timeline

Повернувшись ко второму орудию, он аккуратно пересыпал свой тщательно растертый порох в мешок, которым зарядил пушку точно так же, как первую. Затем он обернулся к Мареку:

— Андре, песок, пожалуйста.

Marek came forward and set the basin of sand at the Professor's feet.

“What is that sand for?” Oliver asked.

“A precaution, my Lord, against error.” Johnston picked up a second metal arrow, handling it gingerly, holding it only at each end and gently inserting it into the cannon. The tip of the arrow was grooved, the grooves filled with thick brown acrid paste.

Марек шагнул вперед и поставил миску с песком в ногах Профессора.

— А зачем песок? — не скрывая любопытства, спросил Оливер.

— Предосторожность против ошибки, мой лорд. — Джонстон взял вторую металлическую стрелу, очень осторожно держа ее за торцы стержня, и медленно и аккуратно вставил в жерло пушки. В наконечнике стрелы были выгравированы желобки, заполненные густой коричневой резко пахнувшей пастой. — Это мой порох и моя стрела.

“This is my powder, and my arrow.”

The gunner handed the Professor a thin stick of wood, glowing red at one end. Johnston touched the first cannon.

There was a modest explosion: a puff of black smoke, and the arrow flew onto the field, landing a hundred yards short of the nearest trebuchet.

Канонир вручил Профессору тонкую палочку, один конец которой ярко тлел. Джонстон прикоснулся к запалу первого орудия.

Раздался негромкий, чем-то похожий на кашель взрыв, пушка выплюнула облачко черного дыма, а стрела унеслась в поле, но воткнулась в землю, не долетев сотни ярдов до ближайшей катапульты.

“Now my powder, and my arrow.”

The Professor touched the second cannon.

There was a loud explosion and a blast of dense smoke. The arrow landed alongside a trebuchet, missing it by ten feet. It lay in the grass.

— Теперь мой порох и моя стрела. — Профессор коснулся второго орудия.

Взрыв прозвучал гораздо громче, а облако дыма было хотя и густым, но не таким черным. Стрела упала в траву рядом с катапультой, промахнувшись на какие-нибудь десять футов.

Oliver snorted. “Is that all? You will forgive me if I have—”

Just then, the arrow burst into a circle of fire, spitting blobs of flame in all directions. The trebuchet immediately caught fire, and men on the field ran forward, carrying the horses' water bags to put it out.

“I see...,” Lord Oliver said.

Оливер хмыкнул.

— Это что, все? Простите меня, но я... — И в этот момент вокруг стрелы вспыхнуло яркое пламя, из которого во все стороны разлетались бесчисленные искры. Катапульта мгновенно загорелась, со всех сторон побежали люди, ведя в поводу лошадей, груженных бурдюками с водой.

— Вижу... — протянул лорд Оливер.

But water seemed to spread the fire, not quench it. With each new dousing, the flames leapt higher. The men stepped back, confused. In the end, they watched helplessly as the trebuchet burned before them. In a few moments, it was a mass of charred, smoking timbers.

Но вода, казалось, лишь усиливала огонь, вместо того чтобы усмирить его. С каждым ведром воды пламя становилось все выше, и вскоре люди отступили и лишь в растерянности следили за тем, как догорало огромное сооружение Прошло всего несколько минут, а на месте громадной катапульты осталась лишь куча обугленных, дымящихся бревен.

“By God, Edward and Saint George,” Oliver said.

Johnston gave a small bow, smiled.

“You have twice the range and an arrow that alights itself—how?”

— С нами бог и святой Иоанн, вы молодец, Эдвард! — воскликнул Оливер. Джонстон, улыбнувшись, склонил голову. — У вас пушка бьет вдвое дальше и стрелы сами собой горят жарким пламенем. Как...

“The powder is ground fine and so explodes more fiercely. The arrows are filled with oil, sulfur and quicklime, mixed with tow. Touching any water makes them catch fire—here it's the dampness of the grass. That is why I have a basin of sand, should the slightest bit of the mixture be upon my fingers and start to burn from the moisture of my hands. It is a most delicate weapon, my Lord, and delicate to handle.”

