Оксана Щербатая - Мой отчим - советский пенсионер

— Зоенька, рад, что именно ты мне будешь пенсию сегодня выдавать. Посмотри по ведомости, сделай милость!

Взяла я его бумажки, смотрю удивлённо: почему-то мне казалось, что дядя Семён не у нас должен пенсию получать, или я ошибалась. Просмотрела ведомость: всё в порядке, есть и Ф.И.О. отчима, и правильный адрес указан. Но что-то меня смутило: так, легким, неосознанным прикосновением мысли… Выдала я ему 1200, он забрал денежки, потом и спрашивает так-то улыбчиво, на настойчиво:

— Зоенька, а где тут у Вас кабинет заведующей? Мне бы с ней "погуторить" по-свойски хотелось бы? Что удивляешься? Люблю простонародные словечки…

— Дядь Семён, — спрашиваю, — а зачем Вам к нашей "замше"? Если надо чего, Вы мне скажите, всё для Вас сделаю. Противная у нас заведующая, — слов нет!

— Нет, Зоенька, мне именно к ней нужно. Как к руководящему звену. Проведи меня, Пожалуйста, до её кабинета. Дальше я уже сам с ней разберусь…

Проводила я его до кабинета начальницы. Он дверь приоткрыл и посмотрел на меня вопросительно: словно велев удалиться, не мешать, я его взгляд так поняла. Ушла, — всё равно некогда мне сейчас под дверьми подслушивать, вон какая очередь стоит…

Побежала я на рабочее место, так и не вызнав, о чем же отчим с "замшей" беседовать собрался, и, похоже, не "с сухой ложкой": в авоське коробка конфет видна, — значит, о чем-то просить собрался "руководящее звено"…

Сижу, народ отпускаю потихоньку, переругиваюсь незлобиво по пустякам, а сама пытаюсь понять, что же именно меня насторожило. Вот что: номер паспорта! Серию на память я не запомнила в "том" забытом паспорте, который я в кармане пиджака обнаружила, но помню часть номера: там вперемешку с другими цифрами стояли три восьмёрки, а этом паспорте, по которому я отчиму пенсию выдавала, — ни одной восьмёрки вообще нет. И ни слова нет о Гиганте, — отсутствует строка о выписке из Гиганта, словно дядя Семён там и не жил никогда, — только стоит одна-единственная запись о прописке в городе Сальске Ростовской области в сентябре сего года, и всё. Новый паспорт. Как это понимать? И что же из этого следует?

Значит, он обратился в Сальский райсобес с выпиской из трудовой книжки, на основании чего ему была назначена пенсия. Это-то всё понятно: но тогда какие-такие деньги отчим, перед поездкой на Урал, ездил забирать в сберкассе Гиганта? Наверное, там у него лежали деньги, ранее заработанные, только и всего. Но как он мог их там получить, если уже прописался здесь? Что-то голова кругом идёт…

Тут, наконец, Валька прибежала ко мне на подмогу, такая веселая, разгоряченная непонятно чем. У неё всегда на душе или праздник, или похороны…

— Валя, — спрашиваю, — если пенсионер один попросился с заведующей поговорить, — о чём он её просить может? Она же ему пенсию не прибавит, правда же?

Засмеялась Валентина. Спросила, не обидела ли я чем пенсионера, а то может он к "замше" жаловаться пошёл? Нет, не обидела… Валя сказала, что причиы обращений клиентов к руководству могут быть различными и, махнув рукой на толпу, убежала куда-то снова. Пришлось мне в гордом одиночестве дальше разбираться с всей этой денежной волокитой. А только Валька прибежала минут через пять, довольная: объяснила, что подслушала окончание разговора начальницы и посетителя. Он просил ему пенсию начисленную на счёт в сберегательной кассе перечислять, и диктовал, — или уточнял написанные на листочке, — реквизиты сберкассы. Сказал, что уезжает на долгий срок к родственникам, поэтому не имеет возможности сам пенсию получать ни на почте, ни дома, а в собес обращаться с официальным заявлением об отъезде и с просьбой о перечислении денег на счёт в сберкассе, — не хочет, — там и так бумажной волокиты предостаточно, как бы не произошло какой-нибудь ошибки. А "замше" нашей он доверяет, т. к. наслышан много о ее порядочности человеческой, и в знак благодарности он просит принять… Что "принять", — Валька не знает: в замочную скважину было лишь видно, что он начальству сумку передал и еще что-то прошелестело, а что, — неизвестно… Но вежливый дядька и "велеречивый" — прям как директор школы!..

