Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

Но ещё больший интерес вызывал второй ряд советской экспозиции, где расположилась военная техника. «Советы» выставили по большей части уже известные, «засветившиеся» по всему миру образцы – МиГ-19С, МиГ-19СМ-12, перехватчик Як-25П бомбардировщики Ил-28 старой модификации и Ту-16, транспортники Ан-8, Ан-12, Ту-115. Из новых разработок привезли ударный МиГ-19БН (АИ, см. гл. 05-09) и МиГ-21. Антонов очень переживал, что немного запоздал с первым полётом Ан-22, буквально чуть-чуть не вписавшись в сроки. Макет Ан-22 решили не привозить, чтобы не смазать впечатление от появления «Антея»на следующем авиасалоне в 1963 г. Зрителей развлекала пилотажная группа на МиГ-19С из состава 234 ГИАП (АИ).

«Ударными» экспонатами советского раздела экспозиции стали мясищевский бомбардировщик 3М, зенитно-ракетный комплекс С-75, и совершенно невероятные ещё год назад ОТР 9М76 «Темп-С» в варианте «воздушный старт», ракетный поезд и трёхмаховый А-57 Бартини, который всё же решились выставить, приняв решение в последний момент.

Ракетный поезд выкатили на выставку для дезинформации. Вместо боевого варианта с ракетами Р-9 и Р-10 к составу прицепили поддельные «пусковые установки» в виде стандартного грузового вагона с откидывающейся крышей, из которого поднимался вертикально с помощью гидравлики «транспортно-пусковой контейнер». Для поезда, по согласованию с французской стороной специально проложили временную железнодорожную ветку от ближайшей станции. Вагоны и локомотивы оснастили тележками, самонастраивающимися на ширину европейской колеи. Поезд занял позицию, «пусковые установки» растопырили упоры аутриггеров, подняли контейнеры, а между контейнерами солдаты пускового расчёта повесили ехидный лозунг: «РВСН. Свет и тепло в каждый дом».

Остальные вагоны поезда тоже не имели ничего общего с используемыми на боевом дежурстве, не говоря уже о том, что в составе поезда на выставке не было топливных цистерн и передвижной станции сжижения кислорода. Даже локомотив и вагоны для личного состава были взяты обычные купейные, от пассажирского поезда. Задумка была простая: шпионы на выставке сфотографируют во всех подробностях «поддельный» поезд и в дальнейшем будут разыскивать и пытаться отслеживать именно подобные поезда, не обращая внимания на настоящие.

Никаких подробных табличек с ТТХ возле поезда не было. Экскурсоводы в погонах на вопросы посетителей отвечали уклончиво, про дальность говорили просто – межконтинентальная, а про мощность – «достаточная для решения поставленных задач».

ЗРК С-75 показали в раннем варианте, с радаром 10-сантиметрового диапазона, устаревшей ракетой и без оптического канала наведения. Данные по нему сообщались искажённые, и только те, что уже были указаны в справочниках НАТО. Во время выставки аппаратуру комплекса не включали, чтобы не выдавать радиотехнические параметры, ракеты на пусковых были габаритно-весовыми макетами, для безопасности посетителей.

Зато рядом с комплексом поставили стенд с фотографиями сбитых самолётов и схемами наиболее нашумевших перехватов. Перед ним выложили обломки сбитого U-2, а поверху стенда написали полуофициальный девиз войск ПВО страны: «Сами не летаем, и другим не даём!». После чего с удовольствием фотографировали физиономии посетителей-американцев, перекошенные при виде обломков с американскими регистрационными номерами. После авиасалона коллаж из этих снимков опубликовал любимый журнал всех советских людей – «Крокодил» (АИ).

Как и рассчитывали Хрущёв и Гречко, ракетный поезд произвёл на западных «партнёров» эффект разорвавшейся бомбы. Над советской экспозицией то и дело летали натовские самолёты-разведчики, явно фотографировавшие поезд с малой высоты, чтобы выявить характерные демаскирующие признаки. Как писали французские газеты, в штабах НАТО появилось осознание того простого факта, что с появлением у русских ракетных поездов удар может быть нанесён откуда угодно, а отследить пусковые установки среди множества других вагонов будет предельно сложно.

Специалисты-ракетчики НАТО зашли в тупик, пытаясь рассчитать по габаритам контейнера хотя бы примерную дальность и забрасываемую массу. Выходило, что «эти красные» то ли разработали самое эффективное в мире твёрдое топливо, то ли сделали самые лёгкие ядерные боеголовки, то ли они, специалисты, разучились считать. Ларчик открывался просто – габариты поддельного транспортно-пускового контейнера были рассчитаны так, чтобы сломать мозг натовским спецам.

Шутить – так шутить: на «пассажирских» вагонах поезда Митрофан Иванович Неделин приказал повесить таблички «La Habana – Santiago de Cuba». В первый же день авиасалона американские репортёры, столпившиеся на советской экспозиции окружили поезд, щёлкая фотоаппаратами. Потом кто-то заметил таблички на вагонах. По толпе репортёров пробежала рябь. В следующее мгновение более половины газетчиков как ветром сдуло – они понеслись в пресс-центр, к телефонным будкам и переговорным кабинкам, докладывать своим кураторам в Штатах.

ЦРУ встало на уши. Вновь вытащили только что сданные в архив аэрофотографии, сделанные на Кубе перед началом Карибского кризиса. Начали искать среди сотен поездов похожие на тот, что был выставлен в Ле Бурже. Аналитики ЦРУ считали вагоны, сравнивали взаиморасположение пассажирских и «грузовых» вагонов в составе. Тихо охреневали, понимая, что смерть прошла рядом – поездов, похожих на ракетные, на Кубе насчитали несколько десятков. Кирпичи из Лэнгли вывозили едва ли не самосвалами.

Вновь назначенный директор ЦРУ Джон Маккоун доложил результаты анализа только что вернувшемуся из Европы президенту Кеннеди. Президент перекладывал фотографии, чувствуя, как шевелятся волосы на голове:

– Мистер Маккоун, вы понимаете, ЧТО вы раскопали? Судя по вашим снимкам, главной ударной силой красных на Кубе были мобильные ракеты! Все эти SS-4 и SS-5 Советы привезли на Кубу для отвода глаз, как мишени для нашей авиации, а главный удар должны были наносить ракетные поезда! А ведь все эти идиоты – Даллес, Лемнитцер, Бёрк – убеждали меня отдать приказ начать вторжение!

– Сэр, могу лишь порадоваться, что вы не пошли у них на поводу, – ответил Маккоун. – Подлётное время с Кубы – от силы минут пять. В ответ на наш удар с воздуха красные могли вынести одним залпом всё Восточное побережье и Средний Запад, а Калифорнию и Сиэтл накрыли бы с субмарин. Это был бы Армагеддон. Нам очень повезло, что в Белом Доме были вы, с вашим самообладанием, а не Никсон, – директор ЦРУ хорошо знал, как полезно бывает вовремя лизнуть.

– Хорошо, что нам с Хрущёвым удалось договориться... – облегчённо выдохнул Кеннеди. – К счастью, мистер Макнамара меня поддержал. Последствия могли быть катастрофические.