Оксана Демченко - Дом для бродяги [Litres]

Лёля умеет наблюдать и замечать. Один взгляд – и вон сколько сведений. Теперь бы обдумать… а лучше глянуть самой. Но я приметная для обитателей тени. Мне Агата объяснила: для неё совсем просто найти отличия моего узора от узоров других людей. Агата и Якова видит особенным. Даже Паоло после пребывания за порогом показался ей иным…

– Думаю, у дверей – живка. Наемница.

Я сказала и засомневалась. Можно ли так сразу утверждать, что женщина в зале – живка? Нет веских причин. Агата сплела вокруг «Черной лилии» охранный узор, в соседнем особняке должны были сразу заметить, что у нас беда, но пока подмоги нет… Хотя именно эти мысли и дают основание думать, что женщина у порога – живка! Она прячет злодеев от плетения Агаты. Наверняка сможет беречь тайну своего появления недолго. Потому весь план нападения на «Черную лилию» такой дикий и жестокий. Враги – спешат.

Если честно, я подспудно жду беды, слишком все спокойно и удачно в последние дни. Хотя Яков снова и снова твердит: не расслабляйся.

– Ультиматум, – я отодвинула колючее одеяло, почесала нос и удивленно отметила, что согреваюсь. Темный ветер дует так же мощно, но Вася рядом, да и Лёля тоже. С ними легче перетерпеть, найти в себе силы. – Вася, нам скоро выдвинут ультиматум. Вот их план! Страх и боль, а после – приказ. Все быстро, одним ударом. Хотят убить Клима, точно. Он слишком важен для гнезда.

– Он же сам себе в голову, – шепотом ужаснулась Лёля.

– Не сам. Не он! Это бес. Бес пробует влезть в его душу, ломает волю. Бес целится его рукой.

– Бесы правда существуют? – быстро уточнила Лёля. – То есть я знаю мнение храма, но не верю. И не важно! Скажи иное: бесов можно застрелить?

– Вместе с тем, в кого они влезли, и то без гарантий. Не спеши, я думаю. Мы сглупили и расслабились. Мы все… даже Яков, Юсуф и прочая охрана Николо – мы твердо верили, что у подростка до восемнадцати нельзя украсть личность. Но мы забыли, что артель умеет вызывать из-за порога бесов. – Я сбросила одеяло, глубоко вдохнула ледяной воздух, взбодрилась. Обернулась к Лёле. – Если я права, то Клим еще борется. Когда устанет, бес начнет говорить и сможет выстрелить. Но Клим пока держится, именно он подает знак «не слушайте меня». Клим сильный, он дал нам время. Из-за его упорства живка занята, бес не имеет полной силы, весь план врагов затягивается. Так, думаю дальше. Кроме Клима и живки в зале четверо опасных людей, никак не меньше. Двое чужаков – сознательные пособники, наверняка. Двое из гнезда, которые целятся в Клима… вряд ли они в уме. Ветер очень темный. Или бес страшно силен, или под влиянием трое: Клим и те, которые целятся.

– Значит, хотят убить Клима, – Лёля кивнула. Голос стал тише, тон – мягче. – Ясно. Чужих надо убрать в любом случае. У Клима выбить оружие. Наших… в крайнем случае. Но меня очень беспокоит живка. Ее убрать первой или наоборот, последней?

– Сама по себе живка не очень опасна. Не смертельно.

– Поняла, последней. Буду готова через пять минут. В свои планы меня не вмешивай. Я решу без подсказки, что и как делать. Клима убить не дам.

Сказала – и ушла. Вася проводил ее взглядом, погладил кобуру. Я как-то привыкла за последние дни, что он ходит с оружием. Совсем перестала замечать.

– На тебя облава, Юна?

– Нет. Точно нет: они бы вызвали меня в сад или еще куда, в безлюдье. Я не нужна живая, убили бы сразу. Тут иное. Меня вообще не учли. Думаю, охота идет на Клима и еще на кого-то. На Якова или Николо, например…

Темный ветер хлестнул зло, больно. Стало совсем как в норе, даже свист в ушах знакомый – мощный, похожий на голос большого зимнего бурана.

