Леонид Уманский - Ловушка времени

– Он предлагает укрыться у него в подвале, а ночью поможет нам незаметно выйти из города.

– А что делать с этими? – кивнул я на солдат, которые, кстати, уже начинали шевелиться.

– Будем надеяться, что они подумают, что мы убежали очень далеко. Давай не будем терять времени.

Мы снова вошли в дом Йуды. Он сдвинул в сторону один из сундуков, и в нижней части стены мы увидели отверстие. Йуда указал нам на него, мы подбежали, быстро протиснулись вниз и оказались в узком темном подвале с каменными стенами. Йуда последовал за нами, а потом изнутри установил сундук на место.

Стало совершенно темно. Йуда что-то прошептал, и Кравченко велел мне ползти вперед. Воздух был настолько спертым, что было трудно дышать. Ползли мы долго, думаю, минут десять, причем все время вниз. Я до крови ободрал локти и колени, потому что вокруг был один камень. Кому удалось пробить такой длинный ход в сплошной скале? Наконец, тоннель кончился, и я свалился вниз, больно стукнувшись о каменный пол.

Было абсолютно темно, но я понял, что нахожусь в большом помещении. Когда глаза немного привыкли к темноте, я заметил, что неподалеку горит слабый огонек, который оказался фитилем лампады.

Вслед за мной из тоннеля появились Кравченко и Йуда. Наш хозяин зажег неизвестно откуда взявшиеся факелы, и теперь можно было, наконец, осмотреться.

Мы находились в огромном зале. При тусклом свете факелов я не смог определить его точные размеры, но это явно была большая пещера.

Йуда стал объяснять Кравченко, а тот переводил мне, что много лет назад почва в этом месте просела после землетрясения, и образовалась щель. Кто-то решил обследовать эту щель и обнаружил ведущий в пещеру тоннель.

Йуда сказал, что не знает, когда это было, при его деде или прадеде, но один из его предков построил на этом месте дом, в подвале которого оказался вход в этот самый тоннель. С тех пор пещера стала их семейным достоянием, а сведения о ней передавались от отца к сыну.

Я знал, что недра Израиля скрывают много пещер, подобных этой, которые наверняка не раз служили укрытием и спасли не одну жизнь за столь богатую войнами и катаклизмами историю Иудеи.

Я подумал, что эта пещера, возможно, имеет другой выход, и попросил Кравченко спросить об этом Йуду. Тот ответил, что в противоположном конце пещеры есть небольшое озерцо, которое переходит в еще один тоннель. Если идти по этому тоннелю, то можно выбраться наружу за пределами городской черты.

В свете факелов перед нами открывалась только часть пещеры, но и этого было достаточно, чтобы ощутить ее великолепие. Я был заворожен необыкновенным зрелищем. Кравченко тоже с восторгом озирался по сторонам.

Там было на что посмотреть. С высокого потолка свисали огромные сталактиты, создавая причудливые, а иногда просто фантастические фигуры и образы. Во многих местах сталактиты соединялись с растущими из пола сталагмитами, образуя огромные столбы или колонны. Казалось, что пещера дышала, со всех сторон доносились звуки: где-то капала вода, слышались шорохи, всплески и шуршание.

Пещера определенно жила своей жизнью, которая словно проходила в другом измерении.

Мне показалось символичным то, что мы явились сюда сквозь толщу веков, чтобы встретиться с пещерой, о существовании которой в наше время, возможно, никому неизвестно. Может быть, эту пещеру откроют еще через тысячу лет после нас, но для нее это не имеет значения, для нее вся эта толща времени – всего лишь мгновенье, равное нескольким сантиметрам выросших сталактитов.

Немного успокоившись – шутка ли, тут тебе и схватка, да еще с самыми настоящими римскими легионерами, и бегство, и таинственное подземелье, – я решил вернуться к более насущным делам и, прежде всего, обдумать наше положение, которое, прямо говоря, казалось незавидным.

– Что мы теперь будем делать? – спросил я Кравченко.

– Скажи лучше, зачем ты все это затеял? – вопросом на вопрос ответил он.

– Что я затеял? – удивился я.

– Ну, всю эту драку с шокерами и пистолетами. Ты что, фильмов про ковбоев насмотрелся? Вообразил себя Брюсом Уиллисом? – отчитывал меня Кравченко.

– То есть как? – обиделся я. – Они же нас собирались арестовать.

– С чего ты взял? Они просто поинтересовались, кто мы такие, и потребовали, чтобы мы уходили.

– Ничего себе поинтересовались, – возмутился я, – таким тоном?

– А ты хотел, чтобы они перед тобой извинились за то, что невольно побеспокоили? Я же просил тебя ни во что не вмешиваться, тем более что ты не понимаешь местного языка. У тебя же началась самая настоящая паранойя.

– Скажешь тоже, паранойя. А то, что нашего хозяина избивали, это тоже паранойя? – я сердито посмотрел на Кравченко.

– Мало ли кто кого избивает, у них могли быть свои счеты. Разве ты всегда хватаешься за пистолет, когда видишь уличную драку?

Я даже не заметил, как мы с Кравченко перешли на «ты». Вообще, обращение на «ты» среди русскоговорящего населения Израиля более естественно, чем для россиян, так как в иврите нет слова «вы» в том понимании, в котором оно употребляется в русском языке, – в качестве уважительного обращения. В иврите «вы» – это исключительно местоимение множественного числа. Поэтому выходцы из России в Израиле, даже общаясь по-русски, быстро переходят на «ты».

В это время стоявший рядом Йуда прервал наш спор и начал что-то объяснять Кравченко.

Оказалось, что солдаты искали повстанца и смутьяна, который, как им донесли, забежал в дом Йуды. Они требовали, чтобы Йуда выдал его, так как он считался государственным преступником, но Йуда категорически отказывался, утверждая, что не понимает, о чем идет речь. Тогда солдаты разозлились и стали избивать Йуду, а он, пытаясь скрыться от них, забежал во двор своего дома. Дальнейшие события мы наблюдали сами, вернее, участвовали в них.

Несколько раз он прерывал свой рассказ молитвой, в которой благодарил Всевышнего, что тот надоумил его в такое неспокойное время отправить семью к родственникам в Галилею.

Во время нашего разговора мы услышали шаги и вскоре увидели, что из глубины пещеры к нам приближается человек. Мы тревожно переглянулись, но Йуда успокоил нас, объяснив, что это и есть тот самый повстанец, которого он спрятал от солдат.

– Хм, значит, они все-таки были правы, – усмехнулся я, – Йуда действительно дал убежище бунтовщику.

– Ну вот, а ты их шокером, – упрекнул меня Кравченко.

– Я что-то не понимаю, кому ты симпатизируешь, – в сердцах заметил я, – евреям или оккупационным властям?

– Ты хоть сам понимаешь всю нелепость своего вопроса? – в голосе Кравченко я уловил иронию. – Все то, что происходит в данный момент, на самом деле уже произошло две тысячи лет назад, и результат этих событий тебе прекрасно известен. Не собираешься же ты, в самом деле, переделать историю, освободить евреев от римской оккупации и создать государство Израиль в первом веке нашей эры?