Глеб Исаев - Лис Удача

— Господин капитан, — Александр попытался изобразить удивление. — Так ведь у меня никаких документов, и вообще, в армии не служил никогда. И стрелять не умею. Может, я вообще шпион.

— Будь ты шпион, документы у тебя были бы, — отрезал офицер. — Стрелять у нас есть кому, а остальному научат. Итак. Времени на раздумье не даю. Да или нет. Лагерь или возможность жить.

«Умеют, суки, убеждать, — расстроенно вздохнул Лис. — Хотя, сдается мне, тут половина моих сокамерников готовы на все, лишь бы сохранить жизнь. Или нет? Опять же, им, может, даже легче отказаться. У них хоть какая-то идея есть. А для меня все вроде игры. Ладно, чего уж там перед собой-то хитрить? Сдаюсь».

Он проглотил комок и кивнул головой: — Я согласен, господин капитан.

— Вот и замечательно, — немец сделал пометку в личном деле. — Я не уполномочен говорить о деталях, о частностях. Мое дело получить принципиальное согласие.

Сейчас тебя отвезут в другое место, где предстоит пройти отбор, собеседование. И в зависимости от результатов тебе и будет предложено место для работы на благо великого рейха.

Офицер закрыл документы и крикнул конвойного. — Отвести на отправку в группу «С», — приказал он.

Солдат щелкнул каблуками, дверь закрылась, и Александр понуро зашагал в указанную конвойным сторону.

Все в мире относительно. Истина простая, в чем-то расхожая, однако Александру было вовсе не до философских категорий. Впервые за несколько дней он лежал на нормальной кровати, в теплом доме и, в принципе, был относительно счастлив.

Долгая поездка в стылом кузове немецкого грузовика, набитом под самую завязку, оставила мрачные впечатления. Поэтому, когда его вместе с двумя десятками других кандидатов, выгрузили в глухом уголке посреди леса, в крепко похожем на заброшенный пионерский лагерь месте, он желал только одного — скорее бы все окончилось.

Но испытания продолжались. Их построили в колонну и отправили на склад, где хмурый вещевик, выдал бывшее в употреблении, разномастное немецкое обмундирование.

А отобранные у новоприбывших шмутки, не разбирая, свалили в кучу, облили бензином и сожгли прямо во дворе склада.

Помывка в простой русской бане, скудный ужин, и вот, наконец, какой-никакой отдых.

«Товарищи по несчастью», умотанные, пожалуй, не меньше, чем он, быстро заснули, а вот его сон обошел стороной. Он лежал в относительном тепле храпящей казармы и, глядя в темноту, пытался осознать, что с ним произошло.

«Как бы там ни было, наделять странный артефакт разумом — все-таки перебор, — рассудил он, вспоминая детали своих приключений. — Да и вообще нет смысла говорить о логике. Все на грани сумасшествия. Но если взять, к примеру, его предыдущее погружение в прошлое, то запало в сердце главное: говоря по-простому, Саньке отчаянно везло там, что называется, по-черному и с самого начала. Но что в итоге? Да ничего. В смысле: полный ноль. Ни денег, ни статуса. Вся добыча ушла сквозь пальцы, случайно сохранившиеся монеты принесли одни неприятности, а сам он вылетел в совершенно непредсказуемую реальность.

Так о какой логике можно вести речь?»

«И что теперь? — задал себе вопрос полуночник. — Это, ведь, не кино. Здесь не прокатит. Немцы, в отличие от киношных, куда как не дураки. И крючок для предателя подберут простой, надежный, как сто вторая статья. Поставят перед выбором, и привет. Выбирай. Или ты, или тебя. А вот тогда возврата уже не будет. И станешь ты, Санька Лис, обычным иудой, мокрушником».

Он сжал кулаки, пытаясь усмирить вспыхнувшее отчаяние: «Не все так плохо. Нужно только понять…»

Отвлекся, закрыл глаза, вспоминая свое появление в этом мире: «А может, все дело именно в месте? Подвал? Странно. Не должен он был там оказаться. Как объяснить, не знаю, но, вот, руку на отрез даю, не должен. В заброшенной усадьбе за триста верст от места, где отыскали этот шлем. Как же так?»

И уже погружаясь в сон, мелькнула на окраине сознания показавшаяся интересной мысль.

Разбудил громкий голос.

— Подъем, архаровцы. Выходи на зарядку, — кричал назначенный немцами старшина.

Назвать прыжки на декабрьском холоде оздоровительной процедурой мог только отъявленный живодер. Однако сон этакое пробуждение выгнало начисто. А потом события покатились, цепляясь одно за другое.

Их построили, пересчитали и отвели в домик, где в большой комнате стоял с десяток старых школьных парт. Раздали бумагу, карандаши и заставили написать автобиографии. Вновь выгнали на мороз, и под рев мордатого унтер-офицера, полтора часа осваивали строевые упражнения и попутно немецкий язык.

«Stillgestanden! — Смирно!» — первое и самое противное, поскольку стоять на холоде неподвижно — удовольствие куда как сомнительное. Следующая — «RЭhrt Euch! — Вольно!», — пожалуй, уже лучше. Еще приятнее «Hone Tritt — Marsch! — Свободным шагом марш!»

И уж совсем здорово «Im Laufschritt Мarsch! — Бегом марш!»

Учивший язык в школе Александр на удивление легко сумел вспомнить одни слова и занести в память вовсе незнакомые.

Наконец прозвучало желанное «Abteilung Halt! — Подразделение стой!» И начались строевые занятия на месте.

Александр тихо стоял во второй шеренге, спрятавшись за широкую спину крепкого, деревенского вида, увальня. Рассуждения коверкающего слова немца не слушал вовсе. Стоит ли забивать голову ерундой. Сейчас он куда больше был занят другой проблемой. Автобиография, составленная им, была в целом правдива, но не верна в единственном. И как следствие, полностью не соответствует истине.

«Предположим, решат они через свои каналы проверить адрес, ну предположим.

Да, есть такой дом, и квартира тоже. Только живут там вовсе другие люди, и никто о Саньке Лисьеве ничего не знает. И вся моя легенда псу под хвост», — рассуждал он, слушая хриплую рваную речь командира. Однако додумать не удалось.

— AusderReihetreten! — приказал фельдфебель кому-то из курсантов. Веснушчатый сосед, стоящий рядом с Лисом, весьма похожий в своей старой гансовской шинельке на обычного фашиста, растерянно захлопал глазами.

— Он говорит: «Выйди из строя», — шепнул Санек, сжалившись над хлопцем. А когда скажет: «Sich Еinreihen!», встанешь обратно.

Паренек неловко ткнул впереди стоящего в плечо и вывалился из шеренги.

«Солдаты мамины, — отчего-то с расстройством вздохнул Лис. — Ну кто же таких пацанов воевать отправил? Ему и лет, поди, всего ничего. Какой из него воин, а тем более предатель».

Странное дело. Откуда взялась эта уверенность, в том, что он знает, как должны выполняться строевые упражнения в вермахте, куда лучше остальных. Возможность проверить появилась весьма скоро.

Уловив шепоток в строю, дрессирующий их немец не стал долго пытать рыжего соседа, а ткнул пальцем в Лиса.