Владимир Рутковский - Сторожевая застава

— Как это? — не понял Добрыня.

Дед Овсей замялся.

— Да ты не бойся — ободрительно улыбнулся Добрыня — здесь все свои.

— Ну, хорошо… Идите за мной.

Они взошли на стены. Внизу перед ними раскинулись бескрайние плавни. Лишь далеко на горизонте, где темнели кочки горошинских деревьев, они заканчивались.

— Среди плавней есть одно место — начал дед — вот оттуда мы и берем отсчет. Скажем, надо с той стороны сюда пробраться. Вот, видишь, верба стоит? — дед повел рукой в Римовскую сторону — А немного выше — две груши. Так скажешь: груши на вербе — и все понятно.

— Кому скажешь? — спросил Добрыня.

— Да есть здесь такие… — уклончиво ответил дед.

— Ну, ладно. А если я захочу добраться болотом на ту сторону?

— Есть у Горошина дерево, молнией прибито. Верховье у него, как месяц-молодик. Вот отсюда на то дерево и нужно брать направление. Это сейчас. Позже другие направления появятся.

— То ты что — проливы перекрываешь?

— Понемногу — признал дед. — у нас много плавучих островков.

— А я возьму и подвину его…

— А куда и насколько — знаешь? Толкнешь не тот островок или не туда — и вместо Римова окажешься у устья Портяной. Или вообще заберешься в такую трясину, что до конца жизни из нее не выберешься.

— Темное дело — заметил Добрыня и почесал затылок — И кто ж такое удумал? Уж не ты ли?

— Не совсем. Это Печенегова робота. Ну… и еще кой-чья.

— Опять темнишь, Овсей — покачал головой Добрыня — слышал я о твоей дружбе с дидьком болотным.

— Ну и хорошо, если слышал — ощетинился дед — и ничего об этом говорить.

— Ох, и ежист же ты, старый друг — засмеялся Добрыня — Каким был, таким и остался. Ну, ладно, хватит о болоте. Лучше подумаем о том, как узнать, куда пойдут половцы.

— А что слышно от ваших выведчиков? — поинтересовался Муровец.

— В том то и беда, что ничего. Похоже, их разоблачили.

И здесь подал голос Олешко.

— А что, если их обвести вокруг пальца? — спросил он.

— Кого, переяславских выведчиков? — язвительно поинтересовался дед Овсей — Так это и без тебя уже сделали.

— Вечно бы вам, деда, придираться! — обиделся Олешко — Я о половце говорю. Надо сделать так, чтобы он поверил, будто мы направились куда-то на Лубны. Или в другую сторону — на Воинь, ближе к Днепру.

— Да-да — бойко подхватил Добрыня — будто мы пошли на Лукомль, а он быстренько через Римов и на Переяслав. Но если мы затаимся где-то неподалеку и….

— То-то же и оно, что «и» — усомнился дед Овсей — Как же ты его заставишь в это поверить?

— Будем думать — сказал Илья Муровец.

— Конечно, будем — согласился Добрыня — а пока что нужна разведка. За Хорол, или далее. Иначе не узнаем, что те половцы затевают.

— Я тоже так думаю — прогудел Илья Муровец и обратился к Поповичу — Возьми десяток дружинников — и айда. Надо в кой-какие тайники заглянуть. Может, оставили что ребята.

— Вот это уже веселее! — обрадовался Олешко — Только я хотел бы взять с собой и Мирка.

— Зачем тебе этот малец? — спросил дед Овсей — Что, без него не сможете управляться?

— Все равно надо кого-то из малых брать — сказал Олешко — так пусть уж и он приучается. А заодно и оберегом нам будет. Сами ж видите — у парня легкая рука. Из любой неприятности выберется.

Дед Овсей махнул рукой.

— Ну, когда уж без него не можете, тогда конечно… Только с Миланкой сам будешь договариваться. А в Горошине не забудь заглянуть к Печенегу. Может, ему кое-что уже известно…

Тетка Миланка сначала и слышно ничего не хотела. Она просто схватила дрын, и славный в будущем богатырь стрелой вылетел за ворота.

— Ну, что вы — начал обижаться Олешко с безопасного расстояния — сами же знаете, что такие, как Мирко, должны сопровождать воинов…

— Бровко, а ну возьми его — велела тетка псу. Согласилась она лишь тогда, когда к ней заявились Муровец с дедом Овсеем. Однако последнее слово оставила за собой.

— Только смотри: если с Мирка хоть один волос упадет, в Римов не возвращайся — пригрозила она Олешке.

— Не упадет, тетка — клялся Олешко, искоса поглядывая на дрын, который стоял, приклоненный к стене — мы только туда и обратно. Прогуляемся немного, да и только.

— Знаю я ваши прогулки — ответила на то тетка Миланка — но заруби себе на носу, что я тебе сказала, слышишь?

Так Витька и оказался в разведывательном отряде Поповича.

Сначала Олешко ехал впереди и что-то беззаботно мурлыкал. Но сразу за Сулой подозвал к себе Витьку и тихо спросил:

— Росанка говорила что-то, или нет?

— Росанка? — невнимательно переспросил Витька.

Голова его была забита совсем другим, ведь он вот впервые выбрался в такое опасное дело!

— Ага. Только ты не подумай, чего такого… Это я просто так спрашиваю.

Витька утвердительно покачал головой:

— Говорила. И, кажется, не очень хорошо.

— Не очень хорошо? — насторожился Олешко — Как это понимать?

— Понимаешь… она говорила, что тебе верить нельзя. Мол, сегодня ты здесь — а завтра ищи ветра в поле.

— Это я — ветер? — возмутился Попович — А знает ли она, что я тоже из Присулья? Из Ромен родом. И родители мои погибли от половцев. Так деда меня еще малым вывезли аж под Ростов. Тот, что за лесами. А три лета тому назад, там побывал переяславский князь, так я с его дружиной и вернулся назад.

— А там что — разве плохо было? — поинтересовался Витька.

- Да как тебе сказать. Будто не очень, но такая скучища! Сиди и из лесов не потыкайся. А здесь — Олешко обвел рукой вокруг — воля! И на мечах есть с кем сойтись… А больше она ничего не говорила?

— Вроде нет.

— Жалко — вздохнул Олешко и надолго замолк. Даже высвистывать перестал.

К Горошину добрались, когда солнце уже катилось на запад. Встречать Олешков отряд высыпали почти все. Витька с удивлением отметил, что много горошинцев были очень похожи на половцев.

— Да они ж такие и есть — подтвердил Жила, с которым Витька поделился своей догадкой — Породнились с нашими, взялись за плуг — и уже не разберешь, где кто.

— Тогда почему они не перебрались на нашу сторону Сулы?

— Тесно им у нас. А здесь, говорят, пространство, воля. Они же кочевники.

— А когда половец наскочит? Не заглядывает ли он сюда?

— Еще как заглядывает! Тогда старые с малыми, как и у нас, бегут в болота. А взрослые — хватаются за мечи…

А еще, Жила рассказал Витьке, что неподалеку от Городища пролегает Залозный путь. Залозный потому, что все время прячется за высокими лозами. Его еще Гречником называют, потому что это не что иное, как древний путь из варягов в греки. Только сухопутный. Ездят этим путем купцы варяжские и русские, греческие и арабские. Даже половцы встречаются среди них. Однако сейчас на Гречнике пусто. И это неспроста — видимо, степняки что-то затевают и задержали купцов, что бы те не рассказали русичам…