Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер

— Простите, Ваше Величество.

Я сказал мудро:

— Лучше бы вообще оставить войска до утра, чтобы оборотни превратились в людей.

— Ваше Величество?

— Тогда их убивать намного проще, — объяснил я. — Разве не это ваша главная задача? Уничтожение противника при минимальных потерях со своей стороны?

— Простите, Ваше Величество!

Я сказал со вздохом:

— Боюсь, в лесу не останутся так уж надолго. Потому часть армии нужно держать в оцеплении.

Граф Арнольдус сказал истово:

— Ваше Величество! Ни один не уйдет от наших мечей.

Я покачал головой.

— Главная надежда на копьеносцев Макса. Слышишь, Макс? Лес должен быть окружен копейщиками в три-четыре ряда. Выбегающих из леса оборотней принимать на копья. А уже тогда рубить!

Граф сказал обиженно:

— Ваше Величество!

— Вы не представляете, — сказал я предостерегающе, — насколько эти твари живучи. Один на один никто не выстоит, даже могучий Зигмунд не сладит с такой тварью. Ее нужно брать на копья, всаживать стрелы, рубить мечами и топорами… но и тогда еще будет драться, постепенно и очень медленно подыхая!

Их лица стали очень серьезными, дошло, если я так говорю, то знаю точно, как и что. Мидль по-прежнему помалкивал, хотя, наверное, не стоит указывать, кому где стоять перед боем, если отвечает за операцию Мидль.

Макс сказал почти застенчиво:

— Не покажется трусостью… если окружу противника кольцом в шесть рядов копий? Людей хватит.

Я обнял его и похлопал по спине.

— Макс, из тебя выйдет великий полководец! Как же это важно для всех нас, мужчин, не побояться показаться кому-то чересчур осторожным! Все мы в этом трусы. Но на самом деле важно только то, кто выиграл. И желательно с минимальными потерями, как тебе удается лучше всех.

Ко мне осторожно приблизился граф Андреас Райсборн, молодой и очень амбициозный лорд — из тех, кто пожелания сюзерена ловит на лету, выполняет быстро и четко, не забывая о своих интересах.

— Ваше Величество, — спросил он почтительно, — вы с нами?

Я хлопнул его по плечу.

— Увы, моя обязанность повергать целые королевства, а не всяких отдельно взятых оборотней. Хотя, конечно, хочется. Но воздержусь, ибо.

Он сказал с завистью и восторгом:

— Целые королевства?..

— Я король или не король? — спросил я горделиво. — Должен и как бы обязан выбирать противников по плечу. Ибо я на виду!

Он быстро зыркнул наверх, в глазах отразился страх. Я даже успел увидеть пурпурный отблеск Багровой Звезды в небе, но произнес он предельно мужественно:

— Уж вы всегда выбираете самых сильных!

— А вот после них и отдохнем, — сказал я.

— Правда? — спросил он с недоверием.

— Ну-у, — протянул я, — будем к этому стремиться, хотя покой нам только снится, сквозь кровь и пыль летит, летит степная кобылица... Кони тоже все скачут и скачут, и не надо это вот — помедленнее, кони, помедленнее... Сэр Андреас, у вас, боюсь, задание будет потруднее.

Он просиял.

— Да? А я боялся, мне и моим людям выпадет что-то полегче!

— Как только сэр Макс перекроет все выходы из города, — сказал я, — вы входите с группой магов и начинаете зачистку от оборотней. Днем у них силы не больше, чем у хороших воинов, но все равно это не в лесу мечом размахивать, а в городе, где все непредсказуемо, потому нужно быть весьма готовыми ко всему и всякому. Но я на вас полагаюсь, сэр Андреас.

Я оглянулся, меня слушают очень внимательно Зигмунд Лихтенштейн с братьями.

— А вы, сэр Зигмунд, — добавил я, — сразу же после завершения операции в лесу тоже входите в город и начинаете планомерную зачистку королевского дворца и всех правительственных зданий. Там больше всего оборотней, они контролируют каждое слово короля и его министров.

Зигмунд воскликнул могучим трубным голосом:

— Ваше Величество, мы не подведем!..

Его братья гордо расправили плечи, могучие, как столетние молодые дубы, самый младший сказал срывающимся голосом:

— Мы прошли такой путь по местам вашей боевой славы! И наши сердца горят страстью приобщиться.

— Все будет, — пообещал я. — Вы уже приобщились, поддерживая наше влияние в северных королевствах.

— Ваше Величество, — сказал Зигмунд, пока средние братья оттаскивали застеснявшегося младшенького в задние ряды, — мы жаждем большего!

Я сказал невесело:

— Это я тоже обещаю. Всех нас Господь очень скоро проверит на стойкость.

Их лица посерьезнели, что-то в моем голосе прозвучало такое, что Зигмунд перекрестился, а его братья сказали вразнобой:

— Аминь.

На всякий случай я задержался, наблюдая, так ли все идет, однако оборотни точно по плану запустили большую группу преступников в лес со стороны города, а затем вошли следом сами, неторопливо и празднично.

Наши разведчики, наблюдающие издали, торопливо вернулись к изготовившимся войскам и начали разводить отряды по указанным местам, создавая единую цепь копейщиков в несколько рядов.

Граф Андреас сразу увел отборный рыцарский отряд к городским воротам, я сказал сопровождающим меня телохранителям, что изволю помолиться в одиночестве, но если не вернусь, что случится, скорее всего, то, значит, с ангельской помощью тайно отбыл в иное, крайне нужное мне место, так что сопровождать меня не следует.

Я даже не стал наблюдать за началом жестокого истребления, мелкие подробности на этот раз уже не интересовали. Вернее, интересуют, но не настолько, чтобы самому ввязаться в нелепую драку с вурдалаками.

Это ниже моего достоинства, король — это не хвост собачий, бегать с высунутым языком и мечом в руке не весьма солидно, а я должен выглядеть зело и внушаемо.

Конечно, когда никто не видит, я могу всякое, но здесь на людях. А король такого огромного и могучего государства проиграет битву, если поведет армию лично и не будет видеть, что творится на флангах, а посыльные не смогут докладывать о быстрых изменениях хода сражения.

Филипп, едва я вернулся, послал за Беатой. Мне кажется, он меня то ли побаивается, хотя и не признается, то ли с Беатой чувствует себя намного увереннее, все-таки некий амортизатор.

Женщины вообще все и всегда смягчают, если, конечно, не разжигают, Беата мило и настороженно улыбалась, чувствуя, что что-то происходит, но ничего не спрашивала, а с аппетитом ухомякивала крохотные пирожки и пирожные, в то время как мы с Филиппом всего лишь выпили по бокалу вина.

— Ваше Величество, — проговорил он с сомнением в голосе, — вы снова исчезли надолго... Не опасно?

— Уже нет, — заверил я. — Допьем вино, я вернусь в свои пенаты. Не знаю, что это такое, но когда хотят поумничать, то говорят примерно такое.

— Ваше Величество! Вам-то зачем умничать?