Михаил Ланцов - Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

— Нет, — с улыбкой ответил генерал. — Чтобы не было недопонимания, сразу проясню. Дело в том, что всякие социалистические движения, как в России, так и за ее пределами, не являются тайными или хоть сколь-либо законспирированными для властей. Например, у нас и полиция, и жандармерия прекрасно осведомлены о составе и роде деятельности членов РСДРП, имея там своих людей на руководящих постах.

— Что?! — нервно переспросили они все хором.

— Это звучит удручающе, но факт. Не будем трогать вашу партию, чтобы не задевать за живое. Возьмем социалистов-революционеров… эсеров. Вам известен такой персонаж, как Азеф? Евно Азеф?

— Конечно, — кивнули они.

— Большая часть хорошо осведомленных людей знают, что он двойной агент. С одной стороны, служит в полиции, являясь секретным сотрудником, с другой — входит в руководящие органы боевого крыла эсеров, — произнес Куропаткин, сделав паузу. Судя по лицам троицы, они не относились к «хорошо осведомленным» людям. — Но на самом деле он человек одного из великих князей и действует только в его интересах. Удобный инструмент для устранения неугодных людей, позволивший превратить боевое крыло эсеров фактически в частную гильдию убийц. Большинство обывателей считают эсеров бешеными собаками, что оставляет за кадром мотивы и причинно-следственные цепочки их поступков. Очень удобно. Впрочем, я бы не советовал вам сильно о том распространяться. Евно изрядно нервничает относительно своей репутации.

— А вы не боитесь нам об этом говорить? — поинтересовался, прищурившись, Иосиф.

— Нет. Он и так за мной придет, — пожал плечами Куропаткин, вызвав легкое удивление в глазах троицы. — Я играю в ту игру, откуда живыми обычно не выбираются. Впрочем, вас она не касается.

— Вас послушать, так и нет среди высшего руководства социалистических партий самостоятельных фигур, — недовольно фыркнул Александр Сванидзе.

— Так и есть. Все из них работают на кого-то. Либо на правительства, либо на отдельные группировки. И совсем не обязательно, чтобы тот или иной лидер работал на одного нанимателя. Вы читали Карло Гольдони «Слуга двух господ»? Почитайте. Этими Труффальдино из Бергамо практически все забито в верхах политических партий. И чем радикальнее и глубже в подполье, тем веселее.

— Как-то все скверно выходит… — хмуро покачал головой совершенно помрачневший Иосиф.

— Почему скверно? Это обычный пласт изнанки политической жизни, неизменный и насквозь ординарный, что сейчас, что пятьсот лет назад. Обычное «грязное белье» реальности. Идеалисты редко бывают самостоятельны. Из-за особенности взглядов на жизнь они постоянно оказываются под влиянием более циничных и практичных людей, использующих их в своих интересах. Возьмем недавнюю Парижскую коммуну 1871 года. Вы никогда не задумывались, почему она образовалась столь своевременно?

— Своевременно для чего? — уточнил Симон.

— Для того, чтобы обрушить тыл и усугубить тяжелое положение на фронте. Из-за революции в тылу Франция не просто проиграла, а была разгромлена на голову и оказалась вынуждена выплатить огромную контрибуцию. Ту самую, благодаря которой в Германии начался мощный экономический подъем. Кроме того, Франция, уверенно конкурировавшая с Великобританией по линейным силам флота, потеряла все свои позиции в этой сфере. Кроме того, именно благодаря столь своевременной коммуне во Франции начался всеобщий упадок, декаданс, что отбросил ее на многие годы назад в плане экономического, политического и общественного развития.

— Почему вы считаете, что это было кем-то инспирировано?! — возмутился Симон.

— Я не считаю, а твердо знаю. Разведка России не такая уж и беспомощная, хотя и похуже иных. Когда я занимал пост военного министра, то прекрасно был осведомлен о том, что происходит в этой плоскости боевых действий. Да-да, друзья мои, это именно боевые действия. Еще один фронт.

Наступила вязкая пауза. Что Джугашвили, что его спутники задумались о том, что им только что рассказал генерал…

— Что вы хотите от нас? — чуть нервно поинтересовался Тер-Петросян.

Куропаткин обвел их взглядом и не сдержал мягкой улыбки. Считай юнцы. Иосифу было двадцать пять, Симону — двадцать два, Александру — семнадцать. Неизвестно, поверили они ему или нет, но зерно сомнения генерал, безусловно, в них посадил. Как там пел Градский? Мы друзей за ошибки прощали, лишь измены простить не могли? Для молодых мужчин — вполне естественная реакция. Измену вообще сложно простить, даже в зрелом возрасте. Оставалось лишь закрепить результат. Зачем? Куропаткин не знал. Просто хотелось.

— Мне нужны люди, для которых благополучие простых солдат не пустой звук. Солдат — то есть вчерашних крестьян и рабочих. Я хочу, чтобы вы варились в их среде, смотрели, слушали и сообщали мне обо всех серьезных перегибах на местах. Например, по армии издан приказ, запрещающий рукоприкладство старших чинов. Иногда распускать руки вполне разумно, но в большинстве случаев — глупость и вредительство. Кто пойдет в бой за командиром, которого ненавидит? Кто будет уважать офицера, который ведет себя с подчиненными как со скотами?

— Только это?

— Не только. Мне нужно знать, чем живут солдаты, с какими проблемами сталкиваются, чтобы оперативно их устранять. Каждый солдат — это прежде всего человек. И я не хочу, чтобы с ним обращались как со скотом.

— Какие у нас будут полномочия?

— Я выпишу вам мандаты комиссаров по особым поручениям штаба армии с личным подчинением мне. Формально — полномочий не будет. Но фактически — мало кто откажет вам в содействии. Почему не хочу давать юридические полномочия, надеюсь, понятно? Нет? Потому как нет чина. По итогам вашей работы я постараюсь пробить через императора новую службу и новые должности. И, если получится, не только для армии. Без обратной связи с народом нам не обойтись. Ибо он настоящая опора любой державы. Эта связь сейчас потеряна, и я считаю, что ее пора возрождать. Впрочем, у меня пока только общее понимание вопроса. Нужно наработать статистику, опыт, понять форматы взаимодействия. Вам я и хочу поручить это дело… — произнес Куропаткин и замолчал, внимательно отслеживая реакции собеседников.

Он лукавил. Не сильно, но лукавил.

В чем была основная задача генерала? Правильно. Хоть как-то пристроить людей. Он ведь не верил, что они таки явятся, а потому и не готовился. Вот и импровизировал на ходу, пытаясь слепить хоть какой-то вариант. Не выгонять же их, ссылаясь на то, что он еще не придумал, чем их занять? Кем он их видел? Да комиссарами и видел, только не при командирах, а при солдатах. То есть Алексей Николаевич, сам того не понимая, фактически возобновлял в их лице институт военных комиссаров в том виде, в котором он и возник в Италии в XVI веке…