Павел Кольцов - Цикл «Как тесен мир». Книга 4. Встала страна огромная

Часть немецких орудий и оставшихся на месте танков, несмотря на довольно массированный орудийно-минометный обстрел, уцелела и открыла встречный огонь. Спускающиеся в лощину тридцатьчетверки сперва остановились, прицельно стреляя с места, но потом, по приказу комбата, первый ряд, разгоняясь по косогору, ринулся вниз, паля куда попало с ходу, а следующие, неподвижные, продолжили класть снаряды более метко.

88-мм бронебойно-трассирующий снаряд уцелевшей замаскированной ветками зенитки не смог преодолеть сильно наклоненный 90-мм верхний лобовой лист тридцатьчетверки, но вторичные осколки брони, отколовшиеся изнутри, тяжело ранили механика-водителя, который, обеспамятев, навалился всем телом на рычаги. Неуправляемый танк, по инерции перебирая траками, скатывался по пологому спуску все ниже. Наводчик продолжал выискивать в видоискатель первоочередные цели, работать ручными маховиками наводки и нажимать на педаль спуска; заряжающий моментально после автоматического выброса из казенника стреляной гильзы вкидывал в ствол следующий снаряд; а командир, продолжая наблюдать по сторонам панорамным перископом, кричал, плотнее прижимая к шее ларингофон, тщетно вызывая потерявшего сознание мехвода.

Второй снаряд этой же зенитки прошелестел, чуть ли не впритирку к башне, едва не снеся зенитную турельную установку над люком заряжающего; третьего уже не было: в относительно тонкий щит пушки угодил снаряд одного из бьющих с места танков и, без труда проломив его, разметал своим взрывом работавшую вблизи большую часть расчета. Лишенный управления тяжелый танк, съехав на ровное место, в конце концов, устало остановился, слегка развернувшись. Остальные машины его обошли и, ускорившись, понеслись на практически брошенные полуразгромленные вражеские позиции. Мощные танки с хрустом подминали под широкие гусеницы и тяжелые толстые корпуса брошенные пушки, автомобили, какие-то повозки, разбросанный брезент (на ящики с боеприпасами, опасаясь взрыва, старались не наезжать), тюки с военной амуницией и продовольствием и прочее в беспорядке разметенное артобстрелом имущество. Валяющиеся там и сям в беспорядке уже мертвые или еще только раненные тела кроваво чвыркали перезрелыми вишнями, под лязгающими траками, расплющиваясь в безобразные лепешки и растягиваясь кусками разорванной плоти и клочьев униформы по травянистой земле.

Одиноко понурились брошенные разбежавшейся и погибшей прислугой на своих массивных лафетах с раскинутыми в стороны основаниями-крестовинами 88-мм зенитки. Из обездвиженных вражеских панцеров успели выбраться уцелевшие экипажи; желающих стоять насмерть среди них не нашлось. Дернула со всех ног вдоль по широкой лощине, в надежде уцелеть, и располагавшаяся здесь же пехота, оставив после себя только разбросанные тела убитых и раненных камрадов.

Экипажи и «пассажиры» германской колесной и гусеничной техники, первыми примчавшиеся к дальнему выходу из балки, были смертельно раздосадованы встречным огнем в упор успевших туда поверху первыми русских. Выстроившийся в ряд взвод тридцатьчетверок быстрым метким огнем подбил несколько открытых «хорьхов», под завязку набитых серо-зеленой солдатней. Следом пришел черед подоспевших «Опель-Блицев», «ханомагов» и легких танков. Быстро занимавшиеся ярким пламенем колесные машины и угловатые гусеничные коробки, останавливаясь и постепенно утыкиваясь друг в друга, все больше перекрывали пологий выезд из балки. Последующая техника упрямо пыталась объехать все увеличивающийся затор по поросшим травой и редкими кустами склонам, но, в конце концов, не имея возможности двигаться дальше или получив свою порцию русского гнева, тоже замирала.

Пока две танковые роты первого батальона вместе с поддерживающими их автоматчиками добивали немцев в окруженной лощине, остальные тридцатьчетверки первой бригады, быстро пополнив из подошедших машин взвода подвоза израсходованный огнезапас, снова построились в походную колонну и, пройдя немного дальше по шоссе, свернули на проселок, уводящий на северо-запад, отсекая, не доходя до границы Восточной Пруссии, скопившуюся в Сувалкском выступе крупную, плотно насыщенную танками группировку вермахта. Следом устремились погрузившиеся обратно в свои полуторки и трехтонки пехотинцы и минометчики; поползла и самоходная артиллерия.

Справа, нацеленные по невидимому танкистам вражескому скоплению, снова прошелестели густым широким роем огненно-дымные стрелы. Залповые системы, ЗС-15, – быстро распространился в войсках слух. «Зоси», – сострил кто-то, вспомнив знакомую красавицу-полячку. Название солдатам понравилось и впоследствии распространилось. Поначалу в Польше, а следом и на других фронтах.

Появившиеся над полем боя в сопровождении юрких узконосых «мессершмиттов» несколько десятков «юнкерсов» были еще на подлете атакованы барражирующими в облаках широколобыми «лавочкиными». В завязавшейся карусели большая часть уцелевших пикировщиков была вынуждена свернуть с боевого курса и разгрузиться от своего опасного груза, где придется, лишь бы не возвращаться с подвешенными под крыльями и фюзеляжем бомбами на аэродром. Остальных отогнали открывшие плотный заградительный огонь трассирующими очередями ДШК сами танкисты и размещенные в кузовах ЗИСов передвижные спаренные установки 25-мм автоматов и счетверенных максимов. К вящей радости зенитчиков им удалось даже сбить один и вынудить приземлиться вдали на поле густо задымивший второй «лаптежник». Пилота взять в плен не удалось, хотя желающие к нему ринулись азартной гурьбой: после неудачной грубой посадки самолет взорвался, высоко выбросив над собой оранжевый огненный гриб.

Над головой, чуть ли не постоянно, то в сторону германской территории, то, уже отработав по врагу, обратно ползли на большой высоте или резво мчались пониже полки и отдельные эскадрильи сталинских соколов. Самолетов люфтваффе в воздухе наблюдалось ощутимо меньше: сказались советские превентивные массированные налеты на их аэродромы.

Следом за корпусом Катукова, во все расширяющийся пролом больше не существующей советско-германской границы, уже не встречая сопротивления, заходили механизированные дивизии второго эшелона, клином продвигаясь вперед и не столько уничтожая, сколько расталкивая подальше в стороны остатки разбитых германских сил, занимавших бывшую польскую территорию. Танки во втором эшелоне были те же Т-34, но уже в меньшем количестве; стрелки также не утруждали свои ноги, а ехали в кузовах трехтонок и полуторок; но артиллерия уже была не самоходная, а тянулась, в зависимости от калибра, гусеничным, колесным или даже по старинке, гужевым транспортом.