Николай Зайцев - Город шаманов [СИ]

– Кто ищет Тулу, находит сначала меня. Я – Страж.

– Я – обер-бергмейстер Суздалев. Вот и представились. Мне бы в Кандалакшу. Все мысли о городке. Тянет туда.

– В Кандалакшу?

– Ага. К невесте. Заждалась. Наверное.

– А в Тулу тебе зачем?

– За пряниками, – начинаю сердиться я, – не иду я в Тулу. Чем слушаешь? Глухая провинция. Зачем мне в Тулу? В Кандалакше хоть невеста ждет – договоренность у нас такая, а в Туле-то что мне делать?!

– Вижу, не понимаем друг друга. Зайдем с другой стороны. Что у вас означает Тула?

Я успокаиваюсь. Не сержусь. Старики ведь, как дети малые. С ними терпение надо великое. Дышу ровно. Считаю про себя. Говорю:

– Городок. Провинциальный. Пряниками славится. Оружейниками. Затерянное местечко в глубине империи. А у вас?

– У нас проще – это потаенное место. Скрытая тайна от всех. Но может быть и город. Так зачем тебе в Тулу?

Я выпал из короткого сна с одной мыслью.

Бежать.

Вернусь потом с солдатами, отберу ребенка. Слово чести. Парень будет – признаю и в юнкера отдам. Пускай вырастет и воюет. Девчонку тоже можно пристроить, хоть модисткой, хоть гувернанткой, а там и замуж выйдет за какого-нибудь мастерового, если красотой в ведьму пойдет, то в девках не засидится. Нечего им для мамки по мирам бегать да по тундре шастать – комаров и оленей кормить.

А сейчас – бежать.

Я тихонько приподнялся с лежанки. Подхватил у входа торбу, приготовленную загодя. Странно, тяжелая. Вроде легче была. Нахмурился. Дед всхрапнул. Замер, пережидая, и выскользнул из вежи. У входа палка моя длинная. Схватил и захромал в сторону леска, попутно заглядывая в котомку. Рядом с мешочком крупы и ягод, второй и много больше. Потянул тесьму и остановился, как вкопанный. Палка в руках задрожала. Мешок был полон мяса вяленого. Карху. Как? Почему? Зачем? Я же дурачком прикидывался пару недель. Играл роль старую, благо знакомую. А она выходит догадывалась и молчала. Знала, что сбегу. Торбу мою потаенную нашла, припасов подложила. Я обернулся в сторону вежи. Никого. Стоит, укатанная туманом. Мрачная. Тихая. Злая. Шкуры темные от дождя.

– Спасибо, Карху, – прошептал и продолжил движение.

Комары сразу атаковали. Зажужжали, стали бить, норовя попасть в глаз. Деда на вас нет! Страшнее оказалось облако на вид из безобидных мушек. После прохождения сквозь него, засаднили все участки открытого тела. Лицо заполыхало, зачесалось.

Мелочи.

Сейчас главное – подальше уйти. Кто меня преследовать станет? Больной дед да беременная девушка остались позади.

Только вперед. Солнце начнет греть, а меня уже и след простынет. Дойду до гор серого цвета, перемахну их и можно считать, что ушел. А там засеку, в какой стороне находится тракт и выйду когда-нибудь к населенному пункту. Пускай к зиме. Время для меня значения не имеет. Может и солдат встречу или местных лопарей – всяко помогут к Коле добраться, а нет – так вдоль реки пойду, заплутаю или головой тронусь в пути – так у нее два конца всего, один – в Финляндии, другой – к океану выводит.

Пасмурное утро безразлично воспринимало мои радужные помыслы, подсылая без остановки новых комаров, и теперь они плотным облаком кружили над моей головой. Надел расписной капюшон куртки, почувствовал под пальцами влажный мех, вздрогнул. Взмахнул кривой палкой. Нет, меня такой мелочью с пути не собьёшь. Комары. Роса. Подумаешь. Горы манили к себе. И я верил, что за ними тракт в Колу. Надо только спуститься и непременно добегу до городка.

