Сергей Протасов - На восток [litres]

Похоже, для достижения нужной концентрации войск в Корее и одновременного отражения нашего десанта на Курилах, случайно почти совпавшего с японской высадкой, сынам Ямато пришлось заметно ослабить свои гарнизоны на северных территориях. Сейчас уже имелись сведения разведки о задействованных в боях на плацдармах в районе Порта Лазарева пехотных полках из состава 13-й и 15-й дивизий, дислоцировавшихся в Саппоро и Хакодате. За это японцы очень дорого заплатили.

Днем 21 сентября от Небогатова пришла просто невероятная телеграмма об успешном захвате достаточно скромными пополнениями, только что доставленными ему, порта Муроран и даже административного и промышленного центра всего Хоккайдо – города Саппоро.

Когда начальнику второго броненосного отряда Тихоокеанского флота обещали в случае успешного начала наступления приданных ему войск выделить все четыре батальона 102-го Вятского полка, тогда еще не довезенного через три океана до наших берегов, даже подумать не могли, что они срочно потребуются ему уже на вторые сутки. Причем для нормального «освоения» захапанных им территорий этого еще и окажется вопиюще мало!

Немногочисленной пехоте, только что экспромтом переброшенной на Хоккайдо, при поддержке моряков удалось овладеть промышленным юго-западом острова, взяв под контроль все нормальные порты и железнодорожную сеть в работоспособном состоянии. В телеграмме отмечалось, что этого смогли добиться благодаря решительным действиям полковника Маннергейма и лейтенанта Остен-Сакена.

Судя по скудной информации, полученной с Хоккайдо, японские войска, значительно превосходящие численностью русских, оказались сейчас оттесненными к угольным копям в центральной гористой части и юго-восточному побережью. Там остался единственный порт Кусиро, с серными рудниками, каторжной тюрьмой и постоянными густыми туманами. На северо-восточном берегу, от пролива Измены до мыса Сойя нет портов и подходящих гаваней для разгрузки судов. Железных дорог тоже нет. А дороги для повозок, проложенные по лесистым горным перевалам теми же каторжниками, можно пересчитать по пальцам.

Только когда полторы недели спустя из Хакодате пришел первый обратный конвой, доставивший помимо наших раненых и японских пленных еще множество трофейных рыбных припасов и штабную корреспонденцию, стали известны подробности того, как кавалерийский полковник и флотский лейтенант «паровозы оседлали».

Эти новости, конечно, были из разряда не просто хороших, а очень даже хороших, просто замечательных. Но теперь на Хоккайдо срочно требовались подкрепления, чтобы удержаться на занятых, чрезвычайно выгодных позициях. А взять их было практически не откуда. Заявку на дополнительные войска удалось удовлетворить в кратчайшие сроки и в полном объеме только путем временного оголения залива Ольги, бухты Владимира, устья Амура и южной оконечности Сахалина, а также срочной переправки большей части гарнизона Софийска из Де-Кастри в Отару. Отправлять войска из Владивостока не решились из-за близости крупных сил флота противника. Но и без этого постоянно перебрасываемые из Приамурья в Отару линейные пехотные части, роты из крепостных гарнизонов и сотни из казачьих команд позволили хоть минимально укомплектовать гарнизоны на Хоккайдо.

А на местах их прежней дислокации убывшие срочно заменялись ополченцами, новыми резервными ротами, формируемыми из запасников и добровольцев, а также мобилизационными этапами, прибывавшими из Хабаровска и с железной дороги речным путем. Их временная крайне низкая боеспособность, учитывая незначительную вероятность появления противника в тех местах, проблемой пока не считалась.

Несмотря на свое ослабление, сахалинский гарнизон тоже перешел в наступление. Рано утром 22 сентября в поселке Ваканай с нескольких трофейных паровых шхун высадился десант из пехоты, моряков-новиковцев и сахалинских охотников, быстро захвативший селение и японскую сигнальную станцию на мысе Сойя. Незначительное сопротивление было оказано лишь на сигнальной станции, но и там после всего двух ответных выстрелов с русской стороны, уложивших командовавшего обороной гардемарина, весь остальной гарнизон, состоявший из мобилизованных всего неделю назад ополченцев, сложил оружие.

С тех пор до самого конца войны оба берега пролива Лаперуза находились под нашим контролем. Это в сочетании с оккупацией всех портов западного берега Хоккайдо и полным отсутствием пригодных для стоянок и базирования судов бухт на северо-восточном берегу этого острова, вплоть до Курильских островов, также контролируемых нами, обеспечивало контроль за всем побережьем Охотского моря и максимальную безопасность и скрытность судоходства этим путем.

А связь с Гензаном по-прежнему оставалась ненадежной. Действовала только голубиная почта да корейская агентура. Единственное, что было известно наверняка, это то, что от его захвата с моря японцы отказались, приступив к блокаде и стягивая крупные массы пехоты и артиллерии к сухопутным укреплениям. Примерно так же развивались события и у Порта Шестакова.

Однако в этой тревожной ситуации проявился один, довольно выгодный для нас момент. При таком развитии событий японский флот на ближайшее время оказывался привязан к каравану ценных транспортов. Этим уже удалось воспользоваться для развития неожиданного успеха на Хоккайдо.

Кроме того, увязнув у корейских берегов, японцы вынужденно ослабили блокаду Цусимы, что стало известно из полученной с острова радиограммы и, самое главное, залива Петра Великого. Теперь, в случае скрытного выхода нескольких быстроходных пароходов под мощным эскортом из Владивостока, перехватить его они уже могут не успеть и будут вынуждены догонять. Это давало шанс на успешный прорыв каравана, так что к планированию конвойной операции приступили немедленно. Начать предполагалось, как только «Орел» и «Александр» войдут в строй.

Исходя из рапорта контр-адмирала Греве о ходе их ремонта, они технически были уже почти готовы. Конечно, из-за спешки часть работ придется доделывать снова в море, но ждать дольше было нельзя. Быстроходные транспорты «Корея», «Иртыш», «Воронеж» и только что пришедший «Тамбов» немедленно встали к причалам порта под погрузку всем необходимым для Цусимы. Более благоприятного момента могло и не наступить.

Вернувшийся из рейса на Цусиму «Терек» уже заканчивал обслуживание механизмов. Его тоже начали готовить к новому походу. В обширных внутренностях размещали боеприпасы, медикаменты и прочие грузы, необходимые для обороняющейся в блокаде Гензанской крепости. По совместному плану штабов наместника и Тихоокеанского флота после отвлечения основных японских сил цусимским конвоем, ему предстояло проскочить в Броутонов залив, так сказать, под шумок.