Татьяна Смородина - Фехтовальщица

Яркое летнее утро разматывало над городом новый солнечный клубок. Золотая нить его ложилась в канву путаных грязных улочек, пробегала по контуру флюгеров и подбивала легкой позолотой края черепичных крыш. Курились трубы, покрикивали за оградой лоточники, шумели проезжающие экипажи.

Дом герцогини де Шальон продолжал благоволить к фехтовальщице. По приказу высокородной хозяйки Женьку одели в одно из дарованных ею платьев. Мари-Анн поправила размер, убрав лишний объем в талии, и подогнула подол. Франсуаз была выше и полнее своей юной землячки.

– Герцогиня живет одна? – спросила Женька у служанки.

– Да. Она вдовая. Ее муж погиб, когда воевал против д’Эпернона. Многие тогда погибли.

– А сколько ей лет?

– Двадцать четыре или двадцать пять. Я верно не знаю.

– Она выглядит старше.

– Это от трудной жизни, госпожа. У ее светлости был очень строгий дед и грубый отчим, потом эта война с королем. Герцогиня сама перевязывала раненых.

По словам Мари-Анн, ее госпожа принимала в Женьке участие. Как относится к этому вниманию сестры короля, фехтовальщица еще не знала, и молча наблюдала в зеркале, как из нее пытаются лепить приличную девушку. К завтраку она вышла довольно уверенно, присела в приветственном поклоне, как учила мадам Лекок и, повинуясь знаку герцогини, села за стол.

Завтрак подавался в той же нижней зале, где прошлым вечером Франсуаз внимательно разглядывала необычное тело своей непрошенной гостьи. Со стен на уставленный яствами стол молча смотрели сухие лица с фамильных портретов. Их как будто тоже волновал запах жареного мяса в тарелках, но они жили по другую сторону земной тяги и были вынуждены держать себя в рамках.

– Это кто? – поймав в их ряду чей-то лукавый, не присущий мертвому, взгляд, спросила фехтовальщица.

– Кто? – обернулась Франсуаз.

– Вон тот, с носом.

– Это Генрих Четвертый, мой отец.

– У него веселые глаза.

– Да, он любил жизнь, хотя она его и не баловала.

– Зато вам повезло, ваша светлость.

– Я бы не стала называть Божий промысел везением. Да и разве можно знать, что дано нам в награду, а что в наказание? Теперь мне хотелось бы вернуться к разговору о вашем будущем, Жанна, ибо мне кажется, что провиденье привело вас в мой дом не случайно.

– Но я не хотела…

Франсуаз сделала упреждающий жест ухоженной рукой и продолжала:

– Завтра у Файдо будет прием. Это один из богатейших столичных откупщиков.

– Знаю. Вчера я приехала на его кассе.

– На кассе?

– Да, с капитаном де Гардом. В Этампе не было экипажа.

– Что ж, приехать на деньгах – это похоже на добрый знак. Не будем им пренебрегать. На приеме у Файдо будет король, и это удобный случай представить вас ему.

– Кому? Файдо?

– Королю.

– Королю?.. – подумала, что ослышалась, Женька. – То есть, Людовику Тринадцатому?

– Да. Без представления королю вам нечего делать в Париже. Ваши родственники, даже если примут вас, постараются побыстрее выдать замуж за какого-нибудь дядюшкиного секретаря из его же дальней родни, и вы ничего не увидите в этой жизни.

– А вы хотите пристроить меня при дворе? – несколько растерялась фехтовальщица.

– Посмотрим, – уклончиво ответила герцогиня. – Все это слишком серьезно для того, чтобы я просто так взяла в высшее общество девушку, которую вижу первый раз в жизни, но я в долгу перед вашей матушкой и надеюсь, что благородство, свойственное ей, предалось и вам. Я дам вам рекомендательное письмо и поговорю с Файдо. Мне известно, что в списке гостей есть вакантное место. Герцогиня де Шеврез [17] Шеврез Мария де Роган-Монбазон, герцогиня – приближенная королевы Анны Австрийской. Была участницей заговоров против Ришелье. занемогла и не сможет присутствовать на приеме. Файдо пришлет вам приглашение, но остальное вы должны сделать сами. Если завтра в семь вечера вы будете в гостиной Булонже, я представлю вас королю.

– А что такое Булонже?

– Это бывший особняк герцога Булонжеского. Его семья поддерживала маршала д’Анкра [18] Маршал д’Анкр (1610–1617) – Кончино Кончини, итальянский авантюрист, флорентиец по происхождению, временщик во времена регентства Марии Медичи. и после его смерти пыталась поднять мятеж. Герцога казнили, семью выслали из страны, а имущество пустили с молотка. Файдо купил этот дом вместе с дворянским титулом. Теперь он маркиз де Савар. Его сын, кстати, неплохая партия для провинциалки. Базель, письмо.

Управляющий подал Женьке бумагу.

– «Примите участие в Жанне де Бежар. Герцогиня де Шальон», – прочитала фехтовальщица. – Кому я должна показать это?

– В первую очередь, королевскому секретарю господину д’Алигру. Он принимает в Лувре и визирует список гостей в тех случаях, когда на празднествах присутствует король.

– Это все?

– Еще вам потребуется достойное платье, прическа, туфли, экипаж и охрана человек пять.

– Совсем немного, – усмехнулась девушка.

– Советую одеться не слишком вызывающе. Его величество, не в пример нашим прошлым монархам, отличается благочестием и не любит чрезмерно открытых нарядов. Пошить платье вы уже не успеете, поэтому поезжайте к Лафари. Этот портной живет в Сите и поможет вам, как помог и мне в похожей ситуации.

Герцогиня не спрашивала согласия своей землячки. Она, видимо, и подумать не могла, что девушка из далекой провинции может отказаться от такого шанса. Фехтовальщица, в свою очередь, не на шутку задумалась. Новый поворот сулил ей еще одну дорогу к мирному финалу, но она нравилась ей гораздо меньше, хотя по сути своей была надежней. «Парижский свет, место при дворе, замужество… Замужество?..» У Женьки стало кисло во рту. «Тем не менее, это хороший ход», – говорили ей хитрые глаза Генриха Четвертого и будто подмигивали с портрета.

– Продайте перстень, – продолжала герцогиня. – Вам должно хватить на то, чтобы прилично одеться. Экипаж попросите у тетушки. Уж чего-чего, а этого не пожалеет даже судья, если вы признаетесь, что едете в Булонже. Сейчас, чтобы вернуться в гостиницу, я дам вам свой экипаж. О дальнейшем поговорим позже, когда прием в Булонже закончится.

По пути в гостиницу Женька продолжала думать о предложении герцогини и не знала, радоваться ли ей этому повороту на своем пути. Покрутиться в светском обществе столицы с одной стороны было интересно, но делать там карьеру она не мечтала. В стенах дворцов, как и в обитых шелком стенках герцогского экипажа, она видела угрозу своей свободе.

Хозяин «Парнаса» узнав, что госпожа де Бежар вернулась в карете герцогини де Шальон, был восхищен и немедленно предложил девушке комнату, где был стол, и можно было не спускаться обедать вниз.

– Как прошла ночь, сударь? – поинтересовалась, памятуя прошлый вечер, фехтовальщица.