Павел Кольцов - Чем я хуже?

— Как ты сказал? Подкалиберного? Что-то я о таком не слышал.

— Вот, лопух, — хлопнул себя ладонью по лбу Алексей. — Точно. Их еще тоже нет. У немцев они появятся, по-моему, при нападении на Францию. Лягушатники будут чрезвычайно удивлены.

— Что они из себя представляют? (Они зашли через калитку, минуя охрану, в свой внутренний дворик и замолчали. Продолжили только в кабинете, где тарахтящая, как пулеметчица, на пишущей машинке Клава нисколько им не мешала).

— Самая главная черта подкалиберного снаряда, — продолжил Максимов, набрасывая на бумаге рисунок, — сердечник раза в три меньший диаметром, чем корпус снаряда. Сердечник изготавливается или из крепкой стали или, лучше, из металлокерамики. Немцы использовали карбид вольфрама, пока он у них не кончился. Они его, в основном, в Китае покупали. Мягкий корпус снаряда или отделяется почти сразу после вылета из ствола, или уже при ударе о препятствие. Сердечник, меньший диаметром, имеет гораздо б о льшую энергию при встрече с броней на единицу своей площади. Итог — пробивает б о льшую толщину. У нас тоже такие снаряды появились еще в войну. И кумулятивные и подкалиберные. С немецких трофеев списали. Так зачем ждать? Лучше самим разработать. Кстати, когда в танк попадает кумулятивный снаряд, снаружи видна только маленькая дырочка, палец едва просунешь, а внутри — мертвый экипаж. Кумулятивная струя, прожигая броню, расширяется в середину на конус и расплавленные капли металла, как осколки, поражают танкистов. Страшная вещь.

— А защита от такого снаряда есть?

— А как же. Придумали. Чтобы прожечь броню, такая струя должна сформироваться на строго определенном расстоянии от препятствия. Стоит на танк приварить на расстоянии 10–20 см даже тонкие металлические экраны или вообще сетку — и взрыватель снаряда инициирует кумулятивную струю далеко от брони — она выдохнется, потеряет силу раньше времени. Извечное противостояние меча и доспеха. Конца-края нет, но отставать от немцев нельзя.

— Нельзя. Нужно опережать. Ладно, подберем тебе такого специалиста — пообщаешься — он тебя лучше, чем я, поймет.

— Еще нужно пораньше переходить на промежуточный патрон: средний по силе между винтовочным и пистолетным. Не помню, когда немцы такой разработали, но автомат под такой патрон они, впереди планеты всей, пустили в войска уже в середине войны. Хотя… Хотя и у американцев что-то такое в войну появилось. Не помню: раньше, чем у немцев или позже. Самозарядный карабин под патрон Винчестера.

— В твоих харьковских записях это есть?

— Есть. А еще, не знаю, успеем ли, но полезно перейти на меньший диаметр пули. У нас в 70-х годах перешли с 7,62 на 5,45 мм.

— А это еще зачем? Пуля б о льшего калибра, насколько я понимаю, если не попадает в жизненно важный орган, а только ранит, отдает телу свою энергию — «ударяет». И чем больше ее калибр и масса, тем воздействие сильнее. Американцы утрируют, что если из их кольта М1911А1 45-го калибра попасть человеку даже в мизинец — он потеряет сознание от контузии.

— Малокалиберные пули тоже американцы разработали. Наши у них просто передрали, чуть изменив калибр (у них 5,56 мм). А дело тут вот в чем. Пульки эти махонькие имеют впереди небольшое пустое пространство между стальной оболочкой и свинцовым заполнением. Центр тяжести у них от этого смещается назад и, при ударе в препятствие (в тело), такая пулька начинает кувыркаться. Если обычная хоть остроконечная винтовочная, хоть тупоконечная пистолетная пуля просто пробивает тело насквозь или застревает в нем, оставляя после себя, как правило, ровный раневой канал, то эта подлая малокалиберная сволочь ровно летит только до удара, а потом начинает кувыркаться, разнося вдребезги все внутри. У нас рассказывали, что если в каску положить кочан капусты, а потом выстрелить, то такая пуля покрошит всю капусту — хоть в борщ клади.

