Богдан Дорошин - В плену бессмертия [litres]

– Да так, ничего, – отмахнулся Проклятый, понявший, что задача, поставленная перед ним хозяином, усложнилась многократно. А значит…

Значит, свободы в ближайшее время ему не видать.

Верховный настоятель города Арсдан, святой отец Кариддо, проснулся в липком поту и с гулко бьющимся сердцем. Несмотря на то что за окном стояла довольно теплая ночь, старика била крупная дрожь. Его дар был совсем слабым, и святые видения, которые изредка ему являлись, телу давались сложно. А еще он не мог долго держать их в памяти, а потому, чтобы ничего не упустить, Кариддо выскользнул из постели и босыми ногами зашлепал к письменному столу. Фитиль настольной лампы все еще тлел, и служитель аккуратно раздул его. Потом схватил пергамент и чернила. Перо, поскрипывая, выписывало корявые буквы: святой отец спешил.

Когда он закончил, то сидел некоторое время, прикрыв глаза. Это снова случилось. Он услышал голос бога! У себя в голове. Эркалот явился, чтобы передать ему свое послание. Поднять всех храмовников на поиски неведомого зла. Нечистая сила вновь проникла в Святое царство, как это было в прошлом, и впереди их ждала война с ересью.

В легкой эйфории, польщенный тем, что к нему снисходит сам Господь, священник зашагал к двери, вышел в коридор и через минуту уже колотил в массивную дверь рыцаря-коммандера Даркста.

– Ну чего там?.. – проворчали с другой стороны, и дверь открылась. Лицо рыцаря было заспанным, одет он был в ночную сорочку. Но столь нелепый вид нисколько не умалял того факта, что это был жилистый, крепкий мужчина, повидавший на своем веку немало сражений во славу Эркалота. – Падре?

– Нет времени, коммандер, – выдохнул Кариддо, все еще не в силах унять возбуждения. – Я рад, что застал вас здесь! Боялся, что вы отсутствуете.

– Сегодня не мой караул. Да и что делать нечистым в Арсдане, так близко к Храму?

– Не стоит быть столь беспечным, коммандер. Вот!

Кариддо протянул рыцарю пергамент, который еще совсем недавно был девственно чист. Дарксту пришлось вернуться в комнату и принести с собой зажженный каганец, и только после этого он начал читать. Глаза его щурились, губы шевелились, силясь разобрать наспех написанное послание. И лишь спустя пару минут он хмуро поглядел на святого отца:

– Вы не выспались, падре?

– У меня было видение!

– То, что здесь написано…

– Это глас самого Эркалота! – взвизгнул богобоязненный настоятель. – Не вам сомневаться в божественной воле!

– Я и не сомневаюсь в воле Господа нашего, – спокойно парировал Даркст, – но то, что здесь написано… согласитесь – это не официальный документ.

– Вы хотите сказать, что мне показалось? – понизив голос, с угрозой вопросил верховный настоятель. – Что ж, в таком случае пошлите гонцов в другие монастыри и храмы! Уверен, тамошним святым отцам приснился тот же сон!

– Сон? – Рыцарь-коммандер был далек от магических фокусов, хоть его вера и была крепка. – Хорошо, я вам верю, но…

– Что еще?

– Людям это не понравится. Святое пламя не забыто, а здесь говорится, что…

– Такова воля Эркалота! – напыщенно возвестил Кариддо. – Не мне вам напоминать об этом. Ваша задача как храмовника – выполнять свой долг. Это понятно?

– Да, падре. – Даркст склонил голову в почтительном жесте. – Прошу меня извинить. Немедленно отдам все необходимые распоряжения.

Прежде чем они добрались до цивилизации, Макс на своей шкуре ощутил, что значат лишения большой дороги. Никаких тебе магазинов, супермаркетов, автоматов с кофе и «сникерсами». Только дикая природа, и полное неумение с ней уживаться. Если бы не Герин, который был превосходным охотником и путешественником, Панину пришлось бы туго. Проглатывая свою гордость, Макс признавал, что иначе бы попросту погиб, а его тело исклевали бы вороны.

Но через несколько тяжелых дней путникам удалось спуститься к подножию горы, а вскоре они вышли на неровную грунтовую дорогу, явно торную. Жгучий холод остался позади, как и необходимость есть сырые корни, которые Герин с большим усердием добывал из-под снега и оледенелой земли.

– А ничего, что ты?.. – начал было Макс, но умолк. Своего спутника он все еще побаивался.

– Что?

– Ну… выглядишь как… – Панин хотел сказать «извращенец», но смягчил: – оборванец. Если мы встретим людей, они ведь могут испугаться голого двухметрового мужика…

– О, поверь, не успеют.

Сначала Макс не понял, что происходит, но после часа сидения в густых зарослях до молодого человека дошло, что он участник обычной засады. На кого? Вероятно, на мирных путников, и подобное не обрадовало Панина. Впрочем, своя шкура всегда дороже чужой, тем более что он воспринимал новый мир как опасную среду, где каждый первый – его личный враг. Лишения ожесточили студента, и ему плевать хотелось на этику и гуманизм.

В животе урчало, а грунтовая дорога оставалась безлюдной. Макс с ироний отметил, что российские дороги, которые высмеивают в каждом третьем анекдоте, в этом мире определенно стали бы эталоном качества. Мало того что твердая глина была изрыта глубокими колеями от повозок, так на дорогу еще и наползала густая зелень кустов. Одним словом, рай для разбойника.

«Которого, по сути, я сейчас и изображаю, – отметил про себя студент. – Обалдеть просто».

Герин прятался где-то на противоположной стороне, то ли забравшись под высокую елку, то ли слившись с окружающей средой посредством магии. Макс ничему уже не удивился бы. Он бы и сам, наверное, смог стать невидимым, будь при нем сейчас Клык Эркалота.

Учитывая, что делать было в общем-то нечего, студент начал размышлять о том, что говорил ему некогда Динаев. Жаль, слушал он вполуха: думал, это все пустые бредни, которые сумасшедший старик придумывал на ходу. Ан нет. Параллельные измерения все же существуют, вот только вряд ли профессор об этом когда-нибудь узнает лично. Интересно, как отреагировала аудитория, когда он, Максим, неожиданно исчез? Наверное, много крика и визгов было? А может… хм… быть может, время просто застыло, и он до сих пор стоит там, перед Динаевым, который поет всякую шумерскую чушь и разрисовывает его кровью? Кто знает…

От размышлений парня оторвало появление на дороге повозки, запряженной чахлой лошадью. Макс вытянул шею, пытаясь разглядеть потенциальную жертву налета, но солнце слепило глаза, и ничего конкретного увидеть не удалось. Он лишь поменял положение, чтобы хоть как-то помочь затекшим ногам, а после постарался лишний раз не шевелиться. Про себя он давно решил, что в предстоящем шоу участия принимать не будет. Герин с ним не спорил – вероятно, сомневаясь в его полезности, отчего стало даже чуточку обидно.

Скрип повозки слышался все отчетливее. По дороге катила явно не роскошная карета, а обычная деревенская телега. Непроизвольно Макс почувствовал разочарование от того, что добыча, судя по всему, будет небольшой. Правда, молодой человек тут же устыдился своего цинизма.