Хорошо, что Валька — такая любопытная, сразу интересом загорелась и всё вызнала, я бы постыдилась под дверью подслушивать, вдруг поймают? А Валька — не боится, там рядом дверь "важного" помещения, она мигом туда юркнула, как отчим уходить собрался…

Итак, что же я имею? Доподлинно так и не понятно: куда именно и зачем отчим уезжает, но вот и "замше" сказал о предположительном отъезде к "родственникам". Это кто же это такие? Не похоже на правду.

Далее: номер паспорта, который я сегодня держала в руках, абсолютно, ни одной цифрой, не совпадает с тем паспортом, который обнаружила несколько недель назад в бельевом ящике. Какие выводы?

Или тот паспорт дядя Семён счел утерянным, и "выбил" себе новый паспорт с уточнёнными данными о прописке, а старый потом обнаружил, но позабыл возвратить для утилизации в паспортный стол, или куда там паспорта сдают, — или отчим сознательно его не сдал. Преследуя цель владения двумя паспортами одновременно. Но зачем, с какой целью, если везде — одинаковые паспортные данные: Ф.И.О., год и место рождения, — всё совпадает? Совсем я ничего не понимаю. И спросить очень хочется, но как я объясню свой интерес? И немного страшновато: хотя мой отчим и милейший человек, душевный, — вон как за другом погибшим переживал! — но вряд ли он возрадуется тому, что глупая падчерица суёт свой короткий нос в те дела, которые её не касаются. Нет, спрашивать никак нельзя!

Но жить с двумя паспортами, это — преступление, в том случае, если он сознательно использует оба документа с какими-либо целями. Полагаю, что он и впрямь два паспорта задействует: раз паспорт с "гигантовской" пропиской валялся забытым, значит, отчим ездил в дальние края с тем документом, который я сегодня держала в руках; значит, это по документу с "сальской" пропиской он летал на самолёте… Но зачем ему всё это? И посоветоваться не с кем…

Кому я могу довериться? Маме — не могу: она дядю Семёна любит очень, никаких критических мыслей в отношении не сможет допустить, начнёт меня ругать да еще, пожалуй, перед самим отчимом меня способна высмеять, доверяя ему безгранично. Нет, мама любовью больна, она отпадает.

Гранту мне бы хотелось довериться: он — умный, выдержанный, уверена, что ни с кем не станет обсуждать моих проблем, и ему смело можно поверить, но и он сейчас отпадает: к его семье, знаю, родственники приехали из Армении на днях, он даже ко мне на работу перестал прибегать, — сказал, вот как они уедут, тогда он снова будет "весь мой", а пока бегает по магазинам, на рынок, потом матери помогает, — каждый день они родне такие пирушки задают, как нам в тот день, когда мы к ним ходили дом смотреть, — с тех пор я верю, что армяне в лепёшку готовы разбиться перед гостями, но в грязь лицом не ударят. При этом, в быту они обычно весьма скромны и неприхотливы, а пирушки — редкое событие, надолго запоминающееся… И еще скоро у Гранта — сессия, он в свободное время сидит в библиотеке сальской, какие-то курсовые пишет да зубрит что-то. Учится… Нет, решено, погожу пока откровенничать с Грантом, хотя и очень хочется…