Глеб Исаев - Двойник

— Ты что знаешь, как меня зовут? — Удивился Андрей.

— Ну а что такого-то? — Мария хмыкнула. — Мы ж общим хозяйством живем. Неужто имени не спрошу. — Я клички эти вообще терпеть если по честному, не могу. А ты мужик хороший. Хворый, правда, и невезучий. Да мы все тут с везением не в ладах. У всех своя беда судьбинушка. Тебе бы вот синьки поменьше пить, может и протянул-бы зиму-то.

— Не буду. — Искренне рассмеялся Андрей. — Вот чего-чего, а это я могу твердо обещать.

— Да, ладно, все вы обещаете… — Только отмахнулась Мария. — А как вожжа под хвост попадет, про все забываете. Да мне и без разницы. Пей, коли душа просит. Жалко только тебя, сдохнешь ведь.

— Спасибо! — Андрей вновь растянул губы в улыбке, и скривился, почувствовав, как впился в щеку острый обломок коренного зуба. Провел пальцем сначала по верхней, потом по нижней челюсти, проверяя, и с огорчением убедился, что из положенных человеку трех десятков зубов в наличии у него имеется от силы треть, а то и меньше. Да и те находились не в лучшем состоянии.

— Вот я и говорю… — Наставительно произнесла Мария, но закончить не успела. — Откуда-то сверху на импровизированный стол упал небольшой пакет, из которого тут-же поползли струйки вонючего едкого дыма.

— Ах ты… — Забыв обо всем вскинулась с ящика Маша, и принялась что есть силы лупить по странному предмету зажатым в руке платком. Однако все попытки затушить источник нещадно чадящего дыма, не увенчались успехом. Дым в несколько секунд затянул каморку.

Чувствуя, что уже не в силах выносить удушье, Андрей вскочил на ноги, и кинулся к спящему. — Вставай, эй, вставай. — От волнения он совсем забыл как звать спящего соседа, и пытался растормошить пьяного.

— Брось, Андрей, брось! Не поднять его. Да и по проходу не протащим. Тесно… Бежать надо. — Прокричала Маша сквозь удушливый кашель. — С неожиданной силой рванула Андрея за руку в сторону труб. — Бежим, сдохнем!

Поняв, что не в силах помочь лежащему в забытьи человеку, Андрей кинулся вслед за торопливо пробирающейся между переплетения скользких от сырости труб прочь.

Идти оказалось и вправду непросто. — И не только потому, что ел глаза ползущий из колодца дым, расстояние между трубами не превышало нескольких десятков сантиметров. С огромным трудом, едва не оборвав молнию, миновав очередную узкость, Андрей вынуждено признал правоту Марии. Протащить здесь бесчувственное тело немаленьких габаритов было просто невозможно.

Наконец хитросплетения труб окончились и беглецы оказались в круглом, уходящем вверх колодце.

Маша скинула пальто, ухватилась руками за торчащую из стены на высоте груди перекладину. — Толкай, падла. — Рявкнула она, пытаясь подтянуться к следующей скобе.

Преодолев некоторую неловкость Андрей начал помогать спутнице. Дождавшись, когда она начала подниматься по длинной лестнице, Андрей подтянулся и махнул ногой собираясь упереться в ступеньку. Однако вместо импровизированной склепки вышло нечто непотребное. Ладони разжались и он со всего маху хлопнулся в большую вонючую лужу.

— Вашу мамашу… — Непотребно, однако от всей души выругался Андрей, однако сообразил, что рассиживаться сейчас вовсе не время с трудом вскарабкался на ступени и медленно, охая от боли в пострадавшей част тела, пополз на верх.

Не прошло и десяти секунд, как Андрей, чихая и кашляя выбрался из колодца. Откатился в сторону и замер на влажном от ночной сырости асфальте, с наслаждением вдыхая прохладный ночной воздух.

— Хальт! Нихт шизн! Швайне! — Прозвучал над головой Андрея дрожащий от возбуждения ломкий тенорок.

— Подъем, сука! — Проорал еще один, голос явно принадлежащий подростку. — Вставай ублюдок.

А в следующее мгновении в бок Андрея ударили чем то твердым.

— Ох. — Не ожидавший подобного он, скорчился, инстинктивно прикрыв коленями живот, и тут-же получил новый удар. Теперь уже в спину.

— Крутанулся, стараясь сообразить откуда ждать следующий, но вышло это движение настолько неловко, что над головой у Корчащегося на асфальте бродяги раздался дружный смех.

— Хорош, Ганс. Чего бутсы драть. Ты чего бомжару просто запинать решил, подумаешь, велика заслуга. Мы из этого таракана вечный огонь замастырим. По павшим в боях с Иванами бойцами великго рейха! Даже два… Пусть посветят. Магда, бензин. Там, на багажнике у Гюнтера полная канистра. — Распорядился голос.

"Один два, три… — Попытался определить Андрей количество истязателей Андрей, воспользовавшись неожиданной передышкой. — Минимум четверо, и девка. Всего пятеро, и наверняка с оружием. А впрочем, без разницы, такой толпой они меня и голыми руками уделают. А ведь это им не впервой. — Подумал вдруг он. — Не зря же Блин что-то такое говорил. Нет, не осилить мне их. В таком виде, тем более. Неужто и впрямь сожгут? — Он крутанул головой, и уперся взглядом в глаза Марии. Она лежала совсем рядом. Из разбитой головы, заливая темной в ночном сумраке волосы текла тонкая струйка крови.

Прощай, Хмурый. — Вдруг нежно, совсем как та, его Машка, улыбнулась незнакомая женщина. — Может и хорошо, что так, сразу. Заодно и согреемся.

И тут Андрей явственно понял, что он должен, просто обязан встать. Умирать вот так… не сделав даже попытки спасти…

Раз, два, три, четыре, пять… — Принялся считать он, собираясь с силами. — " На счет десять ногой в колено стоящему ближе всех, на а там уж как повезет".

То, что случилось в следующий момент вызвало у девицы, единственной оставшейся в живых из всей пятерки великовозрастных ублюдков такой с дикий тресс, что прибывшие на место неожиданной трагедии милиционеры вынуждены были надолго отложить допрос свидетельницы.

Отправив усердно закатывающую глаза малолетку в больницу, патрульные занялись осмотром места происшествия.

Вот это и называется, нашла коса на камень. — Негромко произнес один из патрульных, накрывая бритую под ноль голову тряпкой.

К тому и шло. — Согласился с напарником второй милиционер, разглядывая наряженное в куцую черную куртку безголовое тело. — Долго эти уроды куролесили. Санитары, бля… Два десятка бомжей за последние три месяца. Верное дело они это. На баках видишь, сколько крестов. Да и шнурки у всех белые. Сто к одному эти…

Сержант поднялся на ноги, отряхнул испачканные ладони. — Ну с этим понятно. А вот остальных-то чем положили? Ни ножевых, ни огнестрела. А кости у всех переломаны. Такое впечатление, что их танк переехал.

— Стой, стой, не могу, давай отдохнем. — Взмолилась Мария…

Остановился, перевел дух, и с огорчением признал озвученную Санькой новость.

Полста, никак не меньше, а ежели по ощущениям, то и все шесть десятков будет.

В груди гулко хрипело, тело сотрясала легкая дрожь, по щекам тек пот. Андрей обернулся к спутнице.