Павел Дмитриев - Скрепы нового мира [СИ]

Скрежет и грохот сменило тяжелое дыхание экипажа, да тонкий свист пара, вырывающегося из разбитого радиатора.

Первым пришел в себя лейтенант:

— Vorwärts! Schnell! Schnell!

Полицейские с матом полезли из вставшего на дыбы Мерседеса. Мятые, в синяках, царапинах, в порванной форме, зато без лишних дырок в организмах. Я постарался не отставать – оторвал руки от выгнувшегося дугой руля, стряхнул с себя осколки перехваленного триплекса. Лицо в крови, на лбу гематома, мышцы ватные, зато все кости вроде как целы.

— Он шевелится! — один из полицейских вдруг принялся нервно тыкать стволом винтовки в сторону высаженных дверей.

Там, до груди накрытый поваленной дубовой створкой, лежал навзничь парень в коричневой рубашке. Из-под его затылка по белоснежному мрамору пола расплывалось густое кровавое пятно.

— Михель, Питер, — тут же принялся командовать лейтенант. — Живо на второй этаж, займите позицию в центральном зале. Ганс! Проверь гардероб и возьми под контроль коридор. А ты, Густав, погляди, что случилось с этим пруссаком!

Густав присел рядом лежащим под дверями парнем, приложился ладонью к его горлу, замер, как будто читая слова молитвы.

— Отмучался…

— Проклятье! Ему бы жить и жить! — осуждающе зыркнул на меня лейтенант, затем, развернувшись к лестнице, громко проорал: — Эй, вы! Там, наверху! А ну сдавайтесь, покуда живы! Работает полиция!

Где-то далеко наверху щелкнул выстрел.

— Уйдут по крышам, — заметил Густав.

— Пусть, — ответил ему лейтенант. — Так даже лучше. Пойдем, пошумим, пусть поторопятся. А вы, герр Кирхмайер, — лейтенант повернулся в мою сторону, — постарайтесь поскорее вернуться в отель!

Полицейские, то и дело крича про "почетную сдачу и вкусные тюремные печеньки", гуськом двинулись куда-то наверх. Я же, как завороженный, смотрел на цепочку кровавых следов, оставленных сапогами Густава.

Могу ли я считать Сашу отомщенной?

Или лежащий на холодном граните парень – очередная невинная жертва устроенного нами встречного пала?

Осторожно, стараясь не заляпать туфли кровью, я заглянул под злосчастную створку дверей. Поймал тусклый отсвет вороненого металла и после минутной возни вытянул винтовку, на вид совершенно такую же, как когда-то, на чердаке питерского дома. Как вживую повеяло шорохом голубиных крыльев, под подошвой хрустнул шлак. Я мотнул головой, скидывая наваждение, жадно втянул воздух.

Нет, тут совсем не Питер. В воздухе висит густой запах крови и сгоревшего пороха. Ни малейших сомнений: я только что убил врага. Настоящего, неподдельного, того самого, кто только что старательно стрелял в меня, а несколькими часами ранее мог, а возможно и выпустил поразившую Сашу пулю.

— Хотел через прямо сквозь двери палить, да не успел увернуться? — не удержался я от комментария в адрес мертвого парня. — Или… твоя неловкость есть знак провидения?! Неужели именно ты ранил Сашу? А может, ты просто помог мне найти годное оружие?!

Я по-новому взглянул на попавшую мне в руки винтовку. Провернул вверх рукоятку затвора, оттянул назад, убедился, что кроме патрона в стволе есть как минимум два в магазине.

— А знаешь, камрад, одного тебя мало. Моя Саша стоит как минимум троих!

Перехватил смертоубийственный аппарат поудобнее и похромал вверх по лестнице.

За экономным фасадом скрывалось внушительное сооружение; то есть, ратуша изнутри оказалась намного больше, чем снаружи. Более всего она напоминала средневековый, много раз перестроенный лабиринт. На каждом шагу мне попадались странные галереи, неожиданные переходы, узкие лестницы. При этом крики и спорадическая пальба слышались то справа, то слева, то сверху, я сполошно метался туда и сюда и никак не мог приблизиться к месту действий. Казалось, шесть полицейских и неизвестное количество нацистов бесследно растворились в бермудском треугольнике комнат и коридоров.

Потеря осторожности не осталась безнаказанной – в один далеко не прекрасный момент я буквально уперся в выскочившего из-за поворота толстощекого, хорошо упитанного парня-штурмовика. Воспринимай я винтовку предназначенным для стрельбы механизмом, тут бы и погиб в попытке нашарить спуск. Однако рефлексы распорядились оружием как дубиной – я просто пырнул вражину стволом куда-то в район живота. Сильно, со всего размаха, так что не только снес заверещавшего от боли парня с ног, но и выпустил из рук саму винтовку.

Хотел добить, подскочил к скорчившемуся на паркете нацику, примериваясь половчее к его толстой шее… ба-бах! — ударил в уши оглушительный звук близкого выстрела.

Инстинкт сработал быстрее головы – я отшатнулся обратно за угол, оставив позади чьи-то бухающие по полу сапоги. Бежать прочь? До следующего поворота метров двадцать, никак не успеть. Сигануть в окно? Полное безумие – высокий четвертый этаж, открытая, мощеная булыжником торговая площадь… даже если каким-то чудом не сверну шею, скрыться негде. Драться?

Ладонь сама собой легла на забытый, но все еще лежащий в кармане талисман – браунинг. Только успел передернуть раму, закидывая в ствол патрон, преследователь выскочил из-за поворота, грамотно, не прямо с угла, как я рассчитывал, а вдоль дальней стены, вдобавок, с уже прижатой к плечу винтовкой. Низенький и худой, в потешных кожаных шортах, с глазами, вытаращенными на половину рябой, перекошенной от страха морды… хорошим бы покойником я стал со своими кулаками. Бах, бах, бах, бах! Короткий пистолетик доказал преимущество перед длинным стволом винтовки – с пяти метров я без труда засадил большую половину магазина в тушку штурмовика, ответный же кусочек свинца всего лишь разбил стекло в соседнем окне.

— Третий фраг, — выдал вердикт и устало сполз по стенке на пол. Прислушался к ругани и жалобным стонам, доносящимся из-за угла. — Или все еще второй.

Обещание довести счет до трех подталкивало дострелить толстощекого… я не смог: его правая рука оказалась перебитой, поспешная повязка на бицепсе насквозь пропиталась кровью, и это несмотря на наложенный выше тугой жгут. Я собрал с пола и вышвырнул в открытое окно все винтовки, добавил скулящему нацику пару пинков в живот, выругался – мягкие туфли не слишком удобная обувь для подобного удальства.

Желание убивать выгорело дотла, осталась одна лишь дикая, нечеловеческая усталость. Самое время воспользоваться добрым советом полицейского лейтенанта: отправиться в отель, накатить грамм двести шнапса, да забыться до утра следующего дня. Разыскать бы еще выход из лабиринта…

Благие намерения оборвало тарахтение лихо зарулившего на площадь грузовичка. Под команды офицера из крытого выцветшим брезентом кузова на брусчатку посыпались бойцы в стальных шлемах и сине-зеленых мундирах. Здорово смахивают на рейхсвер, по крайней мере на первый взгляд, однако грузовичок явно гражданский, с черной кабиной, флага нет, знаки различия из окна четвертого этажа не рассмотреть. Радует, что не коричневые штурмовики СА, да только велика ли для меня разница?