– А где Дымка? – я вспомнила, кого еще не учли враги.

– Он ненадолго исчезает каждые два-три дня, – сразу отозвался Вася. – Сегодня его нет с утра.

– Жаль. Ага: из-за Дымки узоры Агаты могут отзываться неточно, неполно. Им что бес, что дэв – оба с той стороны порога, оба чужие нашему миру.

– Что делать будем, Юна?

В обеденном зале сдавленно охнул хор детских голосов.

– Разнесу голову, – прорычал хриплый бас, ничуть не схожий с голосом Клима. Но я не усомнилась, говорит он. Я ждала, когда он, а вернее его бес, начнет разговаривать. И дождалась… теперь смогу выслушать ультиматум и понять план врага. – Хлоп! И тело сдохнет. Я управляю этим человеком и хочу убить его. Хочу забрать душу. Но я отдам тело и не трону душу, если будет обмен. Дайте мне другое тело. Более ценное. Слышали? Обмен! Прямой обмен. Сразу, здесь.

– Нам нужен Паоло Ин Тарри, – прожурчал вкрадчивый женский голос. Мне показались смутно знакомыми интонации, хотя в нашем особняке уж точно нет взрослых женщин с такими голосами. – Дети, нам нужен Паоло. Он вам не друг, он чужой. Обещаю, мальчик не пострадает. Обещаю, мы сразу уйдем, и ваш драгоценный Клим очнется. Это выгодно всем. Просто приведите Паоло. Быстро!

Кто-то в зале смачно выругался. И я разозлилась. Мне хуже ледяных игл и темного ветра эти грязные слова, сказанные срывающимся детским голосом. Малышня в отчаянии! Любой в зале готов броситься на злодеев. Они за Клима – горло порвут, это не пустые слова… Но, если хоть один дернется, начнется самое худшее. Резня, выгодная нашим врагам. Ведь в зале – бесы.

– Отдайте, – резко приказала женщина. – Я – опытная жива, моя сила велика. Не подчинитесь, и я прокляну всех вас. Хуже, откажусь снять проклятие с вашего драгоценного Клима. Он очернен. Другая жива, очень опасная, сожгла его имя. Набросила петлю смерти на его шею. Отдайте Паоло, и я все исправлю.

– Паоло нельзя вести в зал, он был за порогом, если его снова затянут на ту сторону, он погибнет, а все мы окажемся в большой беде, – прошептала я. – Эх, знать бы наверняка, верно ли я угадала их затею…

– Хиена мара, – согласно кивнул Вася.

– Ты тоже так считаешь? Пытаются повторить тот кошмар? Очень уж темно.

– Я пойду, – прощебетал слабый голосок. – Я вместо Павлушки.

Рядом стоял Федя. Он покачивался, держался за стену… но был такой решительный, серьёзный… совсем взрослый! Я будто проснулась. Мне сделались безразличны холод и тьма. Вся инакость больше не вызывала страха, лишь причиняла боль. Но смотреть на Федю – больнее. Малыш принимает решения и отдает приказы!

– Я похож на Павлушу. Опущу глаза, вот так. У меня синие, у него карие. А что лысый, даже лучше. Можно сказать, для маскировки.

– Нельзя подставлять тебя, – Вася мотнул головой.

– Клим. Главное – спасти его. Только так, – Федя строго обязал себя и нас.

– Время кончилось, – в наш разговор вмешался хриплый бас из обеденного зала. – Стреляю на счет десять. Раз!

Я подала руку Феде, он кивнул и улыбнулся.

– Норский, как только нас увидят, устрой скандал. Что угодно требуй и предлагай, но пусть живка смотрит на тебя. Иначе заподозрит неладное, – я быстро укутала Федю в одеяло, подняла на руки. – Все. Мы пошли.