Олег Касаткин - Да здравствует Государь! Три книги в одном томе

С первой же встречи Менелик II проникся симпатией к Машкову. Негус расспрашивал гостя о России, об императоре, об армии, и церкви. Так продолжалось целый месяц… На прощание негус вручил ему письмо и подарок – церемониальный меч для российского императора – и Машков отправился в обратный путь.

Теперь Ваше Императорское величество, – позвольте зачитать вам послание негуса Меелика и передать его дар государю всероссийскому.

Он открыл футляр и извлек оттуда свиток с большой печатью…

– Вы Виктор Федорович по-абиссински читаете? – удивился Георгий

– Государь… – на губах Машкова возникла и пропала легкая улыбка. Послание написано на греческом…

– «Великому христианскому царю Севера и государю Русских – начал поручик.

Ныне моё царство окружено врагами нашей религии, мусульманами. Я хочу образовать царство, подобно вашему… Не только в Абиссинии и в Африке, но и в Европе война одного дня имеет следствием труды многих годов»…

Закончив читать он развязал шпагат оплетавший парусиновый сверток.

На свет появился длинный кривой клинок

– Это абиссинский меч – именуемый шотэл, – сообщил Машков.

Георгий внимательно изучил оружие. Длинный изогнутый обоюдоострый меч – без гарды, с богато украшенной рукоятью и ножнами в золоте и самоцветах. Выдвинул его из ножен. Клинок, с ромбическим сечением благородно серого цвета… Не полированный – чуть шероховатый – простой ковки. Подлинное старое оружие выкованное мастером, а не ремесленником.

– Туземцы сражаются такими мечами из-за больших, круглых кожаных щитов. Вместо того, чтобы пытаться прорубить щит или обвести оружие врага, они цепляют друг друга острием своего меча, – зачем-то пояснил Машков.

– Должно быть странным должен выглядеть такой бой!

– Совершено верно ваше императорское величество… Я не раз был их свидетелем…

Они подпрыгивали и подныривали, и отскакивали, кружась, с этими длинными кривыми мечами, описывавшими самые удивительные фигуры.

– Что я могу сказать, Виктор Федорович… – наконец произнес Георгий. Благодарю за службу! А за царем служба как за Богом молитва, – не пропадет… господин штабс-капитан…

– Разрешите обратиться Ваше императорское величество… – было видно что Машков изо всех сил скрывает волнение.

И дождавшись одобрительного кивка он продолжил

– Я бы попросил изыскать возможность наградить по достоинству моего спутника – подданного черногорского князя Сладко Златычанина. Он был нанят мной в Александрии – и стал моим верным спутником в африканских странствиях…

– Он сейчас в Петербурге? – поднял брови Георгий.

Да – Ваше величество! Выразил желание сопровождать меня до окончания миссии.

Хорошо… Ваша просьба без внимания не остается. пока же отдыхайте.

(«Анну» третьей с мечами!»). Полагаю правильным по восстановлении вас на службе, если Иосиф Владимирович назначит вас на место соответствующее вашим дарованиям – в Военно-учёном комитете при господине Боголюбове. И подумайте о следующей экспедиции к Его Величеству Менелику…

Следующий день. Зимний дворец. 11.30 утра

Давно однако в царской приемной не собиралось столь представительное общество. Три министра – военный, морской, иностранных дел, и дел внутренних, обер-прокурор Синода и государственный секретарь. А вот главного виновника не было…

– Так где вы говорите господин Ашинов? – еще раз зачем-то спросил Гирс как раз.

– Имеет пребывать под гласным надзором в имении супруги в Черниговской губернии, – ответил Плеве. Расследования – официального – в его отношении не проводилось, хотя…

Нечто в голосе Вячеслава Константиновича заставляло думать что будь его воля – отправился бы несостоявшийся покоритель Красного моря изучать побережье моря Лаптевых или Охотского – и очень надолго.

– Что тут скажешь? – развел Чихачев руками. Такими делами должн о заниматься людям государственным – а никак иначе. Попади этот… землепроходец ко мне – я бы даже не глядя на карту указал ему что он опоздал лет на пять, а то и, а десять – а теперь все побережье красноморское – у Италии и Франции – и выставил бы за дверь. Но ведь – острый взгляд на Победоносцева – ведь у нас морскими делами кто только не занимается… Извините, Ваше Величество, – зачем-то добавил адмирал.

Георгий не ответил. Мысли его почему то были далеко отсюда. Он размышлял о своем подданном дела которого и заставили всех этих людей тут собраться. Николай Иванович Ашинов возник словно ниоткуда. Даже его происхождение было темным – то ли незаконный сын барыни и крепостного управляющего, то ли раскольник перешедший в православие – «никонианство» как те говорят. Жил он в Царицыне, промышлял торговлей, затем был стряпчим – ведя в судах дела неграмотных лавочников – сам при этом будучи не шибко образованным. Как доносили полицейские власти одно время был контрабандистом и водил караваны из Турции и Персии. Воевал в русско-турецкую кампанию 1878 года и отличился при взятии Карса, но попал в плен и бежал, «сделав подкоп». После окончания войны занялся торговлей и жил в Персии. По рассказам был русским разведчиком, однако разоблачен, схвачен, посажен на цепь, закован в кандалы, после чего приговорен к смертной казни. Но ночью перед казнью его спас отряд казаков. Откуда без войны во владениях шаха взялся «отряд казаков» и почему о том что Ашинов состоял в тайной службе трону нет официальных бумаг – неведомо… Затем объявился в Петербурге с проектом об учреждении нового Черноморского казачьего войска. Таких прожектеров – целый сонм… Но Ашинов обзавёлся полезными знакомствами, заручился поддержкой промышленников и чиновников. Высшие сановники его, конечно, не принимали, но рекомендательные письма давали…В итоге в январе 1884 года князь Дондуков-Корсаков, командующий войсками на Кавказе, согласился выделить «вольным казакам» земли в Сухумской области. Им было навербовано в Полтавской губернии несколько сот крестьян-переселенцев. Организовал ровно одну станицу – Александровскую – названую в честь царя, а атаманом избрали Ашинова. Вскоре переселенцы разделились на две враждующие партии – сторонников Ашинова и его противников; случалось, они сходились стенка на стенку. Вести о беспорядках и жалобы переселенцев дошли до начальства в Сухуме, на место выехал сам начальник округа полковник Введенский. Тут-то и выяснилось, что «Черноморское казачье войско» – пахнет большой аферой. Оскорбленный в лучших чувствах Ашинов отправился в Москву, а следом полетел отзыв князя Дондукова-Корсакова: «Нет сомнения, что это один из самых нахальных аферистов, умеющий втереться куда нужно». А 1885 году Ашинов вдруг отправился в Абиссинию. На какие интересно деньги?