— Но ведь у таких пуль должна быть меньшая пробиваемость. Скажем, выстрел из нашей трехлинейки пробивает три рельса подряд в его тонкой части, пробивает, уже не помню, сколько десятков сантиметров земли на бруствере окопа. Бревна и доски от нее не спасают. А твоя пулька, которая, ты говоришь, сразу от удара кувыркаться начинает. Она ведь, повернувшись боком, ни хрена не пробьет.

— А она для этого и не предназначена. Вдаль стрелять — пулеметы и снайперские винтовки остались под наш нынешний винтовочный патрон. А уж в ближнем бою, хоть в поле, в окопах, хоть в городе, на улицах и в зданиях, у этой пульки преимущество. Плюс меньший вес патрона и меньшая себестоимость. Это тоже в масштабах большой войны очень важно. Идеальное на все случаи боя оружие, как и идеальный для всех ситуаций патрон, наверное, невозможны. Но оружейники моего времени в разных странах, изучив прошлый опыт применения и делая прогнозы на будущее, остановились именно на малом калибре. Вот, давай для начала, поговорим о промежуточном патроне. Тут, кстати, всплывает и действие в бою германской и советской наименьшей пехотной единицы — отделения. У нас, да и, по-моему, во всех других странах, кроме Германии, в основе боевого действия пехотного отделения лежат действия рядовых солдат, вооруженных магазинными винтовками со штыками. Ручной пулемет им только помогает решать боевые задачи. Так? (Куевда, не сильно знакомый с это темой, только пожал плечами). Можешь мои слова потом у специалистов уточнить. На нашей трехлинейке прицельная планка проградуирована на 2000 м. Да, ее пуля на таком расстоянии еще имеет поражающее действие. Но ведь для поражения нужно еще и попасть. И даже, если винтовку намертво в станке зажать, у нее будет на таком расстоянии радиус рассеивания в несколько метров. Как ты думаешь, на каком расстоянии может попасть в наступающего врага, пусть даже из окопа, при стрельбе с упора, среднестатистический пехотинец, особенно, недавно мобилизованный?

— Думаю, метров с пятисот.

— А не больше трехсот не хочешь? Пехотинец ведь не в тире стреляет и даже не в саду, как мы с тобой. По нему ведь ответный огонь ведется. И из стрелкового оружия, и артиллерийский, и танки могут впереди вражьей пехоты ползти, «гремя огнем, сверкая блеском стали…». Получается, где-то четыре пятых всей мощи винтовочного патрона расходуется стрелком почем зря. А это зря потраченные ресурсы и человеко-часы, зря носимый в подсумках и возимый транспортом вес и объем. Условно говоря, солдат, при одном и том же весе амуниции сможет переносить больший боезапас промежуточных патронов. Плюс экономия. В масштабах страны это много значит.

— С этим ясно. А чем немцы от остальных отличаются? Ты начал говорить и ушел в сторону.

— А у них действие пехотного отделения строится вокруг пулеметного расчета. У них даже сам пулеметный расчет не два человека, как у нас, а три. Они таскают с собой два сменных пулеметных ствола и массу железных коробок с пулеметными лентами. А остальные солдаты отделения, вооруженные карабинами Маузера, на дальние расстояния почти и не стреляют. Вот немцы из этой концепции боя и ввели первыми промежуточный патрон и автомат (так называемую штурмовую винтовку) для него. А Красная Армия максимум, что в войну успела, — с 44-го года вместо винтовок пустила в войска более короткий карабин с не примыкаемым, а с откидным игольчатым штыком. И еще проходил войсковые испытания пулемет Дегтярева под промежуточный патрон. Этот пулемет потом, уже в 50-е годы был принят на вооружение. Кстати, товарищ Дегтярев кое-какие механизмы для своего агрегата позаимствовал у немцев. В частности, механизм подачи патронов из ленты. Да и хранение самой пулеметной ленты в приставном снизу барабане при пулемете — тоже от них.