Виталий Виниус - Римские вакации

— А вот всегда пожалуйста по заказу публики! — заорал ярмарочно аукционист, схватил девчонку за бока, начал вертеть лихо как куклу, отчего её шевелюра взвилась весьма живописным образом.

— Девица хоть куда, хоть сюда, а хоть туда! — начал рекламную акцию аукционист. — Покладиста, мила и аппетитна. Фигура как у Венеры. Сам Юпитер бы не устоял. Так что меньше трёх тысяч денариев просить будет неуважительно.

— Ну и цены! — недовольно процедил Джон.

— А что здесь так дорого? — спросил Лёлик у Валерия. — Там, где перед этим были, дешевле намного.

— Ну, так там для работы, а здесь для удовольствия, — философски пояснил Валерий.

Начался оживлённый торг на повышение, так как желающих приобщиться оказалось предостаточно. Раис, нервно дёргаясь и звеня в кармане монетами, всё порывался что-то выкрикнуть, но Джон вовремя выписывал ему укорот путём тычков по бокам, отчего вожделевший коллега захлёбывался на полуслове и лишь кряхтел страдальчески.

— Эй, раздень её! — крикнул кто-то из толпы начальственно.

Вертлявый аукционист захихикал, потёр ладошками и махнул негру. Тот, переваливаясь как утка, подошёл к рабыне и единым ловким хватом содрал с неё одежонку. Раис ахнул; путаясь лихорадочно в застёжках, освободил фотокамеру и принялся пулемётно изводить кадры. Находившиеся подле римляне, покосившись опасливо, на всякий случай отодвинулись подальше.

А девчонка и в самом деле была неплоха. Поначалу она пыталась прикрыть руками самые интересные места, но негр тут же пресёк эти целомудренные поползновения, схватив рабыню за локти и заломив руки за спину не хуже эсэсовца. От этого упражнения её круглые как мячики грудки с розовыми пупырышками сосков самым интересным образом выкатились вперёд; девушка низко склонила голову и задышала часто. Её шея и плечи были покрыты золотистым загаром; остальное же тело светилось млечной белизной, на фоне которой рыжий бархатистый островок внизу живота выглядел весьма пикантно и вызывал примерно те же эмоции, что и яблочко на мишени.

Наконец, какой-то сухопарый старик, напоминавший видом своим незабвенного Кису, девицу приобрёл, предложив самую высокую цену. Рабыне позволили одеться и свели вниз.

— Ну вот! — с обидою произнёс Раис, словно ещё немного, и барышню вручили бы нам в подарок.

— Ну ладно, посмотрели и хватит, а то смотрелки лопнут… — буркнул Джон. — Пошли отсюда…

Мы выбрались из толпы и остановились поодаль.

— Фу-у! Ну и жара! — произнёс Раис, отдуваясь. — Аж взмок весь.

Солнце хоть уж и давно миновало зенит, но палило нещадно; воздух был жарок и душен.

— Пора уж в баню, — сказал Валерий.

— Точно! — обрадовался Боба. — В баню в самый раз!

— Ага! — воскликнул Серёга, улыбаясь до ушей. — Это хорошо, что у вас сегодня банный день!

— Да мы каждый день в баню ходим, — с недоумением сказал Валерий.

Серёга мигом перестал улыбаться и отвернулся.

— Пошли что ли, а то от жары лопнем! — капризно поторопил Раис.

— Точно, — вполголоса заметил Лёлик. — Кто-то жирком-то истечет…

— Надо сначала решить: куда пойдём, — сказал Валерий. — Тут рядом есть термы городские, дёшево там, квадрант с человека…

— Это сколько? — уточнил Раис.

— Четверть асса, — пояснил Валерий и замолчал многозначительно.

— Ну так пойдём! — недоумённо сказал Раис.

— Да там всё по-простому, сквозняки кругом, воду плохо греют. Туда одна голытьба ходит, — сообщил Валерий.

— Ну и?… — настойчиво осведомился Джон.

— А недавно Деметрий, отпущенник Помпея, дом-то у которого рухнул, у Марсова поля термы выстроил, — затараторил Валерий. — Изрядно красивы и просторны, а вода там самая горячая во всём Риме.

— Так и пошли туда, — предложил Боба.

— А там дорого. Сестерций с каждого. А я чего-то деньги дома забыл… — скучно сказал Валерий.

— Не боись, угощаем! — задушевно сказал Боба.

Валерий тут же преисполнился энтузиазмом и гостеприимно пригласил нас следовать за ним. Он снова повёл нас кривыми переулками и неприглядными дворами.

Было жарко; усталость поборола новизну впечатлений, и постепенно начинало казаться, что в этом городе и в этой исторической эпохе мы находимся достаточно долго для того, чтобы всё это уже стало надоедать. Впрочем, местный колорит иногда давал о себе знать занятными сценками.

Между двумя домами обнаружился небольшой тупичок. В нём устроен был навес из досок, укреплённый на деревянных столбах. Под навесом на неуклюжих табуретках сидели дети с восковыми табличками в руках и старательно царапали по ним острыми палочками. Перед детьми на высоком стуле картинно восседал худой субъект с выкаченными глазами, похожий на истеричного интеллигента и бывший, по всему, учителем. Он заунывно повторял одну и ту же фразу:

— Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына… Грозный, который ахейцам тысячи бедствий соделал…

В руке педагог держал трость, которой постукивал по полу в такт своим словам. Другой рукой он опирался на стоявший подле трёхногий круглый столик, на котором беспорядочным образом лежали свитки.

— Никак диктант пишут, — уважительно сказал Боба.

Учитель повернул голову, увидел нас, сдавленно крякнул и замолчал на полуслове. Дети оторвались от своих записок, быстро обнаружили наше присутствие и оживлённо загалдели.

Серёга, не любивший учителей чуть больше стоматологов, но чуть меньше милиционеров, скорчил педагогу дикую и бессмысленную гримасу. Тот ещё больше выпучил глаза и ошалело замотал головой, словно норовил избавиться от столь мерзкого зрелища.

Сидевший впереди мальчишка заливисто засмеялся. Учитель резко вскочил и врезал ему по спине своей палкой. Паренёк жалобно завопил.

— Ты чего дитё тиранишь!? — гневно гаркнул Боба и стал энергично грозить садисту внушительным кулаком.

Тот мгновенно побледнел, отпрыгнул назад, повалив с грохотом свой столик. Дети затряслись от смеха, тщательно пытаясь его скрыть.

— Пошли, пошли отсюда!… — прошипел Лёлик.

Мы вышли на небольшую площадь с фонтаном, где утолили жажду и освежились.

— Фу-у! — проворчал Серёга. — Сейчас не в баню идти, а в холодную водицу окунуться…

— Так в бане есть отделение с бассейном, там вода холодная. Фригидарий называется, — обнадёжил Валерий.

— А парная есть? — заинтересованно спросил Боба.

— Это как? — спросил Валерий.

— Ну, попариться, кости погреть, — пояснил Боба.

— А-а! — понятливо протянул Валерий. — Есть и такое. Кальдарий называется. Там жарко. Потеем там. А потом моемся.

— Ну ладно… Посмотрим… — проворчал Серёга.

Пошли дальше. Встречавшиеся редкие прохожие при виде нашей компании изумлялись и обходили нас по стеночке, поскольку шли мы вольготно и привольно, уже подзабыв о разделении улицы на пешеходную и проезжую часть.