Патрик Дункан - Дракула против Гитлера

винтовку часового. К ним подошел Хория, вытиравший лезвие кинжала. «Харкер, иди вперед», приказала Люсиль, выводя его из шока. Он двинулся через перекресток.

Люсиль с остальными бойцами последовала за ним, Кришан повел с собой Ренфилда.

Люсиль опасалась, что Ренфилд может в любую минуту затянуть какую-нибудь свою песню и выдать их. Она не была уверена, что с ним сделает, если он так поступит.

Перережет ему горло? Чтобы спасти отряд и выполняемую им задачу? Она надеялась, что ей не придется принимать такое решение.

Следующий перекресток охранялся двумя рядовыми и ефрейтором. Все трое сидели на капоте стоявшей там машины и курили сигареты. Прислонив винтовку к крылу.

Люсиль никогда бы не позволила своим людям держать оружие так далеко от себя.

Харкер спрятался в тени. «Их слишком много для Князя, по-моему».

Они с Люсиль повернулись к вампиру.

«Не могу дать вам гарантии, что никто из них не выстрелит и не предупредит своих, которые после этого могут к нам сбежаться», сказал он.

«Согласна», сказала Люсиль. «Предлагаю попробовать поиграть в солдатиков».

Она повернулась к Клошке, который уже надел на себя гимнастерку и каску часового. Она вручила ему винтовку. Он навел ее ей в спину, и она подняла руки,

словно сдаваясь. Хория с Кришаном последовали его примеру. Они уже разыгрывали раньше эту пантомиму. Харкер пожал плечами, спрятал пистолет в пальто и

последовал вслед за Князем.

Они двинулись вперед, Клошка за ними, и стали переходить улицу.

Ефрейтор их увидел и соскользнул с машины.

«Нужна помощь, братан?», спросил он Клошку.

«Нет», ответил Клошка. «Я просто веду их на допрос».

«И что они сделали?», спросил ефрейтор, нахмурившись и посмотрев сквозь ночной мрак на сапоги Клошки. Обувь эта была не совсем военного образца. Но с другой

стороны, румынская армия была печально знаменита своей расхлябанностью в отношении воинской формы, особенно в связи со всеми трудностями последнего времени

и ее нехваткой.

«Да хрен его знает», ответил Клошка. «Я просто выполняю приказ».

Клошка продолжал идти, подталкивая Люсиль винтовкой в спину.

«И куда же ты, блин, их ведешь?», крикнул ему ефрейтор, потянувшись за оружием. «Сборный пункт же на пожарной станции».

Клошка оказался в безвыходном положении. Их трюк сорвался. Он развернул винтовку, убрав ее от спины Люсиль, и выстрелил ефрейтору в грудь.

Все остальные из отряда стали вытаскивать свое оружие.

Двое рядовых бросились к своим винтовкам. Князь чуть присел, приготовившись наброситься на них. Но прежде чем он успел прыгнуть, остальные партизаны открыли

огонь.

Трудно было сказать, кто именно убил какого солдата, так как вся группа стреляла практически одновременно. Машина и двое солдат были изрешечены пулями.

Воздух наполнился сильным запахом и синим дымом пороха. Ренфилд шагнул в это облако и сделал глубокий вдох, втянув носом дым, словно тестируя духи. Он

улыбнулся от удовольствия, не обращая никакого внимания на бойню, которая только что здесь произошла.

Ефрейтор попытался уползти, оставляя за собой след блестевшей в ночном свете крови. Люсиль подошла к нему и всадила ему в череп пулю.

Харкер бросил на нее неодобрительный взгляд. Но затем он исчез с его лица.

«Никаких свидетелей, знаю», сказал он, как бы извиняясь.

Она кивнула ему в ответ.

«Теперь нужно поторапливаться», сказала она.

Они услышали крики, эхом отзывавшиеся по улице. Появился свет фар, заворачивавших из-за дальнего угла.

Харкер первым бросился бегом к их машинам, но Князь с легкостью его обогнал. У гаража вампир не стал мешкать и дожидаться ключа, который был у Люсиль.

Он просто сорвал дверь с петель. Люсиль приказала двум машинам попытаться покинуть город разными путями, что повышало шансы скрыться хотя бы одной из них.

Они наскоро договорились о том, где встретятся – в уединенном месте отдыха у небольшой деревушки к северу от города. Люсиль потребовала, чтобы каждый из

них вслух повторил ей время и место. После чего они сразу же разъехались.

Им пришлось пережить тяжелую, мучительную ночь, кружа по городу на катафалке. Харкер вел машину, и костяшки его пальцев белели на рулевом колесе, когда

они долгое время пытались найти объездные пути, чтобы скрыться из города.

Снова и снова, раз за разом они видели впереди блокпосты и вынуждены были сворачивать в какой-нибудь переулок или проезд. Румынская армия блокировала весь

городок.

Опасность наткнуться на армейское оцепление стала настолько серьезной, что Люсиль неоднократно приходилось выходить из катафалка и идти к ближайшему перекрестку,

чтобы проверить, не угодят ли они, повернув, прямо в засаду.

Солнце уже начало показываться над горами, и Люсиль стала проклинать судьбу, понимая, что одно из их лучших орудий, Князь, теперь будет выведен из строя.

Она заметила, что у контрольно-пропускных пунктов уже начали скапливаться утренние машины. Люсиль приказала Харкеру встроиться в очередь. Ее план заключался

в том, что охранникам будет так трудно пропустить трафик, что после беглого осмотра их катафалк сможет проехать.

Это были очень напряженные полчаса, когда они медленно продвигались вперед, вокруг сигналили гудки, а водители и пассажиры кричали на солдат с блокпоста.

К тому времени, когда подошла их очередь, измученные солдаты даже не удосужились спросить документы и просто махнули им, пропустив, – недовольными жестами,

как будто отмахиваясь от неприятного запаха.

Любопытно, что Ренфилд, слава богу, проспал весь этот эпизод, так как ее транквилизаторы остались там, на крыше. Князь Влад лежал сзади, погруженный в

проблемы и мучения Тарзана.

Катафалк первым прибыл на назначенное место встречи – зону отдыха для пикников на берегу озера, солнечное и буколическое. Они стали ждать, Люсиль смотрела

на стрекозы, скользившие по тихой, неподвижной воде, а Харкер строчил что-то в своем дневнике. Их ужасный, кровавый прорыв казался теперь таким далеким,

случившимся за миллион миль отсюда и тысячелетие назад.

Она вздрогнула, выведенная из задумчивости прибытием грузовика. Из него выскочили братцы Марксы и стали обниматься с Люсиль, Харкером и Ренфилдом. Князь

скрывался в затемненном салоне катафалка, и Клошка постучал по крыше, получив в ответ изнутри приветствие: «С благополучным возвращением».

Хория рассказал Люсиль, что они сделали в деревне остановку, чтобы заправиться и, конечно же, поесть. Там они связались с местным партизаном, который передал

им сообщение от ее отца. С некоторым трепетом Люсиль развернула записку.

Как обычно, она была краткой и предельно ясной: «Возвращайтесь домой – немедленно».