Тропинка вилась между валунами камней и мелкой поросли деревьев. Тонкие корни, прутиками торчали в утоптанной коричневой земле природными капканами, не давали развить скорость – ноги надо беречь и не поддаваться соблазну – пару раз споткнувшись, едва удержал равновесие и избежал скверного падения.

Такие близкие склоны сопок, покрытые мелким березняком, ивняком и небольшим, редким сосновым лесом, на самом деле оказались нескончаемой грядой. Тропинка закончилась в молодом березняке и вызвала у меня настоящее недоумение – зачем привела меня сюда? Что сокрыто в северном кустарнике? Продираясь сквозь хилые деревья, измок окончательно, но силу духа не потерял, хотя ничего и не нашел, кроме груды камней, странно уложенных. Так этим не удивишь. Кругом подобных полно. В одних я даже видел мумии издохших животных, нашедших своё последнее убежище в каменных пирамидках. На других – забытые кем-то обрывки примитивных украшений, такие, что Карху любила носить. Наверное, подруги ее и потеряли, а заботливые охотники да оленеводы подобрали и повесили на камни, на самые видные места, чтоб растеряхи потом и нашли. Только девушки не торопились в своих поисках, зная ценность своих безделушек, и те висели на камнях, терзаемые временами года. Темнели от времени. Грустили. Гнили и окислялись. Теряя ценность. Я тоже старался поскорее отвести глаза от старинных украшений – не по душе становилось как-то, не боязно, но холодок неприятный пробегал между лопаток.

Я бодро шагал вперед. То поднимался вверх по растениям, прижатым к поверхности почвы, образовывая переплетающиеся побеги в виде естественной подушки, которая прогибалась под каждым шагом. То спускался вниз, нелепо прыгая по валунам и опасно поскальзываясь на мокрых камнях. Иногда мне попадались поляны белого ягеля, но чаще под ногами скрипели россыпи бурого щебня да стелился голый суглинок. Только кое-где просматривались полосы буйной низкой зелени, над которой замирали часовыми редкие прямые кусты можжевельника. Природа на севере летом поражала своей скудностью.

Спустившись в очередной раз с крутого склона сопки, я замер истуканом, ошеломленный увиденным – насколько хватало обзора для глаз, впереди тянулась заболоченная низменность: трава на кочках, стылая мертвая вода, почти черная от болотного торфа. Вдалеке журчал озорной веселый ручеек. Радовался рождающемуся дню. Пел. Я не видел его. Скрытый кустами травы, он звал к себе, обещая не быть преградой. Но болото вокруг… Я хоть и стоял на кочке, ноги сразу намокли – меховые сапоги совсем не сдерживали воду. Что же будет дальше?

Я потыкал палкой вокруг, и она с готовностью стала проваливаться в траву, погружаясь в воду.

Посмотрел на скалу за спиной. Самое время подняться обратно. Подумаешь, крутые камни. Лишь бы не заплутать и не вернуться назад к веже, сделав изрядный крюк. Значит, что? Только вперед, дальше, к ручейку.

Вдоль сопки не пройти. Кажется, она просто выросла из этой низины.

Вздохнул и решился. Главное добраться до ручейка. Не утону же я в самом деле? Вон какая трава вокруг. Да и палка у меня! Решено. Двигаюсь дальше.

Палка действительно пригодилась, когда с трудом прошел почти весь путь до ручейка и провалился сразу по пояс, а потом и по грудь в болото. Кто бы мог подумать? А с виду лужа, как лужа. Соскользнул с кочки, не допрыгнув до нее. Сил не хватило. Выдохся и угодил в западню. Вот тут длинная жердина и пригодилась, вытянул ее на кочки и прилег отдохнуть, оценивая ситуацию. Сердце бешено колотилось. Пот заливал глаза. А проклятые комары, словно ждали этого момента, налетели большой темной тучей, окружая плотным кольцом. Свет сразу померк. Тонуть совершенно не хотелось. Быть съеденным комарами тоже. Руками уцепился за космы травы и потащил себя на крохотную безопасную поверхность. Болото цепко держало ноги, холодя жижей, и не собиралось так просто выпускать свою добычу. Насекомые радовались и старались залететь в глаза и уши, не обращали никакого внимания на мою возню и гибли сотнями в брызгах болотной жижи.