Иван Оченков - Конец Смуты

– Даже не сомневайся, старый разбойник. Ну что, рейтары, пойдете служить к герцогу-страннику, ставшему русским царем?

– Да, ваше величество.

– А со мной ты не поздороваешься, Карл? – раздался совсем рядом громовой голос полковника Гротте, подъехавшего за мной вместе со свитой.

– Хайнц?! – удивленно воскликнул капитан рейтар.

– Не просто Хайнц, а полковник! – внушительно ответил ему командир мекленбургской пехоты, – я давно на службе у нашего славного герцога и, как видишь, преуспел. А вот какого черта ты ждал, мне не очень понятно.

– С вашего позволения, герр оберст – наш контракт закончился только сегодня ночью, – с достоинством отвечал тот.

– О, тогда конечно, порядок превыше всего! Дядя Вилли гордился бы тобой, парень.

– Черт, все собирался узнать, не родственники ли вы, да так и не собрался, – засмеялся я, наблюдая их встречу и услышав про дядю.

– Мы кузены, – был мне ответ, – и не виделись уже лет десять.

– Весьма отрадно наблюдать за встречей родственников, но я тоже хотел бы кое-кого увидеть… – проговорил я, вглядываясь в рейтарский строй.

– Мы здесь! – закричала, махая рукой, Анна, держащаяся позади и, очевидно, заметившая мой ищущий взгляд.

Рядом с ней, опираясь на палку, стоял старый слуга моего отца и мой наставник Фридрих. Увидев их, я тронул Волчка шпорами и через несколько секунд уже спрыгивал с коня и обнимал старого ландскнехта.

– Как же я рад видеть тебя, старина!

– Я знал, что вы меня найдете, мой господин!.. – почти плакал в ответ он.

Наконец, вдоволь наобнимавшись, я снова вскочил в седло.

– Эй, Мишка, Федька, – обратился я к своим рындам, – отведите этого человека к моему шатру. Он служил еще моему отцу, так что предупредите, чтобы к нему отнеслись со всем уважением. Да еще передайте, что сегодня мы будем праздновать, а уже завтра двинемся в путь, пусть готовятся!

– Ваше величество, – обратилась ко мне Анна, – простите, что спрашиваю, просто вспомнилось: а куда делся ваш приятель Мартин?

Я внимательно посмотрел на маркитантку, потом усмехнулся и, склонившись к ней с седла, прошептал:

– Марта родила мне чудесную девочку и живет сейчас у моей матушки…

Анна какое-то время потрясенно смотрела на меня, а потом, уперев руки в бока, звонко расхохоталась:

– Клянусь всеми святыми, ваше величество, вы станете легендой среди наемников! Начать службу простым рейтаром, а потом вернуть себе корону и жениться на дочери короля, само по себе – подвиг! Но спрятать подружку в эскадроне рейтар под видом горниста, да так, чтобы об этом никто не узнал!.. Нет, такого пройдохи еще свет не видывал!

После того как были улажены все дела с наемниами, я встретился с бывшим комендантом Храповицким. Пан Якуб не сумел из-за ранения помешать сдаче крепости и лежал в постели, страдая от унижения.

– Как вы себя чувствуете, друг мой? – обратился я к нему.

– Не говорите мне так, вы мне совсем не друг, – скрипнул зубами в ответ раненый, – вы уничтожили мою честь и мою жизнь!

– Вы несправедливы, пан Якуб, и прежде всего к себе. Нет ничего постыдного в том, чтобы, будучи раненным, попасть в плен. Что же касается прочего, то не стоит себя казнить. Я собираюсь устроить Речи Посполитой некоторые территориальные потери, так что можете не беспокоиться. Когда эта война закончится, никто не вспомнит о ничтожной крепостице, настолько впечатляющими будут прочие неприятности. Так что ваша честь останется с вами, а пока выздоравливайте. Вам еще понадобятся силы, чтобы жить долго и счастливо с прекрасной пани Марысей, а я, в свою очередь, приложу все силы, чтобы с ней ничего не случилось во время осады.

– Ваше королевское высочество, – горячо заговорил Храповицкий после моих последних слов, – ради всего святого, не отправляйте меня вглубь Московии, позвольте мне остаться с вами! Прикажите взять меня с собою в Смоленск.

– Даже не знаю, дружище, – задумчиво ответил я, – ваше самочувствие…

– К черту мое самочувствие! Проявите хотя бы каплю милосердия, позвольте мне быть поближе к ней!

– Хорошо-хорошо, вам не стоит волноваться, я отдам необходимые распоряжения.

Задание проводить к царскому шатру государева дядьку оказалось совсем не таким простым. Старик ни слова не понимал по-русски, но упрямо пытался что-то объяснить молодым людям, показывая на крепость. Парни совсем было растерялись, но на помощь к ним пришел командир царских драгун фон Гершов. Выслушав Фридриха, он приказал одному из своих подчиненных, немного знающему русский язык, отправляться вместе с рындами, коротко пояснив:

– Господин Фридрих говорит, что в крепости есть кое-какое имущество, принадлежащее ему и его величеству. Ступайте вместе с ним и заберите, а то, чего доброго, пропадет.

Имущество, особенно если оно царское, – дело серьезное. Тут оплошки допустить никак нельзя, и молодые люди решительно двинулись за царским воспитателем и драгуном. Рейтарский обоз располагался рядом с одной из угловых башен и был окружен солдатами, охранявшими свое имущество от жадных взглядов рыскающих тут и там казаков. До открытых стычек еще не доходило, но друг на друга те и другие поглядывали без малейшей приязни. Как оказалось, два фургона царского дядьки были уже вполне готовы к отправлению и даже лошади запряжены. На козлы первого сел сам Фридрих, вторым правил драгун, а Федька с Мишкой с самым решительным видом двинулись впереди. Казаки проводили полные добра повозки завистливыми взглядами, но перечить царевым слугам не решились.

– Федя, – спросил товарища Мишка, когда они миновали ворота, – а ты видел, какие кони запряжены в повозки? Таких бы и знатному боярину под седло не грех, а их в упряжь.

– Угу, – буркнул все правильно понявший Панин, – чаю, в возах и седла от этих коней найдутся. Молодец старик, поди, всю ночь трудился да добро таскал.

– Ты думаешь? – широко распахнул глаза Романов.

– Знаю, вон как тяжело гружены. Кабы наши холопы вполовину так о господском прибытке радели, мы бы с тобой в золоте с войны вернулись. Вот где они, дармоеды? У нас с тобой служба, ее так просто не бросишь, а им бы сейчас самое время в крепости пошерстить, может, чего бы и упромыслили.

– Так сдалась крепость, – удивленно сказал Миша, – я сам слышал, что государь немцам обещался зажитое не трогать.

– Так то немцам! А ляхи – сам видел – бились, покуда им жизнь не пообещали, а про рухлядь ихнюю разговора не было.

Так, коротая время за беседою, они добрались до лагеря, где, подъехав к царскому шатру, встретились с Шемякиным.

– Откуда обоз сей, детушки? – немного удивленно спросил он рынд.

– Государь повелел, Матвей Иванович, – с почтением отвечал Федька, – сказал-де старик сей сызмальства при нем дядькой был, а до того еще батюшке его служил, а потому велел с ним с почтением обращаться.