Борис Батыршин - Курс на Юг [СИ litres]

Вице-адмирал отвернулся, скрывая раздражение. И с такой наглостью ему приходится мириться! Но, ничего не попишешь: этот тип явился на борт с личным письмом Первого лорда Адмиралтейства сэра Джорджа Уэлсли, а с ним не поспоришь. Особенно если вспомнить, что сам вице-адмирал попал в немилость после того, как позорнейше упустил русскую эскадру, совершившую дерзкий набег на устье Хамбера. Спасибо, что хотя бы дали шанс реабилитироваться, отправив командовать этой сборной солянкой из устаревших и разнотипных посудин куда-то на край света, навязав на его шею ещё и этого чёртова шпиона!

– Кстати… – Хей мстительно улыбнулся, – Вы напрасно так отзываетесь о «Рэйли» и его командире. Этот, как вы изволили выразиться, «слюнтяй» будет командовать отрядом из двух вымпелов, выделенных вам по распоряжению лорда Уэлсли. Так что рекомендую сдерживать эмоции – я слышал, кептен Трайон, хоть и человеколюбив, но весьма злопамятен.

И с удовольствием увидел, как вытягивается физиономия собеседника.

– Вы что, собираетесь дать мне «Рэйли»? – Бёртон явно был озадачен. – Но ведь у него даже нет брони!

– Ещё и шлюп «Мьютайн» – уточнил вице-адмирал. – Композитный корпус, ход одиннадцать с половиной узлов, девяностофунтовки Армстронга, четыре шестидесятичетырёхфунтовки и четыре револьверных орудия. Славный кораблик.

– Славный? – Бёртон скептически хмыкнул. – Он и до Аргентины-то не доберётся, потопнет!

– В Аргентине вам делать нечего. – парировал Хэй. – Следующая после Бермудов стоянка – Порт-Стэнли, на Фолклендах. Жуткая дыра, но уголь и пресная вода там имеются. Что до «Мьютайна», то это надёжное судно, способное и не такие переходы.

Бёртон задумался.

– «Рэйли» – это ведь систершип «Шаха», того самого, которого перуанский «Уаскар» гонял, как паршивого кота?

Адмирал помрачнел ещё больше.

– Насколько я понимаю, перед вами не стоит задача выигрывать сражения с перуанским флотом, который, кстати, недавно понёс серьёзные потери?

– Нет, но…

– Никаких «но»! Для демонстрации флага двух кораблей вполне достаточно. Вам, несомненно, известно, в каком положении оказался сейчас Королевский Флот. У нас каждый вымпел на счету, чтобы собрать эту эскадру, пришлось оголять Флот Канала и Восточно-Карибскую станцию, где с уходом «Беллерофона» и «Рэйли» почти не останется боеспособных единиц. Как вы верно заметили, сэр, нам предстоит противостоять эскадре лягушатников, ушедшей во Французскую Гвиану, чтобы угрожать оттуда нашим владениям в Вест-Индии. Так что у меня сейчас каждый вымпел на счету. Так что – берите, что дают, и радуйтесь, что нашлось хотя бы это!

Бёртон насмешливо сощурился.

– А как же – «у королевы много»?

– Увы, не настолько много, как хотелось бы.

На этот раз не было ни парадных построений на полубаках, ни гирлянд флагов расцвечивания, ни королевской яхты, обходящей броненосную шеренгу под гром орудийного салюта, ни плывущего над волнами порохового дыма, ни восторженных криков публики, провожающей эскадру в далёкий путь. Корабли покидали рейд Портсмута воистину по-английски – тихо, истаивая в предутренней дымке, на малых оборотах машин, не спуская с реев фестоны парусов. Провожали их тоже невесело, словно смирившись, что не все из этих гордых красавцев вернутся назад. Слишком часто в течение последних полутора лет звучало над волнами Балтийского, Северного, Средиземного моря и Бог знает каких ещё морей сакраментальное «У королевы много» – фраза, которой в Королевском Флоте издавна принято провожать гибнущее судно.

И всё же, эскадра уходила. Уходила, чтобы в очередной раз попытаться – увы, только попытаться! – доказать всему миру, что Британия по-прежнему правит морями.

Но – правит ли? Этот вопрос и должны решить по ту сторону Атлантики орудия Армстронга и Виккерса, броневые листы и кованые шпироны боевых кораблей Роял Нэви.

А иначе никак, джентльмены. Иначе – зачем надрывались у печей и прокатных станов рабочие Манчестера и Бирмингема, зачем глотали угольную пыль шахтёры Ноттингемшира и Кардиффа, зачем «делали деньги» клерки и дельцы Лондонского Сити? Зачем бороздили океаны под всеми, сколько их есть, звёздами, барки, шхуны, пароходы и пакетботы, несущие торговый флаг Британской Империи? Зачем булькал чёрный ямайский ром в её портовых тавернах, звучали задорные песенки-шанти на палубах её судов?

И как тут не вспомнить строки, которые, правда, ещё не сложены под этими звёздами, но обязательно будут сложены. Потому что в них – подлинная суть народа Англии, его земли… и его моря.

Иначе – никак.

Конец первой части.

Южный океан, 55°58′ ю. ш. 67°17′ з. д.

Август 1879 г.

Полив Дрейка – самое скверное место на Земле. Здесь лоб в лоб сталкиваются два океана; здесь бушуют самые сильные шторма на планете; здесь бродят отколовшиеся от ледяного панциря айсберги; здесь холодное поверхностное течение гонит воды Тихого океана сквозь горловину пролива в Атлантику. Здесь сливаются воедино все силы ветра, воды и льда, и соваться сюда людям – всё равно, что добровольно ходить по краю могилы.

Хорошей погоды здесь не бывает. Летом в районе мыса Горн шторма случаются хотя бы раз в неделю, весной – не меньше двух раз; зимой они не прекращаются вовсе. Западные ветры разгоняют океанское течение – гигантскую «реку», опоясывающую весь земной шар. А материковая отмель, лежащая между мысом Горн и Южными Шетландскими островами, заставляет разбиваться в буруны огромные океанские валы. Это порождает волны высотой до пятидесяти футов, и ледяной ветер, прилетевший с запада, с промороженных насквозь снежных просторов королевы-Антарктиды, срывает с гребней хлопья пены, смешивая их со снежными зарядами.

Да, неуютно зимой у мыса Горн. Судно тяжко валяет с борта на борт, а когда оно вскарабкивается на гребень волны и, на секунду замерев в неустойчивом положении, скатывается с другой стороны – винт показывается из воды и продолжает вращаться, перемалывая воздух. Втугую выбраны вант-путенсы, штаги едва не звенят; спущены и надёжно закреплены стеньги и гафели – одним словом, приняты все положенные меры, чтобы неистовые размахи качки не разболтали рангоут. Тонко посвистывает ветер у снастей стоячего такелажа – шесть баллов, по здешним меркам так, лёгкий бриз…