timeline

“Uh-huh,” Chris said.

Очутившись в прохладном полумраке леса, Марек нарисовал на земле обломком палки грубую карту.

— Сейчас мы находимся здесь, за монастырем. Мельница расположена примерно в четверти мили от нас. Там выставлена застава, мимо которой мы должны будем пробраться.

— Ого-го... — протянул Крис.

“And then we have to get into the mill.”

“Somehow,” Chris said.

“Right. After that, we have the key. So we go to the green chapel. Which is where, Kate?”

— А потом нам нужно попасть на мельницу.

— Каким-то образом, — добавил Крис.

— Именно. Там мы раздобудем ключ. Так что мы идем к Зеленой часовне. Которая находится... Где, Кейт?

She took the stick, and drew a square. “If this is La Roque, on top of the cliff, then there's a forest to the north. The road's about here. I think the chapel is not very far—maybe here.

“A mile? Two miles?”

“Say two miles.”

Девушка взяла палку и пририсовала на плане квадратик.

— Если это Ла-Рок, на вершине утеса, то на севере от него раскинулся лес. Дорога проходит где-то здесь. Думаю, что часовня не очень далеко, возможно, здесь.

— Миля? Две?

— Скажем, две мили.

Marek nodded.

“Well, that's all easy enough,” Chris said, standing and wiping the dirt from his hands. “All we have to do is get past the armed checkpoint, into the fortified mill, then go to some chapel—and not get killed on the way. Let's get started.”

Марек кивнул.

— Ну что ж, — проговорил Крис, выпрямляясь и вытирая руки от глины, — ничего сложного. Все, что нам нужно сделать, это пробраться мимо вооруженной заставы на укрепленную мельницу, оттуда пробраться к какой-то часовне — и постараться, чтобы нас не убили по дороге. Пошли, что ли?

Leaving the forest behind, they moved through a landscape of destruction. Flames leapt above the Monastery of Sainte-Mere, and clouds of smoke darkened the sun. Black ash covered the ground, fell on their faces and shoulders, and thickened the air. They tasted grit in their mouths. Across the river, they could just make out the dark outline of Castelgard, now a blackened, smoking ruin on the hillside.

Выйдя из леса, они оказались на разоренной земле. Над монастырем Сен-Мер бушевало яростное пламя, и облака дыма скрывали солнце. Черный пепел, как снег зимой, висел в воздухе, сыпался на землю, садился на плечи и лица. Путники чувствовали, как он хрустел на зубах. За рекой они разглядели темный контур Кастельгарда; город являл теперь собою скопище почерневших дымящихся развалин.

Довольно долго никто не попадался им на пути.

Walking through this desolation, they saw no one else for a long time. They passed one farmhouse to the west of the monastery, where an elderly man lay on the ground, with two arrows in his chest. From inside, they heard the sound of a baby crying. Looking inside, they saw a woman, hacked to death, lying face down by the fire; and a young boy of six, staring at the sky, his innards sliced open. They did not see the baby, but the sounds seemed to be coming from a blanket in the corner.

Проходя с западной стороны от монастыря, они миновали крестьянский дом. Возле двери лежал на земле старик. Из груди у него торчали две стрелы. Из дома доносились крики младенца. Заглянув внутрь, они увидели лежавшую ничком у очага женщину с разрубленной головой, рядом с ней смотрел в небо мальчик лет шести с распоротым животом. Младенца они не видели, но им казалось, что плач раздается из лежавшего в углу свертка.

Kate started toward it, but Marek held her back. “Don't.”

They continued on.

Кейт шагнула было к младенцу. Марек крепко взял ее за руку:

— Нет.

Они пошли дальше.

The smoke drifted across an empty landscape, abandoned huts, untended fields. Aside from the farmhouse with its slaughtered inhabitants, they saw no one else.

“Where is everybody?” Chris said.

Дым стелился над безлюдным пейзажем, опустевшими жилищами, заброшенными полями. Они не видели ни одного человека, если не считать убитых обитателей хижины.

— Куда все подевались? — удивился Крис.

