Павел Дмитриев - Скрепы нового мира [СИ]

Легче не стало – обсуждение нюансов биржевой игры выплеснулось на страницы бульварных газет, которые, наплевав на преддверие мартовских президентских выборов, безжалостно выкинули с первых страниц грызню политиков. Возможность гарантированного современной наукой обогащения захватила публику. Предостережения и призывы к осторожности оказались тщетны, кажется, в какой-то момент моя известность переплюнула самого Гинденбурга.

В попытке хоть как-то удержать ситуацию под контролем, я занялся троллингом – запустил в бурлящий котел новостей не менее полудюжины чудесных "уток". Первая, и самая безобидная, приводила нерушимые доказательства того, что я внебрачный сын шефа 13-го гусарского Нарвского полка и одной из русских великих княжон. Сам шеф, он же благополучно здравствующий в Голландии экс-кайзер Второго рейха Вильгельм II, комментарием сие откровение не удостоил. Недовзрослые обыватели кинулись обсуждать сей казус в кнайпы, биргартены и прочие бройхаусы, серьезные люди покрутили пальцами у виска.

Так и повелось. Дешевые писаки таблоидов буквально упивались разоблачением старой развесистой клюквы и придумыванием новой, еще более невероятной, кислой и ветвистой. С каждым апдейтом ситуация вокруг прошлого, настоящего и будущего Quantum Leap становилась все смешнее, а потому – безобиднее. Любой рассказ о моем прошлом вставал вровень с предыдущими двумя дюжинами версий, будь он по-настоящему правдивый – ничего бы не изменилось, в числе прочих, был бы немедленно осмеян и объявлен досужей выдумкой. Единственное, что меня по настоящему заботило – нарастающее недовольство горе-спекулянтов, расстроенных постоянными проигрышами "по системе Кирхмаера".

Выручили стервятники с Wall Street. Где-то месяц спустя после моей презентации, они сообразили, что услуга "построения графиков" более чем востребована и может продаваться за немалые деньги. Патентов же на свое изобретение глупый немец-филантроп не оформил, значит – его можно грабить. Шумиха вокруг Quantum Leap как по волшебству затихла, неожиданно выяснилось – все придумано до Кирхмаера! Более того, система торговли "по свечам" уже давно доступна в крупных брокерских конторах Нью-Йорка, Чикаго, Лондона, Берлина и прочих столиц. Плати за сервис "смешную" сотню баксов в месяц и разглядывай, пока не надоест, увешанные цветными ленточками стенды.

Кто другой может и обиделся бы, а мы с Сашей на радостях закатили для себя и преимущественно женского коллектива роскошный корпоративчик на третьем этаже Кафе Йости, что на Фридрих-Эберт-штрассе. Кроме прочего – отметили превращение скромной трейдерской компании Quantum Leap в респектабельный паевой фонд Quantum Fund. Шаг не столько выгодный – лишняя ответственность не привлекала ни меня, ни Александру, сколько вынужденный – ближе к маю 1932 года нашим управлением собралось примерно три миллиона долларов своих денег и чуть более десяти миллионов средств пайщиков, размещенных у нас под двадцать процентов от прибыли.

Жить бы да радоваться… в огромной бочке меда нашлось ведро дегтя. Всего одно, но дегтя не простого, а красно-бело-черного.

Для вмешательства в политические процессы оказалось категорически недостаточно одних лишь денег, понадобились люди и время. Или, хотя бы, только время. Если бы мы смогли идеологически давить Гитлера и НСДАП с 1926 года! Да черт с ним, с 26-м, справились бы и в 29-м. Завели нужные связи, профинансировали полезных политиков и партии, сняли кинофильм, купили радиостанцию и две-три массовые газеты.

Поздно!

Слишком поздно. Весной 1932 года останавливать миллионами марок, долларов или фунтов рвущегося к абсолютной власти Гитлера – все равно что кидать гальку в накатывающую на берег волну.

Последним предупреждением для нас с Сашей стали выборы президента Германии. Они состоялось 13 марта, точно так же, как и в истории старого мира. Результат вышел… слегка иной. Пауль фон Гинденбург победил в первом туре, набрав 51,2 процента. Адольф Гитлер – вытянул 32 процента. Последний призер гонки, товарищ Тельман, едва перевалил за 10. То есть, цифры на пару процентов изменились в ту или иную сторону, второй тур не понадобился, но не более того. [215] В реальной истории за Гинденбурга проголосовали 49,5 % избирателей. Адольф Гитлер получил 30,2 % голосов, Тельман – 13,2 %, Дюстерберг – 6,8 %, Винтер – 0,3 %.

На этом фоне нам с Сашей как-то неожиданно стала очевидной абсолютная лживость учебников будущего в части "Гитлер пришел к власти демократическим путем". Тогда как события, разворачивающиеся на наших глазах, имели совершенно противоположный смысл. Да, НСДАП действительно получила на выборах в Рейхстаг 1930 года 37 процентов голосов. Это много, очень много, однако абсолютно недостаточно для создания тоталитарного Третьего рейха. Ведь лидер победившей партии остался в никчемной оппозиции. Хуже того, ему ничего не гарантирует захват даже половины кресел – серьезные изменения в конституцию пока что вносятся исключительно квалифицированным большинством в две трети голосов.

Следовало бы назвать кабинетной интригой безответственных демократов случившееся в старом мире назначение Адольфа Гитлера рейхканцлером, да только реальность намного циничнее – как раз где-то к началу нового, 1933 года боевики СС и СА будут полностью готовы брать власть силой. Старик Гинденбург всего лишь сделает хорошую мину при плохой игре – отодвинет подальше в сторонку демократические процедуры и назначит на пост главы исполнительной власти будущего фюрера нации. Успокоит совесть, между новым, уже совсем не пивным путчем и правительством "национальной концентрации" выберет "наименьшее" зло.

Политические ошибки подобны туберкулезу: их трудно обнаружить и легко вылечить в начале болезни, их легко диагностировать, но очень трудно лечить в конце. То есть, монархиста-фельдмаршала нельзя обвинить в злодейском потакании нацистам, он действительно хотел сделать как лучше: сдал нацистам три жалких министерских портфеля из более чем десяти. Решил размолоть оборзевших сверх всякой меры уличных путчистов в бюрократических жерновах, запутать казуистическими бумагами, наконец, выставить фюрера виновником нескончаемой безработицы и нищеты, ровно таким же, как все прочие парламентские болтуны-политики. Простой, надежный, многократно испытанный план. Получилось же… нет, не как всегда, а намного хуже.

28 февраля 1933 года, буквально на пепелище Рейхстага, Гитлер истерикой, штурмовиками и угрозами безжалостного большевистского терроризма, вплоть до "отравления общественных кухонь", [216] Как ни смешно, но это цитата. протолкнет через паникующего Гинденбурга декреты "О защите народа и государства" и "Против предательства немецкого народа и происков изменников родины". Временная мера, согласно которой "допускаются независимо от установленных для этого законных пределов" ограничения чуть не всех конституционных свобод. К этому "маленький" довесок: разрешение правительству вести законотворческую деятельность и брать на себя управление в федеральных землях, если там возникнет угроза общественному порядку.