Георг Айказуни - Начни действовать. Части 1 и 2

— Мы все понимаем, что сотрудники УБ не виновны, но ужасно обидно! Люди не могли придумать нечего лучшего, как выплеснуть свою обиду на них. Исходя из условий нашей встречи, я так понимаю, что поработать вместе нам не удастся.

— Вы один из немногих, которым известна реальная информация обо мне. Вместе с тем, у нас есть пару дней для совместной работы.

— Тогда держитесь!!! Вопросов у меня накопилась масса. Наши сотрудники воспринимают меня, как полноценную Вашу замену и часто стараются использовать меня как источник, скорее кладезь разнообразной информации. Увы и ах, я не обладаю Вашими обширными познаниями в различных направлениях науки.

Часто на повышение квалификации, приходиться тратить вместо отведенных 3 часов по 6–8 часов в сутки, в основном, за счет сна и отдыха. Они сами не отстают от меня! У всех вся злость ушла в разработку наших новых самолетов. Скажу откровенно, я впервые работаю в столь высокопрофессиональном коллективе и благодарен Вам, что смогли уговорить меня, перейти на новую работу. Я как вспомню, сколько драгоценного времени раньше приходилось тратить на внутреннее никому не нужное соперничество и отвратительные дрязги, становиться жалко и обидно за эту пустую трату времени. У нас — практически всеми — самым большим богатством считается время. Стараемся каждую секунду потратить с пользой для общего дела, для собственной самореализации. Когда Вы сказали, что скучаете по атмосфере и общению, я прекрасно понял, что имеется в виду!

— Самому не терпится узнать, чем вы там заняты! Я ведь так и не успел утвердить целевые параметры новых самолетов.

— Почему — не успели, Вы все утвердили!

— Не понимаю Вас и не помню, когда я утвердил?

— На нашей последней встрече на аэродроме, после первого испытательного полета СГ-6. Вы уже забыли?

— Вы что, решили на самом деле построить идеальные самолеты?

— Вы же поставили перед нами такую цель, а после известия… мы, и не только мы, приняли решение в память… одним словом, делом доказать — как на самом деле мы относимся к Вашей…

Извините! Стоите передо мной…. Не могу поверить, скорее, до сих пор осталась огромная обида на нашу действительность: почему зло так часто берет верх над добром! Вы же делали только хорошее, а в благодарность получили…

— В благодарность получил Вас всех, коллектив, который и в мое отсутствие продолжает в том же духе, как при мне. Спасибо за добрые слова, но мне не терпится посмотреть, что вы придумали.

— Тогда покажите, куда занести чертежи и расчеты. Как же я не догадался, кого все это может заинтересовать??? Из лиц, имеющих соответствующий допуск — только Вас! Я же привез всю документацию, в том числе и по новым двигателям.

— Пойдемте, я помогу.

*Через 8 часов.

— Ну, Павел Осипович, то, что Вы гениальный конструктор я не сомневался, но на столько!!!

— Добрая половина конструкторских решений разработаны Вашими учениками. То, что называете наши общие с ними разработки — гениальными, то тут Вы несправедливы. Для работы конструкторов созданы идеальные условия, начиная с высокопрофессиональных материаловедов и целого научного объединения по разработке новых материалов, оснащенного самим современным в мире экспериментальным оборудованием и специалистами высочайшего класса, которых не надо уговаривать! К ним только обратись и наслаждайся со стороны картиной — как профессионально они работают. Про уровень подготовки наших технологов я даже не могу подобрать соответствующих слов! Про наше оснащение, думаю, не надо напоминать, начиная от невообразимого количества электромеханических вычислителей, для расчетов каждого параметра и заканчивая самой современной в мире аэродинамической трубой. Где тут найти место моей гениальности! Надо быть полной бездарностью, чтобы в таких условиях не создавать хорошие самолеты. Не следует забывать об уже существующем до меня опыте разработки вашего легкого истребителя. Вот где имеется проявление настоящего гения.

— Павел Осипович, наше общение с Вами похоже на общение двух хорошо поддатых мужиков — «Павел, ты меня уважаешь? — Уважаю! — и я тебя уважаю!».

Оба громко засмеялись и Александр продолжил.

— Я — эгоист, забыл, что Вы после долгого перелета. Давайте на сегодня закончим. А чтобы соответствовать нашему образу общения у меня имеется прекрасное крымское вино…

В 8 утра Павел Осипович вышел из гостевой спальни, спустился со второго этажа. Услышав разговоры на кухне, направился туда. Запахи свежесваренного кофе, к которому он пристрастился за последние месяцы работы в ГУ, заставил ускорить шаг.

— Доброе утро всем!

— Доброе утро, Павел Осипович! Присоединяйтесь, попробуйте кофе моего приготовления.

— Спасибо, с удовольствием. — Он подошел к небольшому кухонному столу, придвинул поближе стоящий неподалеку табуретку и сел на нее. Пригубив кофе, он воскликнул.

— Никогда не пробовал столь восхитительный кофе!

— Кенийский, мой любимый сорт — одна из моих слабостей.

— Учитывая Вашу главную слабость, можно сделать вывод, что у Вас прекрасный вкус.

— Главная слабость прилетит через несколько дней вместе с руководством главных управлений. Она стоит перед серьезным выбором: продолжить карьеру пилота или стать фармакологом.

— У нее нет выбора. Она же Ваша главная слабость, вряд ли могла бы ею стать, коли выбрала то, что нравиться, а не то, что принесет больше пользы.

— Вы не только гениальный авиаконструктор, но и хороший психолог!

— Я смотрю, мы продолжаем нашу вчерашнюю взаимно-уважительную беседу. Предупреждаю сразу: каким бы прекрасным не было вчера вино, повторять подобный подвиг я не готов.

— Всё — обещаю, больше никаких комплиментов, но знайте, я Вас считал всегда своим главным учителем!

— Не знаю, за какие заслуги я заслужил с Вашей стороны такое уважение, но вы вполне искренны! Может, объясните причину?

— Скажем так, у Вас гигантский потенциал и Вы станете гордостью отечественного авиастроения.

— Каким был наш вчерашний последний тост? — «Я тебя тоже уважаю». Давайте на нем остановимся.

— Я же обещал. Пойдемте в рабочее помещение. Нам еще многое предстоит обсудить и согласовать.

В помещении, общение продолжилось.

— Что касается самолета-разведчика и его модификаций — корректировщика артиллерийского огня с выбором двигателя 1100 л.с. от легкого истребителя: по двухмоторной компоновке и конструкции самолета я в целом согласен. Отличный получается самолет: скоростной с прекрасной аэродинамикой, высотный с гермокабиной. В борьбе за высокую скорость, Вы достигли великолепных результатов. Этот самолет превысит показатели скорости легкого истребителя.