Олег Касаткин - Да здравствует Государь! Три книги в одном томе

Однако у «Екатерин» есть неприятная особенность, которую необходимо по возможности исключить, при наведении орудий на один борт корабль кренится на 6,5 градусов и часть трубок котлов оголяется, что приводит к затруднению работы машинной установки.

У нас на борту 65 мин заграждения и торпедные аппараты, и согласно моим расчетам их снятие приведет к уменьшению строительной перегрузки и уменьшит крен на 1,5 градуса, что сделает положение терпимым.

– Мне нечего добавить к этому блестящему анализу господина старшего офицера. Его предложение будет незамедлительно рассмотрено! – закивал Чихачев.

Георгий же лишний раз поразился насколько тесен мир. Старшего лейтенанта Евгения Михайловича Голикова, но знал давно – почти с детства – бывший офицер гвардейского морского экипажа был вхож ко двору и лично отец его выделял. И по заслугам! Молодым мичманом – только из корпуса Голиков дрался с турками на Дунае, водил минные катера на османские мониторы. В 1880 году добровольно вызвался участвовать в туркменском походе в котором российские моряки доказали что и в азиатских пустынях не сплошают. За штурм Геок-Тепе он получил орденом Святой Анны III-й степени с мечами и бантом – для мичмана награда немалая! После этого Голиков и попал в гвардейский экипаж, а в 1883 году был на коронации Александра III в Москве, по приглашению царствующей семьи, а потом неоднократно сопровождал царя в плаваниях. Именно тогда Евгений Михайлович достаточно близко познакомился с Георгием… Интеллигентный, грамотный и умный офицер заработавший ордена в настоящем деле пришелся сильно по душе покойному императору Александру III.

Отец как-то даже говорил что лучшего наставника в морской практике для великого князя не отыскать пожалуй… Однако в 1885 году он неожиданно перевелся на Черноморский флот старшим офицером на канонерскую лодку «Уралец».

Поговаривал виной тому не желание настоящей службы как написал он в рапорте, а какая – то любовная история – мол – он тайно посватался к некоей знатной молодой вдове в которую безумно влюбился – и та с насмешкой отвергла чувства небогатого офицера в невысоком чине.

Но почему то служба на новом месте не пошла не пошла…

За минувшие пять лет он переменил четыре корабля должность старшего офицера транспорта «Псезуапе» то капитана шхуны «Гонец», и наконец – старшим офицером на почти уже не боеспособный броненосец береговой обороны «Новгород» – последнюю оставшуюся «поповку».

А ведь незаурядный самом деле человек – создатель и командор яхт-клуба в Николаеве.

Жаль – маловат ценз – а то быть бы господину Голикову командиром «Чесмы» – ну да капитанский мостик броненосца, а там глядишь и адмиральские эполеты от него не уйдут. А пока – дать ему флигель-адьютанта что ли? Не сию минуту конечно, а когда их плавание завершится…

Так – размышляя о том о сем Георгий и сопровождавшие его поднялись на цитадель.

Погромыхивали инструменты топотали матросские башмаки, и унтер распекал матроса.

– Я ж тебе что говор-рил – шельма! – рычал он. Я тебе чего приказывал – мошеннику такому? И дальше завернул что-то совсем непонятное – с рында-буленем, и бом-брамстеньгой, завязанных в разные морские узлы и упомянул еще родственников бедолаги – в сочетании с крокодилами, слонами и верблюдами, а также какой-то «гадюкой семибатюшной»…

Георгий и Чихачев многозначительно переглянулись… А Кауфман с некоторой завистью подумал что в гвардейской конной артиллерии так ругаться не умеют…

И вдруг эту размеренную суету взорвал крик вахтенного

– Человек за бортом!

– Ваше императорское высочество – может быть вам следует вернутся в каюту? Тут достаточно свежо, а вы не совсем здоровы… – чуть поклонившись обратилась к Ксении Ольга.

Гулявшая по палубе великая княжна с неудовольствием на нее воззрилась

– Мадемуазель Ольга – вы не могли бы мне не докучать – раз уж матушка приставила вас ко мне – зачем-то… Займитесь уж каким-нибудь делом – а не изображайте из себя гувернантку!

Ольга мысленно пожала плечами – Ксения Александровна явно была не в духе.

– Меня послали сюда вместе с вами ибо я фрейлина вашей матушки – как вы знаете… – тем не менее кротко указала баронесса. Камер – фрейлина – зачем-то уточнила Ольга пару секунд спустя…

– Вовсе нет госпожа фон Мес, – резко обернувшись к ней сообщила Ксения скорчив злую гримаску. Вы взяты во фрейлины не для того чтобы служить – мне или матушке… Вы – брошенная мужем дама… Ксения запнулась – сомнительной нравственности. И вы не фрейлина моей мамы – вы любовница моего брата!

На какой то момент лицо Ольги отразило глубокое изумление – в то время как в душе возникло мысль что дерзкой и неумной девчонке не помешала бы розга – как любила говорить Амалия Фюнф – воспитательница в ревельском пансионе для девочек.

«Какойе фоспитаний мошет быть бес росга?!»

– Ваше высочество, Ксения Александровна…начала она… Дело в том…

Конечно же при дворе и в свете не были секретом ее обязанности в Охотничьем домике – но вместе с тем этот вопрос был из тех какие не обсуждаются вслух.

– Дело в том что это правда! – Ксения даже топнула ножкой. Правда-правда-правда!

– Ваше высочество, – склонив голову повторила Ольга. Я и в самом деле фрейлина вашей матушки – она потеребила бант…словно в подтверждении… – со стороны она сейчас напоминала жулика которого полицмейстер поймал на дебаркадере с поддельным паспортом

– И обязанность моя – как и всякого верноподданного – служить августейшей семье и государю. Вы возможно…

– Вы верное дело и служите – но не всей Семье, а лишь моему брату-царю – в постели, – как… как пошлая женщина! – выкрикнула Ксения.

Сейчас с ее личика ушло все очарование юности, и особо стала заметна легкая скособоченность ее фигуры.

(Как помнила Ольга разговоры медиков – девочка так и не оправилась от удара рухнувших вагонных конструкций – и неведомо оправится ли…)

– Ваше высочество – эта тема вряд ли пристала для разговора юной особе из знатной фамилии… – тем не менее со всей возможной вежливостью произнесла она.

– Что с того?! Если это так и это правда!

– Сударыня, – подавив вдруг странную злобу произнесла Ольга. Как бы то ни было – я должна выполнять свой долг верноподданной – чего бы это от меня не потребовало. Можете думать и даже говорит что угодно – но я всего лишь служанка августейшей семьи…

– Так-так! – воскликнула Ксения, но я тоже принадлежу к царствующей семье – не так ли?

И стало быть и мои приказания вы должны выполнять?

– Насколько они не противоречат приказал старших членов Фамилии – кивнула Ольга.