Виталий Виниус - Римские вакации

— Слушай, Валера! — спросил, тяжко отдуваясь, Раис. — А чего тут у вас никаких повозок не ездит?… А то раз, сел и поехал…

— Цезарь своим эдиктом запретил, — сказал Валерий. — От рассвета до заката никакому конному транспорту нельзя по городу ездить… Только тем повозкам можно, которые перевозят грузы для нужд общественных. Например, материалы для строительства храмов. Или кто мусор возит.

— А чего так? — спросил Лёлик.

— Да раньше все кому не лень ездили, — стал объяснять Валерий. — На улицах такое творилось!… Постоянно разъехаться не могли, на прохожих наезжали. А один раз на Гончарной улице две повозки столкнулись, на одной брёвна везли здоровенные, а на другой масло оливковое в амфорах. Ну и всё посыпалось. Брёвнами народу подавило с десяток, амфоры вдребезги, масло разлилось. Потом там месяц ходить невозможно было — скользко…

— Надо ГАИ придумать, — глубокомысленно изрёк Боба.

— Что?… — не понял Валерий.

— А вот мы видели: тут у вас на носилках носят, — сказал Раис.

— Да, — подтвердил Валерий. — Богатые себе носилки заводят. Залез туда и делай, что хочешь — рабы несут.

— Так я и говорю: надо общественный транспорт устроить, — с напором посоветовал Раис.

— Это как? — снова не понял Валерий.

— Короче, рабы с носилками носят всех, кто заплатит… — начал растолковывать Раис. — Сказал, куда надо, денежку дал и поехал себе.

— Или можно маршрутные носилки организовать! — поддержал идею Боба. — Скажем, с Форума на… этот самый…

— На Палатин, — подсказал Лёлик.

— Точно, на Палатин, — согласился Боба.

— Какая интересная идея!… — воскликнул Валерий и задумался.

Попалась нам навстречу семейная пара: плюгавый затюканный муж тащил корзину, сварливо понукаемый дородной женой, не лишённой приятности лица и некоторых выпуклостей. Увидев нас, они шустро отпрянули к стене. Жена стала властно шипеть что-то в ухо мужу.

Тот закряхтел и, вжав в голову в плечи, робко окликнул Валерия:

— Эй, друг… А что, Рим уже варвары захватили?

— Нет, — сказал наш гид. — Это союзники.

— Ишь ты! — успокоился тот и льстиво заметил: — Какие здоровенные!…

Джон по-гусарски посмотрел на матрону и залихватски произнёс:

— Здорово, милашка!…

Та ахнула, заалела и кокетливо захихикала.

Какая-то старуха вышла нам навстречу из дома, ворча под нос и глядя под ноги. Она чуть не наткнулась на впереди идущего Раиса.

— Куда прёшь, бабка! — гаркнул тот победительно.

Старуха, вскинула голову, на миг обомлела, потом завизжала и кинулась бежать обратно, потеряв сандалию.

Инсулы сменились какими-то мрачного вида кирпичными лабазами; открылся вид на Капитолий. Улица закончилась; осталась просто дорога, которая изогнулась резко и пошла вдоль скалистого бока Капитолийского холма. Слева раскинулась просторная зеленая долина, расположенная в излучине реки, широко изгибавшейся блестящей лентой. Голубое небо раскинулось привольно. Ослепительный солнечный диск щедро обрушивал потоки зноя. Но при том с реки дул свежий ветерок, давший возможность вздохнуть свободней.

— Это Марсово поле. Тут у нас смотр войск проводится, народ гуляет. А это Тибр, — объяснил Валерий.

Долину пересекало несколько дорог, упиравшихся в мосты, перекинутые через реку. На том берегу возвышались холмы, поросшие деревьями, между которыми виднелись крыши каких-то построек.

По левую сторону на Марсовом поле имелся комплекс нестандартных архитектурных форм. Ближе к нам стояло немалых габаритов строение, напоминавшее сильно вытянутый стадион. Дальше размещалось высокое красивое здание в виде полукруга. Его стены устроены были в виде аркад, в арках которых торчали скульптуры, напоминавшие самоубийц, медлящих с последним шагом.

К зданию примыкал длинный четырехугольный портик с крышей из красной черепицы, опиравшейся на стройные колонны, между которыми виднелись статуи. В обширном внутреннем дворике располагался сад с яркими пятнами фигурных цветников. В саду прогуливались люди.

— Это чего тут? — поинтересовался Джон.

Валерий важно откашлялся и, показав на вытянутый стадион, ответил:

— Это вот цирк. Консул Фламиний выстроил. Двести лет назад.

— Цирк? — заинтересованно спросил Серёга. — И клоуны есть?

— Сам ты клоун… — осадил его Джон.

— Гонки на колесницах у нас в Цирке Максимусе проводятся, — продолжал рассказывать Валерий. — А этот цирк поменьше. Здесь кулачные бойцы выступают, борцы, гладиаторы, травлю зверей показывают…

— А завтрашние игры здесь будут? — спросил Лёлик.

— Нет, — покачал головой Валерий. — Они как раз в Цирке Максимусе будут. Чтобы народ весь поместился. Объявили, что игры будут шикарные. Цезарь расщедрился… — Валерий помолчал, а потом указал на правую сторону долины, где вдалеке виднелся овал водной глади, отражавшей небо. — Вон там видите… Этот пруд Цезарь выкопал…

— Сам что ли?! — удивился Серёга.

— Ну, не сам, конечно, рабы копали, — в свою очередь удивился такой наивности Валерий. — А потом в пруду битву морскую разыграли. Лет десять назад. Я ещё пацаном был. По двадцать кораблей с каждой стороны было… И таранами борта ломали, и на палубах бились, а как завечерело, с берега корабли смоляными стрелами подожгли… Славно было… Корабли горят, в воде пламя отражается, людишки вниз сигают… — Валерий аж зажмурился от приятных воспоминаний.

— Ну и развлечения тут у вас… — то ли одобрил, то ли осудил Джон.

— Да уж! — самодовольно подтвердил Валерий. — У вас-то, поди, такого не увидишь. Так что, завтра сходите, посмотрите.

— Сходим, посмотрим, — важно сказал Раис.

— А это чего? — указал Боба на другие здания.

— А это театр и портик для прогулок. Гней Помпей построил, на благо народа, — объяснил наш гид. — А вон там, — Валерий указал на квадратное здание строгих очертаний, располагавшееся рядом с театром, — курия. Тоже Помпей выстроил.

— Курия? — оживился Серёга. — Там чего, курят, что ли? Отлично!… Стрельнём!…

— Куда ты всё лезешь… — поцедил Лёлик.

— Так плохо без табачка-то!… — искренне взвопил Серёга.

Валерий посмотрел на него непонимающе и на всякий случай растолковал:

— Курия — это дом для общественных собраний.

— А где баня-то твоя? — недовольно спросил Раис.

— Да скоро уже дойдём, — посулил Валерий.

Наш путь пересекала дорога, которая то ли выходила из города на Марсово поле, то ли наоборот. По ней с тяжким топотом, вздымая пыль, в колонну по четыре шагали легионеры при полном вооружении.

— Со смотра идут, — сказал Валерий. — Каждый день смотры проводят. Перед походом. Цезарь-то собирается в Египет плыть. Всё за Помпеем гоняется.

Мы остановились, пропуская местных воинов, и стали их внимательно разглядывать.