Сергей Протасов - На восток [litres]

На отходе обнаружили и расстреляли дрейфующую мину, вероятно, сорванную с якоря. Доклад об этом окончательно убедил командование десантной группы в том, что оборону противника на этом участке преодолеть одним рывком не удастся. Учитывая наличие минного поля, общие потери можно было считать небольшими.

Все японские корабли, включая крейсера, еще в течение часа вели сильный обстрел возвышенностей, окружавших бухту Окочи. Но это ничуть не мешало русским методично перепахивать пляж, остатки пристани и сгоревшей деревни, а также каменную гряду, откуда дольше всего отстреливались те, кому посчастливилось добраться до берега. Тяжелые крепостные гаубицы, сделавшие свое дело, в добивании не участвовали, от чего казалось, что обстрел все же слабеет.

Агонию десанта было прекрасно видно с пароходов, принимавших на борт то, что осталось от третьей волны. После этой попытки войск для овладения районом бухты Окочи у генерал-майора Кигоси оставалось уже явно недостаточно. На транспортах только раненых теперь набиралось более полутора тысяч человек. Число погибших или утонувших никто не мог назвать даже приблизительно, так же как и численность тех, кто еще отстреливался на берегу.

Когда к вечеру 30 августа на борту парохода «Садо-мару», бывшего флагманом высадочных сил у Окочи, подсчитали потери, получилось, что более половины войск, выделенных для захвата плацдарма, либо безвозвратно потеряны, либо выведены из строя. Столь обескураживающий результат заставил японцев отказаться от повторных попыток десанта на северный из Цусимских островов, а высадка у Идзухары, укрепленной гораздо основательнее, была отменена вовсе. Командир 12-й дивизии генерал-лейтенант Иноуэ лично отправил рапорт об этом. В нем он взял на себя всю ответственность за срыв операции. Спустя сутки им был получен приказ: «Срочно прибыть в Токио».

Едва получив полный отчет о бое у Окочи, Иноуэ отбыл на доклад в Генеральный штаб. Его и вызванного вместе с ним командующего войсками в Корее генерала Угаки принял заместитель маршала Оямы генерал-майор Кодама. От него узнали, что в свете последних событий, а также учитывая внешнеполитическую ситуацию и сведения о противнике, полученные как агентурным путем, так и по дипломатическим и иным каналам, в Генеральном Штабе готовится крупная десантная операция в северо-восточной Корее.

При этом для обеспечения действий армии, которая должна снова сыграть решающую роль, планируется привлечение флота, как в первые дни войны. По этому вопросу уже около недели постоянно ведутся координационные совещания Генерального штаба и Главного штаба флота, в том числе с участием военно-морского и военного министров.

Подобная, смелая во всех отношениях, даже граничащая с авантюрой, операция считается теперь вполне возможной и даже желательной, так как вынудит русских непременно отвечать на нее. В этом случае появляется шанс перехватить и уничтожить эскадру Рожественского, который так досадно, раз за разом, уводил остатки своего флота из-под ударов, нанося огромный ущерб экономике и престижу Японской империи.

Исходя из последних данных разведки, у русских сейчас вообще не осталось боеспособных больших броненосцев и крейсеров. Все, что могло передвигаться и стрелять, они задействовали в набеге на Сасебо, где их корабли очень серьезно пострадали. Кроме исправления многочисленных боевых повреждений, постоянно накапливавшихся в течение последних полутора месяцев, необходим еще и плановый ремонт, обеспечить который в короткий срок владивостокские портовые мастерские просто не в состоянии. Таким образом, имея достаточную численность флота на бумаге, Рожественский с Бирилевым сейчас могут вывести в море лишь жалкое подобие боевой эскадры, собранное из старых, едва передвигающихся, наспех залатанных кораблей, а так же импровизированных вспомогательных крейсеров, вооруженных чем попало. Но пушек не хватает.

Агенты сообщали, что из флотских арсеналов во Владивостоке выгребли все, вплоть до старых шестидюймовых и 87-миллиметровых пушек, снятых еще с корвета «Витязь». Единственный относительно боеготовый новый броненосец «Александр III» успел заменить только поврежденные в бою стволы главного калибра, а шестидюймовую артиллерию с него, пока он находился в длительном ремонте, использовали для поддержания в боеспособном состоянии «Орла» и «Бородино». При этом орудий для замены все еще не доставили. Так что сейчас в его бортовых башнях вообще нет никакой артиллерии. Он отправлен в залив Посьет на испытания прямо в таком плачевном виде.

Для его скорейшего вооружения предположительно планируют использовать старые, изношенные шестидюймовые пушки, сейчас спешно восстанавливаемые в арсенале. Поскольку технологий, позволяющих вернуть пришедшему в негодность орудию его изначальную точность и дальность стрельбы, просто не существует, их реальная опасность в бою останется близкой к нулю. К тому же завод и порт Владивостока перегружены работой на остальных судах эскадры, из-за чего этот не простой процесс обещает затянуться.

Наделавшие столько шума при своем возвращении бронепалубные крейсера также встали на длительный ремонт. Имеются достоверные сведения, что «Светлану» вообще притащили в базу на буксире по причине полного выхода из строя машины. А у «Богатыря» течет корпус, наспех залатанный после навигационной аварии у мыса Брюса, из-за этого он готовится к постановке в док, а вовсе не к боевому походу.

Старые броненосцы «Наварин» и «Николай» вместе с крейсером «Адмирал Нахимов» все еще ремонтируются. Хотя, судя по всему, они все же смогут в ближайшее время выйти в море, это вряд ли станет реальным усилением для остатков эскадры Рожественского. На них отказались от замены «устаревшей и расстрелянной артиллерии ввиду явной нецелесообразности, в связи с общим значительным износом кораблей». Именно такая формулировка фигурировала в добытой агентами копии докладной записки флагманского артиллериста Берсеньева, адресованной наместнику.

По сути, эти три ветерана и ущербный «Александр III» на ближайшее время и есть весь боеспособный русский Тихоокеанский флот. При этом он должен охранять свои резко удлинившиеся коммуникации и каким-то образом пытаться контролировать свое и оккупированное побережье.

В таких условиях выдвижение всех крупных японских кораблей в Броутонов залив позволит резко усилить блокаду Владивостока. А это вызовет еще большие затруднения со снабжением и, соответственно, с ремонтом остатков русских эскадр и должно, наконец, принудить их к прямому бою, закономерным исходом которого станет если не уничтожение последних боеспособных единиц Рожественского, то, по крайней мере, их выход из строя на длительное время.