“They're all in the woods,” Marek said. “They have huts there, and underground shelters. They know what to do.”

“In the woods? How do they live?”

— Ушли в лес, — пояснил Марек. — Там у них есть и хижины, и землянки. Они знают, что делать.

— В лесу? Как же они там живут?

“By attacking any soldiers that pass by. That's why the knights kill anyone they find in the forest. They assume they're godins—brigands—and they know that the godins will return the favor, if they can.”

“So that's what happened to us, when we first landed?”

— Нападая на любого вооруженного человека, который покажется неподалеку. Именно поэтому рыцари убивают каждого, кого встретят в лесу. Они считают, что все лесные обитатели — «годин» — бандиты, — и знают, что годин не помилует их, если у него появится такая возможность.

— Выходит, именно это случилось с нами сразу после высадки...

“Yes,” Marek said. “The antagonism between commoners and nobles is at its worst right now. Ordinary people are angry that they're forced to support this knightly class with their taxes and tithes, but when the time comes, the knights don't fulfill their part of the bargain. They can't win the battles to protect the country. The French king has been captured, which is very symbolic to the common folk. And now that the war between England and France has stopped, they see only too clearly that the knights are the cause of further destruction. Both Arnaut and Oliver fought for their respective kings at Poitiers. And now they both pillage the countryside to pay their troops. The people don't like it. So they form bands of godins, living in the forest, fighting back whenever they can.”

— Да, — подтвердил Марек. — Антагонизм между простонародьем и знатью сейчас достиг крайних пределов. Обыватели негодуют из-за того, им приходится содержать класс рыцарей, которые взимают с них налоги и всяческие подати, но, когда доходит до дела, не выполняют своей части общественного соглашения. Чванливые вояки не могут ни защитить страну, ни выиграть отдельного сражения. Французский король попал в плен, и народ воспринял это событие как символическое. Теперь, когда боевые действия между Англией и Францией притихли, стало совершенно ясно, что рыцари — это причина дальнейшего разорения. И Арно, и Оливер сражались на стороне своих королей при Пуатье. А теперь они оба грабят население, чтобы заплатить своим воинам. Людям это, естественно, не нравится. Поэтому они собирают банды из годинов, живущих в лесу, и при первой возможности оказывают сопротивление рыцарям.

“And this farmhouse?” Kate said. “How does that happen?”

Marek shrugged. “Maybe your father was killed in the forest by peasant bandits. Maybe your brother had too much to drink one night, wandered off, and was murdered and stripped naked by peasant bands. Maybe your wife and children were traveling from one castle to another and vanished without a trace. Eventually, you are ready to take out your anger and frustration on somebody. And eventually, you do.”

— А крестьяне из той хижины? — спросила Кейт. — Почему понадобилось убивать их?

Марек пожал плечами:

— Возможно, твоего отца убили в лесу бандиты-крестьяне. Возможно, твой брат однажды выпил лишнего, заблудился и был убит и ограблен крестьянской бандой. Возможно, твоя жена и дети ехали из одного замка в другой и исчезли без следа. В результате ты готов сорвать свой гнев и обиду на ком угодно. И в конечном счете именно так ты и поступаешь.

“But—”

Marek fell silent, pointing ahead. Above a line of trees, a fluttering green-and-black banner moved quickly to the left, carried by a rider galloping on horseback.

Marek pointed to the right. They moved quietly upstream. And they came at last to the mill bridge, and the checkpoint.

— Но...

Марек приложил палец к губам и указал вперед. В просветах между деревьями справа налево мелькало развевающееся зеленое с черным знамя. Оно виднелось над верхушками кустов, и было ясно, что его несет скачущий галопом всадник.

Марек махнул рукой направо. Не говоря ни слова, они пошли вверх по течению. И наконец оказались возле мельницы, где должна была находиться застава сэра Оливера.

On the river bank, the mill bridge ended in a high stone wall with an arched opening. A stone tollbooth stood on the other side of the arch. The only road to La Roque ran through the arch, which meant that Oliver's soldiers, who controlled the bridge, also controlled the road.