Валерий Красников - Кроманьонец

Охур смотрит уже серьезно.

— Давай.

— Принесу. Расскажи мне о чужаках.

Он потер слезящиеся от дыма глаза, посмотрел вдаль, словно воспоминания даются ему с трудом, сел, согнув спину, положил сухие ладони на тощие колени.

«А он ведь настоящий старик! Интересно сколько ему? Пятьдесят, шестьдесят?..» – промелькнула мысль.

— Слушай. Я давно не хожу с охотниками, а в тот день вода лилась сильно. Сижу в чуме, кости у огня грею. Слышу, охотники вернулись. Рано вернулись. Вышел встретить, и увидел чужаков. Они выгнали наших женщин из чумов и заняли их. Не всех, конечно, но многим пришлось дожидаться охотников у родичей. Когда они, наконец, вернулись, вождь чужаков поговорил с Тоххе. И с тех пор они кочуют с нами, живут в наших чумах и едят наше мясо.

— А где Яххе тогда был?

— Тут и был. Он смотрит, смотрит и ничего не говорит. Может, Тоххе что-нибудь и говорил? Я не знаю.

— А женщины, дети с чужаками были?

— Были. Много. Остались там, — Охур махнул, указывая на степь. — Нашли что-то, остались собирать.

— Спасибо, сейчас снадобье принесу, — пообещал я старику и в раздумьях отправился к стойбищу «рыб».

«Странно, конечно, что „зубры“ терпят самоуправство пришлых. Знать бы, о чем договорились Тоххе и их вождь?»

Навстречу выбежала Муська, за ней выводок уже подросших щенков. И все они прыгали вокруг меня, соревнуясь между собой за порцию ласки. Потрепав за холку Пальму, погладил серые спины волчат. Заметив под ногами палку, подобрал и отбросил в сторону. Щенки, повизгивая, и кусая друг друга, бросились за ней. «Тоххе увидит щенков, опять выпрашивать станет. Только почему-то волки долго у „зубров“ не живут, а плащи из волчьих шкур почти все охотники носят…»

Тропа пошла под уклон. Из низины засквозило холодком и гнильцой болотной. Если бы не запах протухших рыбьих потрохов, то прохлада в такой жаркий день радовала бы. «Нужно серьезно поговорить с Тоем. Что-то разленились наши женщины…»

И мусорная яма имеется в метрах ста от стойбища, но почему именно рыбьи потроха наши женщины носить туда не хотят. Вначале оставляли, чтобы бросать в верши, в качестве приманки, а потом и вовсе без повода.

Я пообещал старику барсучий жир. Сделанное по случаю снадобье, не раз помогало и мне, и соплеменникам справляться с недугами. Время от времени в ловушки «лосей» попадали и барсуки. Так, что несколько посудин с их жиром у меня пока имелись. Вспомнил, как не хотели соплеменники глотать его и мстительно ухмыльнулся: «Будешь знать, как смеяться над Лоло!» – хохотнул, представив Охура, пробующего на вкус мое снадобье.

Вечерело. Солнце медленно садилось за зубцами далекого леса, узкой полосой лежащего в бескрайних степных просторах. Среди спокойных серых облаков, растянувшихся цепью по еще голубому небу, расцветали румяные сполохи. Вскоре, облака потемнели, местами до черноты, а небо над ними стало красным.

Я, наблюдая за небесными метаморфозами, подумывал, что уже пора навестить Яххе, как увидел Алья. Парень спускался по тропе, точнее, перемещался в моем направлении. Он, то спокойно двигался, лениво переставляя ноги, без каких-нибудь для стороннего наблюдателя причин, вдруг, почему-то замирал на месте, потом падал на живот, поднимался и снова двигался, то отпрыгивая в сторону, то вращаясь вокруг себя, высоко подняв руки. Он не танцевал, его движения, резкие и непредсказуемые, меня встревожили, и я почувствовал легкое раздражение. Наконец, Аль-каракатица, так мне захотелось его обозвать, добрался к моему жилищу и, как ни в чем не бывало, сообщил:

— Яххе ждет тебя.

— Я готов. Сам уже собирался, но увидел тебя, — улыбаюсь, не в силах сдержаться, спрашиваю, — Ты всегда так ходишь?

— Иногда, когда хочу обмануть злых духов, — без смущения, отвечает Аль.

Мы вместе и не спеша пошли к стойбищу «зубров». «Рыбы» и их охотники уже вернулись с добычей. Сегодня не повезло кабанам. Три ободранные туши уже лежали на шкурах, и вокруг них суетился народ из обоих племен. Тошо и Лило увидев меня, подошли. Я остановился, подняв руку в приветствии.

— Лоло, завтра все пойдут ловить рыбу. Мы, наконец, закончили плести большую сеть. Сделали все, как ты показывал!

Глаза Лило сияли. И девушка, я каким-то образом чувствовал это, излучала душевное тепло и радость. Мне стало грустно. Стараясь скрыть эмоции, я кивнул, добавив:

— Конечно, пойду!

Улыбнулся и, погладив ее плечо, быстро пошел за Альем. Парень уже скрылся за чумами.

Я действительно рассказывал соплеменникам, что духи показали мне большую сеть, которой можно в узком месте перекрыть реку. И поплавки им описал, и грузы из камней, благо сверлить их в племени научились. Ведь раньше для этой цели искали крупную гальку с отверстиями природного происхождения. Соплеменники слушали, кивали, но не спешили начать работу.

Вспоминаю, весной они завалили ивовыми прутьями весь ручей в балке. Тогда подумал, что запасы веревки подошли к концу. Мысленно одобрил такую предусмотрительность. Хоть торговать излишками не с кем, но, как говорили в будущем: «Запас карман не тянет!» Теперь понимаю, что неспроста они это затеяли. Немного корю себя за самоустранение от племенных дел. Наверное, и сеть эту они сделали, скорее, чтобы угодить мне.

В чуме Яххе царил полумрак. В очаге лишь иногда вспыхивали маленькие язычки пламени. И стоял запах разнотравья, уже забытый, приятный. Входя туда, немного поежился, вспоминая утренние события. Так и не решил за весь день, свидетелем чего я был: мастерского гипноза или действительно какой-нибудь шаманской чертовщины.

Шаман сидел у очага, глаза его сверкали в полутьме, что еще сильнее напугало меня. В будущем ничего не страшился, а чудное и непонятное сегодня, заставляло от каждого услышанного шороха испытывать волну иррационального страха – сжималось, что-то в животе, обрывалось сердце с мурашками по спине и щекоткой в затылке.

— Что ты видел у реки? — спросил Яххе, будто мы и не расставались.

— Тебя с Альем. Как ты прыгал в воду…

— А ты уверен, что видел именно меня?

Мне как-то сразу совсем поплохело, опустился на корточки перед ним, стараюсь дышать, чтобы унять заколотившееся сердце.

— Тебя видел, — говорю не слишком уверенно, но видел-то в действительности я его!

— Аль там был, — он замолчал, может, на самом деле спросил?

— Был, — отвечаю на всякий случай.

— Спроси у него, где он тогда оставил меня?

Спрашивать не пришлось, Аль из-за моей спины зашептал:

— Я оставил Яххе спящим под дубом на лесной поляне. И побежал сразу искать тебя. Об этом он попросил прежде, чем уснуть.

— Ну, ты же был там, у реки, что ты сам видел?!

— Тебя видел, очень напуганным дархе, — Аль негромко рассмеялся.