Юрий Семецкий - Poor men's judge [СИ]

— Покажи им дорогу, — наконец ответил президент, ставший таковым в качестве новогоднего сюрприза для нации.

Про себя же гарант подумал:

— Эти не отвяжутся. Откажешь, через полчаса здесь будет батальон или рота со средствами усиления. Надо будет — и полк. Захотят — поволокут за ноги.

— Наши читатели хотели бы знать, что новая власть планирует делать дальше. Некоторые опасаются репрессий, поговаривают даже, что не за горами новый 1937 год.

— Это несколько вопросов. Начну отвечать с последнего. Нового 1937 года не будет. Кстати, картина того 1937 года, что был, чудовищно искажена пропагандой. Если посмотреть реальную статистику, то получится, что у простого рабочего шанс попасть под репрессии был порядка полутора процентов, у руководителей среднего звена — около двадцати, а вот у верхушки партийного и армейского руководства — приближался к восьмидесяти. Кого действительно зачистили жестко, так это карательные органы, занявшиеся под шумок элементарным сведением счетов и мародерством.

Теперь о будущем. Если вы представляете его как нескончаемый митинг под барабанный бой. Если воображение рисует развевающиеся знамена освещаемые отблесками пожаров, хоровое скандирование лозунгов и прочую непотребщину, то спешу заверить читателей: такого не будет. Тотальных репрессий ожидать не стоит.

— А как же милые сердцу ура-патриотов картинки? — задал очередной вопрос журналист.

— Это как? — недоуменно приподнял брови Виктор.

— Ну примерно так: патриоты, поймавшие за штаны рыжего Чуба. И сам Чуб, истошно орущий, что отдаст все, совсем все, до последнего миллиарда… Фигура диктатора, в мундире, но без лица, произносящая нескончаемую, но такую нужную и умную речь, — обнаруживая неплохое знакомство с классиками, близко к тексту процитировал корреспондент.

— Вы это серьезно говорите?

— Да нет, конечно, — слегка смутился корреспондент, — Просто многие интересуются, не пойдут ли отбирать у людей то, что при крахе социализма прилипло к рукам. Боятся люди.

— Пусть не боятся. Я же уже сказал: репрессий не будет, хотя не скрою, горячие головы в движении есть. Но мы просчитали ситуацию, и решили, что овчинка выделки не стоит. Кто что успел стащить, пусть оставит себе. Не из страны вывез.

Крупные предприятия, месторождения нефти, газа, металлов и прочего, вернутся в собственность государства. Частных банков не будет. Но если управляющий был эффективен, пригласим поработать.

— Как-то не верится.

— Убедитесь в дальнейшем. На данный момент ясно: средства от повальных конфискаций не смогут компенсировать нанесенного стране урона. Сейчас важнее согласие и гражданский мир.

— Амнистия, получается? — задумчиво переспросил журналист.

— Нет, просто забвение. Открыта новая страница в жизни страны. И сразу же пачкать ее девственную белизну кровью просто некрасиво. Это не означает индульгенции воришкам на будущее. Напротив, забыв о прошлом, за то, что будет совершено с завтрашнего дня, спросим полной мерой.

— Означает ли это пересмотр уголовных дел?

— Да. Более того, мы считаем, что человека нельзя унижать неволей. Вдумайтесь, более девяносто процентов из тех, кто попал в тюрьму, рано или поздно возвращаются обратно. Тогда, какой смысл содержать за счет общества воровские академии, кормить омерзительную свору законников и крючкотворов, мало чем отличающуюся от своих клиентов? Симбиоза власти и бандитов не будет.

— Тогда как Вы предлагаете решить проблему преступности?

— У нас закончилось отведенное для интервью время, извините, побеседуем как-нибудь потом, — Вояр с сожалением посмотрел на часы.

Если кто-то себе представляет насильственную смену власти, как чудовищное кровавое безобразие в стиле хоррор, то он ошибается. Хорошей иллюстрацией к моим словам может послужить очередной переворот в России.

Мы увидели, что по-настоящему профессионально подготовленный захват власти произошел быстро, практически бескровно и в общем-то незаметно для обывателя. Или скорее, неожиданно. Люди легли спать в одной стране, а проснулись уже в совсем другой.

Примерно так, кстати, случилось в перестройку. Разве что, процесс был сильно растянут по времени. Сверху прошумело, как-то вдруг поменялись мелькающие на экране лица, и все вновь успокоилось.

Вопить о том, как их, несчастных, обманули, граждане начали намного позже. Как раз тогда, когда было уже поздно.

Правда, для этого понадобилось, чтобы перестройка плавно мутировала в перестрелку, бодрые ребята разобрали родной завод на металл и щебенку, а остатки сбережений сгорели синим пламенем в топке далеких от гуманности реформ. А до того молчаливое большинство тихо спало под убаюкивающее бормотание голубых экранов.

Страшные башни противобаллистической защиты, дважды в сутки вгоняющие население в состояние религиозного экстаза — всего лишь слегка преувеличенное описание воздействия на нашу психику обыкновенного телевидения. Стругацкие ничего не придумывали — у них перед глазами было несколько великих Империй с их не знающими устали пропагандистскими машинами и отчеты о синдроме отмены боевых стимуляторов, случившемся в вышедших из войны Державах практически одновременно. Если к этому добавить слегка гиперболизированное описание платоновской пещеры теней, то получится в самый раз.

На сей раз самое мощное оружие подавления неожиданно вывернулось из рук кукловодов. При этом, рецепт остался старым: инвазия в культурное ядро и немного насилия. Как и следовало ожидать, золото, омытое человеческой кровью, победила честная сталь, омытая в крови врагов, и вовремя сказанные слова.

Российские граждане с удовольствием участвовали в практически бразильском по накалу страстей сериале, в котором власть у всех на глазах лишали даже видимости легитимности. Последняя скрипела зубами, но ничего поделать не могла, поскольку неожиданно оказалось, что расплачиваться за обвальное понижение уровня жизни народа и ограбление страны все-таки придется, что бы им там не обещали зарубежные кураторы.

Надо отдать должное новой власти: крови действительно пролилось немного. Намного меньше, чем ее лилось в перестройку. Адресные зачистки, несколько исповедей младореформаторов в прямом эфире, и власть как перезрелый плод с ветки, упала в руки новой команды.

Провокация, связанная с попыткой передачи оружия массового уничтожения в руки боевиков, всего лишь ускорила неизбежное.

Теперь мы наблюдаем своего рода Реставрацию. Организованную дотоле неизвестными людьми, нигде и никогда не декларировавшими своих целей. Потому, хотелось бы знать, каким будет возрожденный СССР и с какими угрозами столкнется свободный мир?