Александр Мазин - Княжий посол [litres]

Очередной раунд выиграл Клек, для этого нужно было проскакать с тушей два перестрела, это где-то чуть больше четырехсот метров. Они со Скорохватом соревновались, и сейчас вперед вышел варяг.

Клек взмахнул тушей над головой и швырнул ее в набегающих всадников, «добычу» поймал на лету один из гридней. Данила сразу бросился к нему, даже успел схватиться за грязную шерсть, но его тут же оттеснили другие всадники. Приз у героя вырвали, и его новый счастливый обладатель поскакал в степь, но его путь лежал мимо Молодцова. Данила с радостью ринулся на него, правда, гридень тут же перекинул барашка в другую руку, так что обережнику было ее не достать, но он с радостью прижался к ловкому гридню стремя в стремя и «прижал» его к другим жаждущим обладать бараньей тушей. Из общей кучи-малы первым вырвался Скорохват, а Данила остановил своего коня, осмотреть и перевести дух.

– Что остановился, Молодец, устал? – спросил Клек, подъезжая.

– Да так, посмотреть захотелось. Не думал, что зимой тут может быть красиво. А так… спокойно как-то. Снег падает, ветер сухую траву качает.

– Понимаю, так бывает иногда, сердцу надо в тишине побыть.

Они с варягом немного постояли, помолчали.

– Ну а ты что же? – первым заговорил Данила.

– А я фору Скорохвату дам, а то он обидится, если обыграю.

– Ну, у тебя конь хорош, с ним ты любого сделаешь, – сказал Молодцов и тут же пожалел, что не прикусил язык.

– Все ладно, Даниил, – угадав его эмоции, ответил Клек. – С Грозомилом он не сравнится, но не жалею, в Ирии он под достойным седоком. А придет время, и я на него опять сяду.

Варяг поднял коня на дыбы и завыл по-волчьи.

– А ты чего же? – Клек пришпорил своего и ожег плетью коня Данилы, тот едва не вывалился из седла.

– Ах так, держись! – Молодцов погнал вслед за варягом.

Следующие две недели для обережников были сплошным курортом. Еда, выпивка, баня, девки, так что купеческие охранники стали сами проситься в караулы. Без дела скучно, ну, конечно, еще развлекали потешные бои с гриднями крепости. Данила, можно сказать, с удовольствием участвовал в трехдневном патруле, в премерзкую погоду: снег с дождем, слякоть под ногами. И ничего не заболел, и вроде даже понравилось. Особенно когда их отряд из десятерых воинов набрел на следы неизвестных лошадей. По отпечаткам быстро определили, что лошади домашние, хоть и без копыт, не табун диких тарпанов, прошли недавно, сабель двадцать – двадцать пять. Десятник отряда гридней сразу принялся выполнять приказ Креслава при необходимости разведать все, по возможности уничтожить.

Большой десяток, двенадцать конных воинов, включая Шибриду, Будима и Данилу, немедленно взяли след, прошли по нему полпоприща до ближайшей реки. Переправляться на другой берег не стали, отряд разделился поровну и проехал вдоль берега, вверх и вниз по течению. Никаких следов переправы обнаружить не удалось, возможно, и впрямь небольшой отряд печенегов забрел не туда и решил поскорее убраться подальше. С этим вернулись в крепость. Креслав выслушал доклад и велел всем отправляться в казармы отдыхать, обережники пошли к себе на постоялый двор; оба здания слабо отличались друг от друга и внешне, и внутренне, где их встретили шуточки друзей с примесью зависти, все-таки какое-никакое развлечение. Зато патрульные удостоились доброго слова от Воислава, тот встречал их вместе с посадником и отметил правильность действий. А еще Креслав сокрушался, что для охоты у них не сезон, дескать, и копченые тоже подвели, не дали себя заполевать, испугались храбрых гридней и купеческих охранников. Воислав ответил в духе, что рубить печенегов ему не труд, охота на тура куда интереснее.

Данила поучаствовал в этой охоте в начале осени, как раз перед отплытием, возле Олешья, эмоций получил выше крыши, но все-таки с настоящим боем не сравнить. Что не понравилось, так то, что батька за напускной бравадой скрывал свои эмоции, а значит, не доверял Креславу. Фигово. Зато парни в крепости казались Даниле отличными, со всеми обережниками поладили на раз, приняли как равных, особенно Скорохвата и Шибриду с Клеком. А Воислава считали чуть ли не первым в крепости до его отплытия. Так что общий язык за столом и в тренировочных боях удалось найти быстро. Тем более что вся обережная ватага, по мнению Данилы, после плавания еще больше прибавила в мастерстве и строевого боя, и личного умения каждого воина.

– Даниил, – громким шепотом позвал Будим, когда вся ватага уже спала, ну, вернее, та ее часть, что отдыхала после рейда и участвовала в жизни крепости.

– Ау.

– Хотел спросить у тебя. Что думаешь делать, когда вернемся в Киев?

«Э, брат, я бы сам хотел знать ответ на этот вопрос», – подумал Молодцов, вслух сказал:

– Не думал пока.

– А я как прикинул, плату от князя получим, еще доля от товаров, как Путята обещал, добыча, в походе добытая, вполне может хватить на свою ладью. Я вот и думаю на следующий год караваном с Путятой отправиться, но уже своим кораблем. Ты как?

– В смысле?

– Со мной за моря пойдешь?

Вот это новость, Данила аж привстал на локте.

– Будим, я так сразу не скажу, такие дела сразу не решаются, надо все обдумать хорошенько, посоветоваться.

– Тоже верно, суетиться тут не к месту, просто я уже все решил, не хочу сидеть на одном месте.

– А чем тебе плавать с Воиславом не по душе?

– Так я слышал, ему Владимир собирается землю дать. Осядет наш батька в княжестве, станет боярином или посадником княжьим.

– Серьезно? Вот новость, я даже как-то не знал… – растерялся Данила.

– А ты с ним оставайся!

– Чего?

– Он тебя привечает, ум твой хвалит, будешь при нем правой рукой, – серьезно предложил Будим.

– Я об этом тоже не думал, да Воиславу есть и без меня на кого опереться. Скорохват, Шибрида с Клеком. Вот к ним как Владимир отнесется, если узнает, кто они?

Шибрида и Клек, побратимы обережников, приходились родней лютому врагу Владимира, Варяжко, бывшему воеводе Ярополка, и даже немало крови попортили Киевскому князю, пока не решили уйти от своего дядьки.

– Кем они приходятся Варяжко, Клек с Шибридой сами скрывать не будут, но Владимир им ничего не сделает, раз они ему служат. Если только вдруг они сами против князя опять не пойдут. Поэтому ты об этом не беспокойся.

– Хорошо, если так.

– Я вот еще что думаю, покупать надо воск и лен, последний весит мало, и сплавлять их надо не по Днепру, а по Волге. Я слышал от купчиков черниговских, очень наш лен на Восходе уважают…

Данила несколько минут искренне слушал рассуждения друга, очень дельные и информативные, кстати, но все-таки сам не заметил, как провалился в сон.

Побеспокоил его металлический звон, нудный, постоянный. Данила разлепил глаза, подумал, что на завтрак зовут, но четкий уверенный голос друга выбил весь сон: