Андрей Кощиенко - Файтин! [с иллюстрациями]

Судя наклоняет голову к плечу, делая движение как бы говоря которым, "ну да, с вашей-то фантазией мне трудно спорить" и обращается к адвокату истца.

— Скажите, господин адвокат, госпожа Гё ХоЧжу, что она делала в этой аптеке? Ведь она, судя по документам, живёт в совсем другом районе?

— Видите ли, господин судья, госпожа Гё ХоЧжу — очень больной человек. Ей еженедельно требуется приём определённых лекарственных препаратов, согласно назначенному циклу лечения. Препараты эти достаточно дороги, а моя подзащитная не имеет достаточно средств, что бы покупать их не глядя на цену. Госпожа вынуждена искать места, где их можно купить подешевле. Цены в аптеках могут различаться, ваша честь. В тот день, она как раз приехала издалека, чтобы купить себе лекарство…

Судья понимающе кивает адвокату, показывая, что вопрос снят.

— У кого-то есть еще, что сказать по существу рассматриваемого дела? — спрашивает судья, обращаясь ко всем присутствующим.

В ответ — молчание.

— Хорошо, — удовлетворённо кивает судья и сообщает: Суд приступает к выработке решения. Прошу соблюдать в зале тишину и порядок!

Он закрывает и откладывает в сторону папку, лежавшую перед ним на столе, кладёт на её место лист бумаги, и, склонившись над ним, начинает в нём что-то писать ручкой, периодически ненадолго задумываясь и иногда что-то подчёркивая. Присутствующие в зале в уважительной тишине наблюдает за ним. Спустя минуты две, судья откладывает ручку в сторону, берёт в руки лист бумаги и сообщает: Внимание! Оглашается решение суда по делу несовершеннолетней Пак ЮнМи. Рассмотрев предъявленные сторонами документы и заслушав показания свидетелей, суд установил. Первое. Финансовое состояние подозреваемой стабильно, подозреваемая дееспособна. Мотивы для совершения подозреваемой преступления, отсутствуют. Второе. Подозреваемая по месту работы и учёбы характеризуется положительно, в связях с людьми, имеющими преступное прошлое или ведущими асоциальный образ жизни — не замечена. Третье. Все доказательства вины подозреваемой, представленные суду, являются косвенными. Отпечатки пальцев подозреваемой на объекте кражи — отсутствуют. Прямых свидетелей преступления нет. Подозреваемая свою вину отрицает.

Рассмотрев всю совокупность предоставленных фактов и заслушав показания свидетелей, а так же, учитывая успехи Пак ЮнМи в учёбе, способные принести в будущем несомненную пользу нации, суд постановляет: Первое. Признать Пак ЮнМи невиновной. Второе. В связи с медицинскими показаниями обязать комиссию по делам несовершеннолетних установить надзор за Пак ЮнМи с целью оказания ей адаптивной помощи и защиты. Надзор установить сроком не менее чем на год. По истечении этого срока прекращение или продление надзора определить комиссии самостоятельно, по результатам наблюдения за поднадзорной и результатам медицинских показаний. На этом заседание считать закрытым. Решение суда может быть опротестовано в сроки и в порядке, установленными законодательством.

Бах!

Судья трахает молотком по деревяшке и, положив его на стол, встаёт со своего места, показывая, что всё, контора закрыта. Разом заговорив, люди в зале, следом за ним, поднимаются со своих мест, обсуждая увиденное и услышанное.

(фрагмент телефонного разговора вечером того же дня. Разговаривают дядя ЮнМи ЮнСок и судья ДжиХун)

…

(ДжиХун) — Как ты просил, я поставил твою племянницу на учёт в комиссию несовершеннолетних. Хоть знаю, мне кажется, что это ты зря, с армией. Музыка, это тоже, хорошая вещь.

(ЮнСок) — Если бы она ничего больше не умела, кроме танцев, то да, я бы согласился. Но, с её талантом к языкам, это детская блажь. В жизни нужно твёрдо стоять на ногах, а эстрада — слишком переменчива. СунОк удачно навела меня на мысль о военной карьере для ЮнМи. Я вспомнил, что у меня есть связи в нашем разведуправлении. Теперь, когда её оправдали, я поговорю там, кое с кем. Ни одно агентство не возьмёт себе трени, стоящую на учёте в комиссии, а для армии, это не страшно. Я знаю.

(ДжиХун, смеясь в трубку) — Хочешь сделать из неё разведчицу?

(ЮнСок, шутливо пугаясь в ответ) — Её мать меня за это убьёт!

(ДжиХун) — Так откуда она узнает? Об этом ей никто не скажет.

(ЮнСок) — Да нет, это всё шутки. Пусть работает переводчиком. За её знания ей будут хорошо платить. А потом, армия, это уважение, льготы и надёжность. То, что нужно для женщины. И там сейчас по закону берут на работу обратно, после родов. Сам знаешь.

(ДжиХун) — Возможно, ты прав. Буду надеяться, что знаешь, что делаешь.

(ЮнСок) — Спасибо тебе большое, хён. Прямо не знаю, как тебя отблагодарить за ЮнМи.

(ДжиХун) — Очень просто. Помни, что у тебя есть друг. Не пропадай на полгода. Жизнь, сам знаешь, коротка и хорошего в ней, не так уж много. А встреча со старым другом — это очень хорошо, ЮнСок.

(ЮнСок) — Прости, ДжиХун…

Не, бигуди онни, точно не нужно. Возможно, это нынче модно, но ходить по улицам с такой штукой на голове, это чересчур…

Сижу за столиком с ХёнШи в кафе, ожидая заказанное, разглядываю рекламу. "Купите программу для мобильного шоппинга!" — призывает яркий плакат на стене. На нём симпатичная девушка в розовом пальто, показывает заставку этой программки на экране своего телефончика. А на голове у неё, в волосах, закручена здоровенная "бигудёвина". Это что? Это теперь мода такая, что ли? Официально признанная, раз в рекламе уже показывают? И что сие должно означать? Мило? Красиво? Возможно. Но непонятно, почему вдруг бигуди стали украшением? Или, может, это что-то вроде — "домашняя милашка прособиралась на работу и забыла привести причёску в порядок"? Хм… Странные корейцы люди… А ещё страньше, если они к тому же девушки… А розовое пальтишко ничего на ней так… Цвет здоровский. ЮнМи, пожалуй, пошло бы такое…

Два дня назад был суд. Меня оправдали, всё отлично, гора с плеч. Дома успели это дело хорошенько отметить, я — пивом, полезным моему организму, мама и онни — корейским самогоном, соджу. Всё хорошо, только вот непонятно, почему судья решил повесить на меня "обремененье" в виде надзора комиссии несовершеннолетних? Если бы не это, то, в общем-то, можно было бы и в агентство сунуться. Мол, смотрите, я "чист", а то, что было, это просто какая-то ненормальная меня преследует. Может, судья не мог по-другому? Какие-то судебные заморочки? Дядю, что ли, об этом спросить? Нужно ли? Судья вряд ли изменит решение, приговор вынесен, а так я покажу дяде, что знаю, что у него есть связи… Да и нужно ли мне это агентство нынче? И так обойдусь!