Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

– Никакой я не генерал, конечно, – Инна Сергеевна перед репортёрами чувствовала себя смущённо. Не зная, куда девать руки, она достала из футляра очки и надела их. – Я вообще, по специальности зоотехник, с детства помогала матери, она на пушной звероферме работала, в Сибири. Лисиц я действительно хорошо знаю, умею с ними обращаться.

– Дело это непростое, – продолжала Инна Сергеевна. – У нас даже шуточная инструкция по использованию лисы появилась:

1. Возьмите лису.

2. Внимательно посмотрите в её умные, честные глаза.

3. Положите лису на место – всё равно у вас ничего не получится.

Репортёры и телевизионщики засмеялись.

– Я подготовкой лисиц к полёту занималась, – рассказала Инна Сергеевна. – Надо же животное закрепить в капсуле, чтобы оно не поранилось, чтобы ему было удобно, опять же, если полёт суточный – нужно научить лису питаться из автоматической кормушки, пить из поилки с трубочкой. Очень непростая была работа.

– Спасибо, Инна Сергеевна, свободны, – Каманин улыбнулся.

Васильева встала, попрощалась и ушла за кулисы, от волнения забыв на столе президиума футляр от очков.

– Никакой «лисьей космической программы» не было и нет, – сообщил Каманин. – Вот, Владимир Иванович может подтвердить. Было два полёта лисиц, вначале хотели собак запускать, но потом решили провести такой вот необычный эксперимент.

Репортёры переглянулись, затем поднялся ещё один японец:

– Ходят слухи, что инопланетяне, умеющие принимать различный облик, в том числе – облик человека и животных, вышли на контакт с высшим руководством СССР и предложили свою помощь в реализации космической программы, чтобы получить возможность вернуться на свою родную планету. Что вы можете сказать по этому поводу?

Тут уже весь зал грохнул хохотом. Никто не догадывался, что этот японец был не настоящим репортёром, а подставным лицом.

– Вы что пили вчера, уважаемый? – строго спросил Каманин. – Или это братья Юдика-Кордилья вам по секрету сообщили? Пусть лучше поделятся секретом, где они берут такую траву? По-вашему, руководству СССР делать больше нечего?

Сказать про траву и братьев Юдика-Кордилья Каманина специально проинструктировал Серов. Собравшиеся репортёры уже едва ли не катались со смеху. Красный от еле сдерживаемого хохота Гагарин закрыл лицо рукой.

(В сети часто встречается вариант фамилии Джудика-Кордильови, перевранный с чешского)

В этот момент в зале прозвучал пронзительный, не похожий ни на что вскрик. Все замерли. Наступила тишина. Сбоку из-за кулис на сцену выглянула серая лиса в очках. Она лишь высунула голову и передние лапы из-за занавеса.

– Что, футляр? – переспросил в сгустившейся тишине Юрий Алексеевич. – Конечно, ловите!

Он взял футляр от очков Инны Сергеевны и бросил лисе. Лиса ловко поймала его и скрылась за кулисами.

– Всё, господа и товарищи, пресс-конференция закончена, – объявил застывшим от изумления репортёрам Каманин.

Все трое встали и ушли за кулисы, не обращая внимания на взорвавшийся выкриками зал.

Ещё в октябре 1959 года семь астронавтов, проходивших подготовку по первой пилотируемой космической программе «Меркурий», составили меморандум с предложением договориться о взаимных визитах с советскими космонавтами. Они руководствовались вполне прагматическими соображениями: встречи с коллегами из СССР позволили бы получить ценную информацию о советской космической программе.

В частности, авторы меморандума считали: «Как представляется, нам нечего терять, поскольку едва ли не все детали проекта «Меркурий» уже широко известны и подробно освещаются в печати. С другой стороны, программа русских засекречена, и поэтому любая информация, которую мы сможем узнать, будет отличаться новизной».

Руководство NASA и Белый Дом не поддержали их инициативу, в основном, по политическим соображениям. (Из воспоминаний Уильяма Бэрри, историка NASA).

До Гагарина у США не было чётко определенной космической стратегии. Президент Эйзенхауэр очень не хотел втягиваться в это, как ему казалось, «мелкое соперничество по поднятию в небо тяжестей». Он считал, что пилотируемые полёты в космос являются сложной и дорогостоящей авантюрой, не служащей никакой полезной цели. Лишь под давлением обстоятельств президент одобрил программу «Меркурий». Когда агентство NASA направило ему на утверждение свои предложения по полёту «Аполлона» на Луну, Эйзенхауэр запретил эту миссию, сочтя расходы на неё слишком большими и несопоставимыми с её научной ценностью. Президентские советники расхохотались, когда кто-то сказал, что после Луны NASA может захотеть полететь на Марс.

(Источник см. http://inosmi.ru/history/20110328/167822310.html)

После полёта Гагарина NASA подверглось резкой критике со стороны членов Конгресса и прочих американских политиков. Джеймс Фултон, конгрессмен от штата Пенсильвания, заявил:

– Я считаю, что мы находимся в состоянии гонки, и я много раз говорил Вам, господин Уэбб: «Скажите, сколько вам нужно денег, и мы прямо здесь, в этом комитете выделим Вам требуемую сумму...» Я устал от того, что мы все время вторые после Советского Союза. Я хочу быть первым. Я считаю, что это хорошее, мирное соревнование. Я не вижу в нем ничего плохого... Понимаете ли вы, господа, что вы несете ответственность за то, как капиталистическая система выглядит в глазах остального мира с точки зрения ее эффективности и научного прогресса? Понимаете ли вы, господа, что это может оказать влияние на переговоры с Советским Союзом?

Ещё более прямолинейно высказался конгрессмен от Нью-Йорка Виктор Анфусо:

– Я хочу, чтобы страна провела мобилизацию, как в военное время, потому что мы находимся в состоянии войны. Я хочу, чтобы наши рабочие графики были бы урезаны вдвое. Я хочу, чтобы работа, которую NASA собирается сделать за 10 лет, была бы сделана за 5. Я хочу, чтобы NASA наконец-то хоть в чем-нибудь стало первым, как, например, посадка на Луну, что, как я знаю, может быть осуществлено...

Анфусо поддержал и его коллега, Карлтон Джеймс Кинг, ещё один конгрессмен от Нью-Йорка:

– Я согласен с тем, что нам нужна собственная программа. Но, кроме того, я очень остро ощущаю, что мы вовлечены в самое настоящее соревнование с русскими. Не вижу, как мы можем его избежать. Линии фронта, я надеюсь — мирные линии фронта, уже проведены. Здесь нет никакого сомнения. Надеюсь, это будет дружественное соревнование, которое таким и останется. Но оно самое настоящее. Как до этого отметил господин Фултон, а также остальные, наш имидж в глазах нашей нации совершенно очевидно зависит от того, как мы выйдем из этого соревнования.

(См. Ю.Ю. Караш, «Тайны лунной гонки»)

На людях Кеннеди, как и положено президенту, излучал уверенность, но за закрытыми дверями он паниковал. Унизительное поражение в заливе Свиней вынудило JFK обратить особое внимание на свой имидж внутри страны.