Александр Афанасьев - Врата скорби. Дикий Восток

— Какого черта вы здесь делаете, мистер? — спросил по-английски тот, который держал в руках оружие — вы продаете крем для обуви? Спасение от адских мук? Патентованные лекарства? Кем бы вы ни были, пришли вы сюда напрасно…

Сэр Роберт начал понимать, кто перед ним.

— Немного повежливее, парни. Скводон-лидер Роберт Брюс к вашим услугам.

— Не лучшее место для проведения отпуска… сэр — сказал спаситель, явно издевательски выделив «сэр»

— Герб Финли, я полагаю, думает иначе…

Мужчины переглянулись.

— Черт… Идите с нами, сэр. Постарайтесь нигде не потеряться и не засматривайтесь на баб. Здесь это харам…

14 мая 1949 г.

Москва — в отличие от Одессы князь жил в Москве достаточно продолжительное время — тоже оставалась сама собой. Шумная, купеческая, деловитая. Первый город в стране, обзаведшийся разветвленной системой метропоездов, на лондонский образец — в Великобритании их называют tube, труба. Длительное время — Москва была столицей русского государства, вотчиной родовитейших боярских и дворянских родов. Сейчас — она все больше и больше становилась экономической, деловой столицей Империи — с банками, с товарно-сырьевой биржей, со страховыми обществами. Особенно сильно — процесс пошел, когда начали перебазировать промышленность во внутренние регионы, опасаясь массированного удара по балтийскому побережью. Из трех крупнейших банков — штаб-квартиры двух из них были в Москве. Особенностью Москвы было и то, что в ней всегда сильны были старообрядцы — после перехода на старый обряд это сказалось, в имперской столице старообрядческих семей почти не было.

В Национале — мест почти не было, пришлось остановиться в Петрополе. Учитывая нехорошие дела в поезде — князь предпринял кое-какие меры предосторожности — но никаких неприятностей не последовало. Это было странно — он видел, что та пожилая дама не шутила, и за что за что — но за шутку ее слова принимать было никак нельзя…

Главный штаб ВВС — располагался в здании бывшего Александровского военного училища на Знаменке, альма-матер для многих достойных и в чинах людей. Первоначально, оно было всего лишь двухэтажное — но для размещения генерального штаба нового вида войск — надстроили еще три этажа. Князь Шаховской сунулся через парадное — но прапорщик на входе, посмотрев на предписание, покачал головой.

— Это не к нам, Ваше Высокопревосходительство

— Вот как? Позвольте же узнать, куда?

— Извольте, здание на Ходынском поле. Оно там одно, его несложно найти. Все остекленное…

Это и был знаменитый «Аквариум», здание разведки ВВС на Ходынском аэродроме. Тогда про него — еще мало кто знал…

* * *

Здание на Ходынке — ничем не выделялось кроме своего уродства. Оно больше было похоже на оборонительное сооружение, на крепость, чем на государственное присутствие. Прямые линии, большая площадь остекления, никакого декора.

Внутри — не пускали дальше вестибюля. Забрали предписание и предложили сидеть и ждать. Затем — сверху спустился сопровождающий без знаков различия, предложив следовать за ним…

Поднялись они невысоко. Второй этаж. Двери — стояли ровной чередой, ни на одной из них не было именно таблички. Одни номера. В одну из них — его завел провожатый. Это оказалось присутствие — пустое. Провожатый — набрал короткий номер, телефонируя явно в соседнюю комнату. Получив разрешение — предложил войти.

За дверью без таблички с именем и званием владельца, только с порядковым номером — кабинет, не большой и не маленький, среднего размера. Типичный для людей начальствующих стол буквой Т для совещаний, лампа с зеленым абажуром, которую тоже покупали не всякие. За спиной — флаг Российской Империи, штандарт ВВС. Портрет Государя — размеров средних, точнее не портрет даже, а фотографическая карточка. Государь изображен на летном поле, на фоне стратегического бомбардировщика — понятное дело, представление на Высочайшее одобрение запечатлено. То, что вместо портрета в парадном мундире или картины «Восшествие на царствование» взору посетителей этого кабинета представлена фотографическая карточка, намекало на то, что хозяин кабинета сего относит себя к когорте не государственников, не чиновников — а технократов. Одна стена — полностью завешена плотной черной занавесью, на окнах тоже помимо обычных наличествуют плотные черные шторы — значит, в этом кабинете просматривают диафильмы и возможно даже кинофильмы. А в углу, прикрытый легкой белой накидной ждет своего часа специальный аппарат с мощным красным светом и подсветкой просмотрового стола, тоже красной — значит, здесь могут просматривать фотографические изображения с самолетов-разведчиков, даже не проявленные и не обработанные, прямо из катушек. Или хозяин этого кабинета хочет, чтобы так думали. В любом случае, проектор стоял там, где у нормальных людей стоит пальма в кадке…

Из-за стола вышел невысокий, белобрысый господинчик лет сорока, с простым, открытым лицом, в гражданском, хорошо пошитом платье. На князя он смотрел так, как будто встретил давно позабывшегося и вдруг неожиданно объявившегося родственника. А похож он был на приказчика в магазине готового мужского платья. Не дорогого, но и не дешевого, так — средней руки…

— Господин Шаховской… очень рад вас видеть, и в добром здравии. Рад, что вы так скоро до нас добрались. Присядьте. Кофе?

— Нет, благодарю.

— А может, чайку?

— Нет, благодарю… — монотонно ответил князь.

— Что же вы, право… как дикарь какой. Здесь, изволите видеть, не отравят. А кофе у меня между прочим хороший, йеменский. Ваш.

Да уж… наш…

— С вашего позволения, э…

— Богачев. Тайный советник Богачев

Он что — еще и гражданский?!

— Господин тайный советник. Я прибыл в Москву за новым назначением. Полагаю, сам факт моего нахождения здесь какая-то… ошибка.

Богачев достал из корыта «входящие» на столе папку, похлопал ею о ладонь.

— Возможно, и ошибка. А возможно, и нет. Все зависит от того, как мы сейчас с вами… поладим, верно?

Богачев раскрыл папку

— Капитан ВВС, князь Владимир Александрович Шаховской. Потомственный дворянин. Тридцать два года — почти Христов кстати возраст. Заключение медицинской комиссии — не годен к летной работе на любых типах боевых летательных аппаратов. Ага. И виза товарища главноуправляющего министерства, князя Горчакова. В распоряжение кадров…

Богачев положил папку на стол.

— Не что сказать, Владимир Александрович. Отлетались.

— У меня есть право апелляции.

— Это, конечно, право ваше… А сами то как думаете?

— Что вы имеете в виду?

— Небо — вздохнул Богачев — случайных людей в небе ведь нет. Вас в небо не тянет? Не будет тянуть?