Владимир Рутковский - Сторожевая застава

Солнце уже поднялось высоко над горизонтом, когда гонцы наконец добрались до городка. На призыв Жилы отозвались сотни две горошинцев. Они спешно седлали коней и возбужденно перекликались. Видимо, путешествие было им по душе.

— Ну, Мирко, пулей лети к Печенегу — сказал Жила Витьке, когда всадники выехали из Горошина — впрочем, спокойнее на душе будет, когда я тебя сам сдам из рук в руки — опомнился он и махнул горошинцам рукой — А вы не останавливайтесь, езжайте за нашим следом. Я вас потом догоню.

Улицы были безлюдны. По дворикам суетились женщины и дети — на всяк случай готовили к хранилищу хлеб.

За лозами, откуда был уже видно частокол Печенегова дворика, им навстречу внезапно вынырнули трое крепышей, похожих на половцев. Между ними стоял Оверко.

— Почему не поехали со всеми? — нахмурился Жила.

Оверко выступил вперед и сказал — Жила, отдай парня.

— Спокойно, Олешко — уже в который раз приказывал себе Попович — Сядь спокойно и сиди, как все люди… Приказывал — и сам не верил, что способен на такое. Разве может обычный человек сидеть на ветке, да еще спокойно, когда за какое-то поприше вот-вот должно случится такое, чего половцы и в страшном сне не видели!

На их глазах должен погибнуть княжич Святослав. Тот, кто является залогом безнаказанных набегов на переяславские земли.

А еще Олешко не находил себе места, потому, что теперь от него ничего не зависело. Ни от него, ни от дядь Ильки с дедом Овсеем, ни даже от самого князя Мономаха. Теперь все было в руках малого Гошка, внучка деда Печенега. Сумеет ли этот малыш обхитрить пристальный глаз половецкой стражи и незаметно для нее передать письмо княжичу Святославу?

И сумеет ли сам Святослав выполнить все, что написано в том письме?

То, что они задумали с дедом Овсеем и Муровцем, кажется, еще никому не приходило в голову. Даже князь Владимир, когда они рассказали ему о своем замысле, был незаурядно поражен.

— Невероятно — сказал он — я и сам бы с радостью участвовал в этом.

— Княже — сказал на то дед Овсей — Не гоже такому человеку, как ты, заниматься тем, чем должен заниматься дружинник. Скажу больше: даже нам с Илькой это не гоже. Ибо один уж стар, а второго видно на всю степь.

Итак, князь Мономах вновь вернулся в Переяслав, а дед Овсей полез на сторожевую башню. А вот он, Олешко, уже вторые сутки таится в этом месте. Днем отсыпается в мочарах, а ночью исподтишка пробирается к Хоролу, чтобы в одном месте под берегом вырыть такой себе тайник-пещерку. Сегодня утром, когда подсохла роса, Олешко еще раз прокрался туда, чтобы убедиться, что ничего не забыл. Осмотр был утешителен: тайник надежно прикрывал подмытый водой ивовый корень. И заметить его может лишь тот, кто о нем знал. А на тот случай, если кто-то из половцев решит бултыхаться рядом с тайником, Олешко оставил камышину для дыхания под водой.

Княжич Святослав знает, как ею пользоваться. Вспомнив о Святославе, Олешко поневоле улыбнулся. Что они когда-то вдвоем вытворяли! И сокровища искали, и на мечах бились чуть ли не до крови, так как никто не хотел уступать. И на конях наперегонки носились, и соревновались кто дальше нырнет. Побежденный обычно изображал коня и был должен с громким ржанием — чтобы весь Переяслав слышал и видел, кто победил, а кто проиграл — носиться туда-сюда над берегом главной переяславской реки — Трубежа. Олешко потряс головой, отгоняя виденье и оглянулся.

Верба, на которой он сидел, склонилась над небольшим мочарем, что сплошь порос камышом. В камышах замечтавшись кумкали лягушки. Неподалеку, на лужайке, спрятанной от степи зарослями рогозы, выпасалось трое стреноженных половецких коней.

Олешко умышленно выбрал именно их, потому что они неподкованны, а значит ничем не выделяются из тысяч других. А вот стоит лишь проехаться Римовским конем, подкованным на все четыре копыта, как среди половецких выведчиков поднимется невероятный переполох: как это здесь очутился уруский конь? И что замыслил его хозяин?

Да и самого Олешка трудно было узнать. На нем был засаленный половецкий халат, а косматую половецкую шапку он надвинул на самые брови. Так что даже с близкого расстояния трудно распознать, что он не степняк. А если что-то и заподозрят, он назовется гонцом к хану Курнычу от переяславского князя Владимира Мономаха. И даже письмо покажет. А что остановился именно здесь — тоже ничего странного, ведь гонец имеет право останавливаться на отдых, где захочет. Особенно, если он добрался до Хорола от самого Переяслава. А это добрая сотня с лишним поприщ.

Вдруг он заметил, как там на горизонте стремглав промчалось несколько конных половцев. Видимо, то были выведчики, что торопились туда, где горошинские парни должны были соревноваться в молодецких играх.

Олешко удовлетворено улыбнулся: за сегодня в том направлении промчалась уже третья группа. Следовательно, горошинским ребятам-таки удалось привлечь к себе внимание всей сторожевой Степи. А значит — княжич Святослав имеет больше возможностей для побега.

Но перед этим он должен утопится в хорольском водовороте. Да, именно утопится.

Хотя такому пловцу, как Святослав, сделать это будет очень сложно. Но так надо. Иначе половцы смогут подумать, что к его побегу причастны жители какого-то из присульских сел, и сгонят на них свою злость.

Олешко еще раз оглянулся, если бы убедиться, что на виду все спокойно, и тогда опять прикипел взглядом к вербам, которые виднелись вдалеке.

Именно под ними бурлило несколько больших водоворотов, которые затягивали в свой круговорот все, что проплывало мимо них. А еще с дна били такие ледяные источники, что у самого ловкого пловца сразу сводило руки-ноги.

Конечно, княжич Святослав ни в какой водоворот бросаться не станет. Он лишь разгонится с берега и скакнет в ту сторону, а тогда сразу свернет вниз за стремительным течением. И пока стража будет разбираться, что к чему, он под водой преодолеет каких-то пятьдесят шагов и завернет в спокойную, прогретую солнцем заводь. Именно там, под вымытым вербовым корнем, его ожидал тайник.

Прижигало солнце. Птицы, вспугнутые Олешковым появлением, теперь успокоились и не обращали на него внимания. Они перелетали с места на место так медленно и лениво, что даже опытнейший выведчик мог подумать, будто здесь никого нет.

«Ну когда же они наконец появятся? — уж в который раз спрашивал себя Олешко — Чего тянут»?

Они появились тогда, когда солнце выкатилось высоко в небо. Теперь на виду внезапно появились полтора десятка всадников и помчались вдоль Хорола.