Патрик Дункан - Дракула против Гитлера

Люсиль дослала патрон в патронник своего архаичного длинноствольного Люгера. Увидев, что Ван Хельсинг не вооружен, я предложил ему свой Браунинг, но он

отказался, отрицательно качнув головой.

«Со своими дрожащими руками я буду представлять бОльшую опасность для своих же, чем для противника», с улыбкой сказал старик. «Я здесь только для того,

чтобы наблюдать и советовать. Эта операция целиком в руках Князя».

И он повернулся к Дракуле, который чуть поклонился ему в знак благодарности – сдержанным кивком головы, унаследованным от Старого Мира. Все, не отрывая

глаз, глядели на вампира, а он, подняв голову и вытянув шею, посмотрел в небо, на Луну, которая в тот момент спряталась за тонким облачком. Он осмотрел

долину, горы на севере и Чертов зуб, поднимавшийся вертикально вверх, где вершина его исчезала во мраке.

«Сначала нужно будет остановить тепловоз», задумчиво проговорил Дракула.

«Да, взрывом!», ухмыльнулся Ренфилд своей безумной глупой улыбочкой. Затем вдруг лицо его изменилось, и он снова превратился в специалиста-подрывника.

«Могу взорвать рельсы. Могу поезд. Бомбой с таймером или же прямым взрывом – на ваш выбор, Владыка».

«О нет, мой друг». Дракула нахмурился, посмотрев на рельсы, огибавшие Зуб, а затем исчезавшие за ним. «Атака не должна быть похожа на нападение партизан».

«Могу пустить лавину!» Ренфилд начал на глазах возбуждаться. «Один тщательно заложенный в нужном месте малюююсенький заряд – и я смогу обрушить всю эту

чертову гору. Уфф, но как вы туда заберетесь. Даже не представляю себе».

«Нет», повторил Дракула. «От этого могут пострадать заключенные, которых везут в поезде. Ты со своими смертоносными приспособлениями еще сыграешь для меня

свою роль, но позже. Я сам остановлю поезд».

«Как?», одновременно спросили мы с Люси. Я улыбнулся ей. Она не улыбнулась в ответ.

Дракула не успел ответить, так как раздался рев мотоцикла Павла, остановившегося в фонтане гравия и песка.

Он прикурил сигарету от папиросы Фаркаша, а мы подошли и окружили его.

«После того, как я дал часовым бутылку… Кстати, что это за штука, профессор? Она вырубила их быстрее, чем ударом молотком по башке». Он усмехнулся сквозь

дым, выпущенный изо рта.

«Хлоралгидрат», ответил Ван Хельсинг.

«Старый добрый Микки Финн*», рассмеялась Люси. Когда на лицах многих из нас появилось явное недопонимание, она объяснила: «Американское словечко. Продолжай,

Павел».

- - - - - - - - - - - - - - -

* Снотворное, подмешиваемое в алкоголь, в преступных целях, чтобы жертва заснула, и ее ограбить. В России более известен «клофелин». Микки Финн – владелец

бара-салона в Чикаго в начале XX века, который подмешивал клофелин клиентам и грабил их. – Прим. переводчика.

- - - - - - - - - - - - - - -

«Окей. После того, как солдаты уснули, я поехал на станцию и забрался на крышу. Там смотрю – немцы загоняют пленных в вагоны для скота. Люди умоляют, пытаются

узнать, куда их везут, но в ответ получают только удары ногами и прикладами. Нацисты некоторых грабят, некоторых раздевают догола, срывая одежду. Особенно

с женщин. После чего эти крысиные отродья сожгли всю одежду, побросав ее в общую кучу, так что все это оказалось только ради забавы». Он плюнул на землю

от отвращения.

«Ты видел там наших людей?», спросила Анка.

«И очень многих», ответил он, перечислив с десяток незнакомых мне имен. «И цыган. Малеву, помнишь, девчонку, которая ходит по канату и летает в воздухе

в обтягивающей одежде? Ее один немецкий офицер вывел из толпы. Отделил от остальных. Там в поезде два особых вагона для этих фашистских офицеров, прибывших

из Бухареста, похоже. Отца Малевы, Успенского, пожирателя огня, помнишь? Он бросился на немцев, стал с ними драться, защищая дочь, но его избили и бросили

в вагон для скота».*

- - - - - - - - - - - - - -

* Малева – старая цыганка из голливудского фильма ужасов про оборотней «Человек-волк» (1941), ставшего классикой хоррора. В этом фильме Малеву сыграла

русская актриса Мария Успенская, эмигрировавшая в США в 1922 году. Отсюда, очевидно, Патрик Шейн Дункан и заимствовал эту фамилию, причем в тексте романа

фамилия отца цыганки Малевы фигурирует везде как «Ouspenkaya», но при переводе эта ошибка в фамилии исправлена мною на «Успенский». – Прим. переводчика.

- - - - - - - - - - - - - -

«Что случилось затем с Малевой?», спросила Люси.

«Ее бросили в один из офицерских вагонов. Это вагоны люкс, роскошные, там красные бархатные шторы, даже люстры есть. Полно немецких офицеров, они там пьют,

курят сигары. Они наблюдали за избиением заключенных, как за представлением антрепризы. Я слышал, как эти сволочи смеялись. И вот эту девчонку Малеву отвели

в этот вагон и бросили к их ногам, как мясо собаке».

«Сколько в поезде немцев?», спросил Ван Хельсинг.

«Я насчитал десять офицеров в одном вагоне и четырнадцать в другом», ответил Павел. «В каждом вагоне люкс по одному караульному. То есть еще два. И еще

два караульных в вагонетке с углем за паровозом. Получается четыре».

«Только четыре вагона?», спросила Анка. «Два вагона люкс и два товарных?»

«Вагон с углем еще», сказал Павел. «Плюс пять вагонов-цистерн, прицепленных сзади».

«Далеко они от нас?», спросил Дракула.

«Через десять минут здесь будут, может, чуть больше», ответил Павел. «Я быстро гоняю».

Дракула повернулся ко мне: «Быстрей, вы должны отвезти меня». Он направился к Бентли, крикнув всем остальным: «Локомотив остановится здесь. Будьте готовы

эвакуировать своих друзей. Держите свое оружие наготове, если хотите».

Я услышал, как Анка пробормотала что-то о том, кто это, мол, теперь тут отдает приказы. Прыгнув за руль, когда Дракула захлопнул пассажирскую дверь, я

услышал, как хлопнула еще одна дверь, и, взглянув в зеркало заднего вида, увидел Люси, сидящую на заднем сиденье.

Я собирался было что-то возразить, но выражение ее лица ликвидировало любую такую возможную реакцию с моей стороны.

«Поезжайте назад тем же путем, которым мы сюда прибыли», приказал Дракула, и я умчался. Я обогнул Чертов зуб, и когда мы добрались до другой стороны, где

дорога снова возвращалась к рельсам, он сказал мне остановиться.

Как только я остановил машину, он распахнул дверь и вышел из машины. Мы с Люси бросились к нему, рассматривавшему вертикальную стену скалы. Отвесная скала

то тут, то там была усеяна рябиной и колючим кустарником, корнями цеплявшихся за трещины и расщелины каменной пропасти.

«Возвращайтесь на другую сторону», сказал Дракула. «Встретимся там».

После чего, к моему изумлению, он присел, согнув колени, и высоко подпрыгнул, гигантским скачком футов на двадцать вверх [на 6 м]. Ухватившись пальцами