Николай Немытов - Курганник

Они прекрасно поняли друг друга. Гермий молча поставил ногу на борт и размотал шерстяные обмотки вокруг икр. Золотые крылья в локоть длиной расправились на его сандалиях, полыхнув огнем в ярком свете летнего солнца. Костяшки кулаков повелителя Атлантиды побелели, лицо стало серым.

— Это не лучшее решение, — хрипло произнес он.

— Это единственное решение. Иного нет, — в тон ему ответил Гермий. — Ты хотел сразить тысячу врагов, утопить ради нее сотни кораблей. А всего лишь надо надеть крылатые сандалии.

Посейдон не мог признаться в своей слабости, но взлететь над палубой было выше его сил.

— Лучше уж корабли да пираты, чем… — угрюмо произнес он.

— Спасая любимую, не думают о себе, — заметил Гермий.

Удар был ему ответом на дерзкие речи. Однако посланник богов птицей поднялся к небу, и кулак атлантида рассек воздух.

— Солнечное море тебе не подвластно! Даже Зевс не может распоряжаться судьбами местных народов! — продолжал Гермий. — Пиратам наплевать на твою силу, величие Атлантиды, мощь Олимпа. Они видят только добычу и придут за ней.

Секира повелителя Атлантиды полетела в наглеца. Гермий ловко поймал ее за рукоять, опустился на палубу. Команда корабля подняла оружие: похоже, задета честь их повелителя, их капитана. Но суровые лица моряков не произвели на Гермия должного впечатления.

— Хочешь боя? — не унимался он. — Там, — подняв руку с секирой, он указал на искривленную линию земли, — сестры граи охраняют свою любимую Медузу. Иди и выплесни гнев на них, если вздумают преградить тебе дорогу.

Гермий протянул рукоять секиры атлантиду.

При упоминании о демонах в женском обличье бывалые мореходы тревожно заозирались, кто-то незаметно совершил оберегающий жест и прошептал заклятие. Теперь у Посейдона не оставалось никакого выбора: либо он отрекается от любимой, поворачивает корабль вспять, либо осеняет себя славой неустрашимого бога, покорившего и море, и небо.

— Хорошо! — громко произнес он, чтобы слышали все на палубе. — Мы летим! Прямо сейчас!

Лицо Гермия осталось невозмутимым. Он тут же открыл свою котомку и достал вторую пару золотых крылатых сандалий.

Белый, пышущий жаром шар солнца достиг зенита, когда они с Гермием опустились у скалы в двадцати шагах от входа в пещеру и затаились. Посланник богов быстро спрятал крылья сандалий под холщовыми обмотками, чтобы не мешали при ходьбе. Посейдон последовал его примеру. Небесное путешествие завершилось. Еще, конечно, предстоит обратный путь, но это будет потом, а пока можно перевести дух.

— Почему мы прячемся? — шепотом спросил атлантид. — Нас наверняка уже заметили.

— У них чуткий слух, но глаза почти ничего не видят. Афина ослепила грай неугасимым пламенем, обожгла их лица. — Гермий на секунду умолк, собираясь с мыслями, и вдруг продекламировал: — Несется навстречу горгонам и грайям от Олимпа та тучка в радугах. И сверкает в ней что-то чудно: сама Паллада золотой дождь солнца на щит берет, мечет жгучее золото в глаза сестрам грайям. Ослепила три Бури. Застонали, завыли… [2] Я. Э. Голосовкер. Сказания о Титанах: Сказание о титаниде Горгоне Медузе и о сыне золотого дождя.

— Хватит! — прошипел Посейдон сквозь зубы. — Что это за ерунда?

— Народное творчество, — невозмутимо пожал плечами посланник богов. — Из народной песни слов не выкинешь. События уже обросли легендами.

Они осторожно подобрались к площадке, расположенной перед пещерой, и выглянули из-за камня.

Три девы сидели в тени нависающего карниза. Жуткие шрамы покрывали их лица, лишенные бровей и ресниц, багрово-красные рубцы уродовали щеки и лбы, порванные губы не скрывали черные пеньки, оставшиеся от зубов, а глаза превратились в бельма. Однако, несмотря ни на что, чешуйчатые доспехи воительниц, изготовленные из бычьих рогов, сияли чистотой, луки с полными колчанами стояли у стены. Парные мечи в простых ножнах висели на широких поясах, украшенных бронзовыми бляхами.

Грайи обедали. Корзины с хлебом и фруктами, кувшины, украшенные местными узорами, наполненные вином, медом и родниковой водой, стояли у ног.

Амазонки ушли из этих земель, однако потерпевшая поражение, пережившая позор Медуза и ее сестры грайи, дочери Морского Старика Форкия — Пемфредо, Энио и Дино, — скрылись в горах. Горцы много раз пытались выбить страшных ликом демонов из своих владений, но воительницы разбили и разогнали их войско. Тогда мудрые жрецы тавров, признав Медузу воплощением своей богини Девы, стали приносить сестрам подношения. В свою очередь грайи научили горцев военному делу и оказывали помощь, если в горы вторгались степные народы.

Одна из сестер будто почувствовала чужое присутствие. Накинув на правый уцелевший глаз повязку с выпуклым прозрачным кристаллом, она поднялась на дозорный камень.

— Я пошел, — одними губами прошептал Гермий. — Двинешься по моему сигналу.

Едва грайя обратила свой взор к восточному горизонту, он вышел из укрытия. Воительница отреагировала мгновенно. Острый яркий луч отразился от клинка ее меча, вышедшего из ножен.

— Приветствую тебя, Дино! — весело и торжественно произнес Гермий.

Грайя удивленно вскрикнула. Пемфредо и Энио вскочили с мест, щуря слепые бельма.

— Что там, сестра?

— Кто смел вторгнуться в наши пределы?

— Это посланник богов! — ответил за нее Гермий.

— Гермий?!

— Это ты, коварный?!

— Он, — откликнулась Дино, спускаясь с камня и целя мечом в грудь пришельца.

Велика сила олимпийцев, но еще более велика их спесь! Могучий род титанов был уничтожен коварно и зло, без колебаний и пощады. Теперь невозможно себе даже представить, как были прекрасны эти седые старухи с лицами, похожими на ломти кровавого мяса.

— Приветствую вас, могучие воительницы!

Гермий не торопясь поднялся на площадку и предстал перед грайями.

— С чем пожаловал, коварный? — презрительно произнесла Дино, удерживая клинок у лица непрошеного гостя.

— Какой приказ принес ты от своих хозяев? — эхом откликнулась Пемфредо.

— Или привел ты армию Кронидов? — вторила ей Энио.

Гермию стало немного не по себе: жуткие белые бельма глаз, обращенные к нему, смотрели с угрозой и недоверием. Он немного переместился влево, якобы желая присесть на камень, на самом деле проверяя, насколько грайи слепы. Глаза его не отпустили, а Дино отошла чуть в сторону, чтобы можно было видеть и подъем на площадку, и посланника богов.

— Я никогда не водил армии, — возразил Гермий. — Война не лучший довод. К тому же доспехи тяготят того, кто всю жизнь в пути.

— Прошла пропасть времени. Мир изменился, — усмехнулась Дино. — Ты мог перенять науку Ареса.

Гермий улыбнулся в ответ:

— Ты не скудеешь мудростью, сестра грайя.