— Порох очень тонко растерт и потому взрывается с большей силой. Стрелы облеплены паклей, пропитанной маслом, смешанным с серой, а сверху все это покрыто негашеной известью. Стоит стреле упасть в какое-нибудь влажное место — сейчас это была трава, — как это вещество загорится. Именно поэтому я приготовил песок: если даже крошечная частица смеси попала бы на мои пальцы, она тут же загорелась бы от влаги, которая всегда есть на руках. Это очень опасное оружие, мой лорд, и с ним нужно очень деликатно обращаться.

He turned to the third basin, near Marek.

“Now, my Lord,” Johnston said, picking up a wooden stick, “I pray you observe what follows.” He dipped the stick into the third bowl, coating the tip with the oily, foul-smelling mixture. He held the stick in the air. “As you see, there is no change. And there shall be no change for hours, or days, until...” With the theatricality of a magician, he splashed the stick with a small cup of water.

Он указал на третью плошку, стоявшую на стене под ногами у Марека.

— А теперь, мой лорд, — сказал Джонстон, взмахнув деревянной палкой, — прошу вас посмотреть, что сейчас случится. — Он ткнул палку в плошку и вновь поднял ее перед собой; конец палки был измазан неприятной на вид вонючей маслянистой смесью. — Как вы видите, ничего не происходит. И ничего не произойдет еще в течение нескольких часов или дней, пока. — С важным видом фокусника он плеснул на палку немного воды из маленького кубка.

The stick made a hissing sound, began to smoke, and then burst into flames as the Professor held it. The flame was a hot-orange color.

“Ah,” Oliver said, sighing with pleasure. “I must have a quantity of this. How many men do you require to grind and make your substance?”

Раздалось шипение, поднялся дым, а затем на конце палки вспыхнуло яркое оранжевое пламя.

— Ах! — воскликнул Оливер, вздохнув от удовольствия. — Мне понадобится много этого масла. Сколько людей вам потребуется, чтобы растирать порошки и изготавливать вашу субстанцию?

“My Lord, twenty will do. Fifty is better.”

“You shall have fifty, or more as you will,” Oliver said, rubbing his hands. “How quickly can you make it?”

— Мой лорд, двадцати будет достаточно. Но лучше пятьдесят.

— У вас будет пятьдесят человек или больше, если вы того пожелаете, — ответил Оливер, потирая руки. — И сколько вам на это потребуется времени?

“The preparation is not lengthy, my Lord,” Johnston said, “but it cannot be done in haste, for it is dangerous work. And once made, the substance is a hazard within your castle, for Arnaut is certain to attack you with flaming devices.”

— Работа не такая уж длительная, мой лорд, — сказал Джонстон, — но это не следует делать второпях, поскольку дело очень опасное. А изготовленное вещество будет представлять опасность и для вашего замка, ведь Арно явно собирается забрасывать его зажигательными снарядами.

Oliver snorted. “I care nothing for that, Magister. Make it now, and I shall put it to use this very night.”

Оливер презрительно фыркнул.

— Я ни во что не ставлю все это, магистр. Сейчас же принимайтесь за работу, Я хочу пустить вашу субстанцию в дело уже этой ночью.

Back in the arsenal, Marek watched as Johnston arranged the soldiers in rows of ten, with a grinding bowl in front of each man. Johnston walked down the rows, pausing now and again to give instructions. The soldiers were grumbling about what they called “kitchen work,” but Johnston told them that these were, in his words, the herbs of war.

Когда Джонстон и Марек вернулись в арсенал. Профессор рассадил ратников, которых прислал Оливер рядами по десять человек. У каждого из солдат была ступка. Джонстон, расхаживая вдоль рядов, объяснял, что нужно делать. Время от времени он останавливался и показывал, как правильно держать пест и как им пользоваться. Солдаты ворчали, что им пришлось заниматься «кухонной работой», но Джонстон сказал, что они готовят, как он выразился, воинские зелья.

It was several minutes later when the Professor came over to sit in the corner with him. Watching the soldiers work, Marek said, “Did Doniger give you that speech, about how we can't change history?”