Александр Афанасьев - Врата скорби. Последняя страна

– И почему?

– Потому что люди уходят. Скоро.

– Куда уходят?

Пацан снова покачал головой

– Аллах свидетель, у меня нет столько денег.

Пацан выглядел разочарованным

– Ты англиз, и у тебя нет столько денег?

– Англизы тоже бывают бедными. Смотри, сколько есть.

Сэр Роберт выгреб карманы. Было около шестидесяти динаров – неплохая сумма

– Больше у меня ничего нет. Клянусь Аллахом.

Пацан подозрительно посмотрел на англичанина – потом жадность пересилила. Он схватил деньги…

– Итак…

– Они уходят на восток. В горы.

– И это все, за что я заплатил шестьдесят динаров?!

– К границе. Они уходят из страны.

А вот это – было интересно.

– Почему они уходят?

– Я не знаю, эфенди.

В общем то – догадаться было нетрудно. Намечалась большая драка – и они не горели желанием принять в ней участие.

– Где они собрались, ты знаешь?

– Конечно – пацан назвал деревню, на северо-восток от города.

– Проводишь меня туда?

Пацан покачал головой

– Почему?

– Это опасно. А у тебя нет денег

Сэр Роберт расшнуровал левый ботинок, достал из-под стельки десять соверенов

– Ты соврал!

– Во-первых, ты спрашивал про динары – а динаров у меня и в самом деле больше нет. Во-вторых – кажется, клятва Аллахом не имеет силы для неверных. Ну, что?

Пацан схватил монету

– Иди за мной, неверный…

Из города – они вышли той дорогой, которой сэр Роберт никогда не ходил – она заканчивалась лазом в стене, из которого выбрасывали мусор. Все впрочем, когда-то бывает в первый раз.

– У тебя есть родители? – спросил сэр Роберт, когда они уже шагали по горному склону

– Конечно, есть, эфенди

– И они отпускают тебя на рынок?

– Они рады, когда я приношу в дом деньги, эфенди. Нас восемь человек.

– И ты самый старший?

– Нет. Двое старше. Один уже служит в Гвардии…

Сэру Роберту это не понравилось. Потому что восемь человек – это только восемь мальчиков, девочек традиционно не считают. Скорее всего – их столько же.

Семнадцать человек. И это норма для местных семей. А если и у этих детей – будет по семнадцать детей, когда они вырастут?

В их семье – он был единственным ребенком. Служба и экстремальные условия – не слишком то способствуют обзаведению большой семьей. И у него детей не было… наверное.

Что они будут делать, когда дети этих детей придут на их землю? Сколько их останется к тому времени? Не рухнут ли они – как рухнул казавшийся незыблемым Рим?

– А куда ты денешь те деньги, которые я тебе дал?

– Отнесу домой, конечно – обиженным тоном сказал пацан – этого хватит нам на две недели, даже если никто больше ничего не принесет…

Населенный пункт – были еще одним безликим скопищем домов и домишек, население здесь жило в основном примитивным земледелием. Костры, горящие за пределами кишлака – говорили о том. что здесь есть гости.

Его встретили и предложили сдать оружие, что сэр Роберт сделать отказался. После небольших— препирательств – его проводили к гостевому домику, который отдали под «ставку», если можно было назвать этим важным для военного человека словом убогий домишко, где сильно пахло дерьмом и дымом марихуаны.

Внутри – на подстеленных толстых стеганых одеялах располагались ко сну те, чей статус не позволял ночевать на земле. Среди них был и тот, кто носил британские противосолнечные очки – увидев англичанина, он недовольным голосом приказал что-то – и остальные начали покидать домик.

– Ас саламу алейкум – сказал сэр Роберт – ты собрался в дорогу?

– Ва алейкум, англиз. Не твое дело, куда я собрался

– Тогда, может, тебя заинтересует мое предложение? Есть работа.

– Сейчас не лучшее время. англиз. Для любой работы.

– Почему же. Сейчас как раз – самое лучшее. Тот, кто не упустит шанс и встанет на одну сторону с победителем – многое получит.

Амир отрицательно покачал головой

– Сто тысяч соверенов.

Это было много больше, чем было в кассе станции – но сэр Роберт не без оснований рассчитывал на казну

– Ты хочешь больше?

– Никакие деньги не стоят жизни, англиз.

– Не знал, что ты трус.

Амир снова отрицательно покачал головой

– Только то, что ты не знаешь, как мы живем – спасает тебя сейчас англиз. от расплаты за свои слова.

– И как же вы живете? В трусости вас никогда нельзя было обвинить

– Не в этом дело. Я знаю, что ты хочешь, англиз. Чтобы мы выступили против племен.

– Мятежников.

– Это ты сказал. Племена есть племена, они и были и есть и будут. А князь, которому ты служишь – он не вечен.

– Я не служу Абу. Я служу своему королю, и его зовут Георг.

Амир цокнул языком

– Ошибаешься, англиз. Ты служишь Абу… надо сказать, он настоящий шайтан… Но мы не пойдем убивать людей племен

– Это говорит тот, кто грабит людей на дорогах?

– Мы грабим купцов. И все это знают. Выйдя против племен – мы выйдем против всех. И рано или поздно – умрем. Все мы умрем…

Амир провел пальцем по горлу

– И ты умрешь, если пойдешь вместе с Абу.

– Тогда – сказал сэр Роберт – верни то, что дали тебе мы. Англизы.

– Разве мы не отработали это?

– Нет. Мы дали это для того, чтобы ты служил нам. И если ты не хочешь нам больше служить – верни это.

Двое мужчин смотрели друг другу в глаза при неверном свете лампы

– Выбирай.

Амир задумался

– Сто тысяч?

– Да.

– Нет. Триста.

– Я сказал – сто.

Амир провел ладонями по лицу

– Мне плевать, что ты сказал, англиз. Ты уедешь, а нам здесь жить. Триста.

Сэр Роберт прикинул, что в казне – такие деньги, наверное, найдутся.

– Двести.

– Триста, англичанин. И ни совереном меньше.

– По рукам…

Они выбрались из гостевого домика, прощаться. Сэр Роберт протянул руку – и амир сжал ее, но не отпустил – а что-то крикнул в темноту. И тут – англичанина кто-то с силой ударил со спины по затылку палкой…

Сэр Роберт ошибся… его чутье в этот раз ему все же изменило. Он полагал, что деньгами можно купить кого угодно. И что угодно. Он не понимал главного – ваххабиты, равно как и Идарат – росли из местной почвы. И они появились не просто так. Пусть их идеи были привнесены извне, но самое главное оставалось неизменным: бандиты оставались частью народа, и не могли жить без народа, как дерево не могло жить без корней. И если бы они пошли против народа, или значительной его части – кто бы не победил в этой схватке – продолжать жить они не смогли бы. Точно так же в Средневековой Японии ниндзя, наводившие ужас на аристократию и самураев воины – тени соглашались убить кого угодно – но только не простолюдинов. Только молчаливая поддержка простолюдинов – давала им возможность продолжать жить.