Гранд Джордж - Другой мир. Степная угроза

– Хозяин, я рад, что ты пришёл! – Мустафа сразу показал, что готов быть полезным и признаёт за мной старшинство.

– Скажи-ка, мне Мустафа, как вы хана выбираете? – Спросил я, глядя на его чумазое лицо.

– Старейшины и воины решают, кто будет ханом! – Сообщил он. – Для этого собирают их всех, а шаманы говорят с духами предков, чтобы передать их волю. Тогда собрание выбирает нового хана. Чтобы собрать всех старейшин, шаманов и лучших воинов, посылают гонцов во все концы, и ждут, пока те соберутся в главном шатре. А до тех пор гости слушают песни, едят и пьют.

– Понятно. Спасибо Мустафа.

Я дал знак Витьке, и мы покинули темницу. Оказавшись на улице, я вдохнул полной грудью весенний свежий воздух, повернулся к своему спутнику:

– Так что сейчас происходит в Каменце?

– Воевода ждёт подкрепления из Тура. Но герцог, говорят, приболел, слёг бедняга. Всё никак от смерти сына не оправится. – Витька с грустью вздохнул. – Мог бы, и прислать кого-то вместо себя. Что ж у него воев толковых мало?

– Тебя Мстислав, зачем ко мне прислал? – Спросил я Витьку напрямую.

Хватит с него того внимания, что он получил от толпы у ворот. Витька нехотя потянулся за сумкой, что висела у него на плече. Вытянул из неё грамоту с печатью и вручил её мне.

– Вот. Воевода у тебя подкрепление просит. – Сказал мой собеседник, почесав затылок. – И как можно скорее. Ну, и боеприпасов требуется немало. Надо, говорит, и на северный лагерь напасть, пока врагу новое подкрепление не пришло.

Я пробежал глазами письмо. Воевода в этот раз был немногословен. Это было на него не похоже.

– Сам-то Мстислав как себя чувствует? – Спросил я.

– Неважно! Ранили его в руку, когда мы вражеский лагерь брали.

Ага. Теперь понятно, почему письмо такое лаконичное получилось.

Я решил пока не говорить Витьке, что мы отбили атаку фуражиров, а также, что есть вести о том, что главный лагерь кочевников у переправы тоже пострадал от налёта дракона. Зато пообещал, что мы выступим на рассвете и уже к вечеру завтрашнего дня будем в Каменце. После этого я велел ему отправляться в обратный путь. Нельзя было пускать ситуацию на самотёк, а мне постоянно требовались свежие сведения.

Когда мой младший телохранитель отбыл, мы стали собираться в поход. Пришлось отменять выход обоза в горы. Погрузив боеприпасы и немного продовольствия, мы приготовили людей к завтрашнему переходу. Всего мы подготовили в военный поход триста сорок бойцов. Мы не могли взять с собой всех, часть людей мы оставили защищать бетонную крепость. Однако, я был уверен, что сейчас кочевникам не до нас, поэтому много охраны для на нашей бетонной крепости не потребуется.

Перед отъездом я мечтал только о том, чтобы выспаться, но сборы и неотложные дела занимали всё моё время. Дед и Евфросиния проводили всё время за тренировками, Настя помогала на кухне Алевтине, и я, завершив дела, пробрался в свою комнату и в полном одиночестве отправился спать.

– Мастер Игорь! – Это Володька и Славка. – Мастер Игорь! Вставай, кухня горит!

Я подскочил на кровати. Кухня?! Горит!? Я выругался, посыльные захихикали. Снаружи слышалась возня и крики, я быстро собрался и побежал к месту происшествия. Тут носились люди с вёдрами. Здание столовой и кухни было совмещённым, и та часть, которая относилась к кухне, горела, изнутри выбивалось жаркое пламя. Сквозь ставни в небо поднимались клубы серого и чёрного дыма. В общей неразберихе я нашёл Алевтину.

Я посмотрел на главную повариху. Она выглядела заспанной, одета была кое-как, обычно уверенное лицо поварихи выглядело напуганным.

– Что случилось?

– Я не знаю! – Сообщила женщина. – Я спала, когда начались все эти крики!

Я огляделся. Следовало организовать тушение пожара, а иначе он мог бы перекинуться на другие здания. Люди носились бестолково, мешая друг другу.

– Серафим, Сорен! – Крикнул я, выделив из общего хаоса нужных мне людей. Те услышали, подбежали ко мне. – Сорен! Поставь людей от реки до кухни в две цепи, пускай передают из рук в руки вёдра с водой! Серафим, нам нужно больше вёдер, пускай принесут со склада все вёдра, что там есть на продажу!

Оба кивнули и побежали выполнять мой приказ. Я посмотрел на здание, огонь уже добрался до крыши. Ко мне подбежала Фрося, перепуганное лицо в копоти, чёрные волосы торчат во все стороны:

– Я нигде не могу найти Настю! – Сообщила она дрожащим голосом.

– Эй! Света! Светлана! – Я побежал к плачущей помощнице Алевтины. Та всхлипывая, рыдала, уткнувшись зубами в руку. – Что случилось? Где Настя?

– Она, она – там! – Светлана, всхлипывая, ткнула пальцем в сторону горящей кухни. – Когда я уходила домой, она спала в подсобке с продуктами. А я, а я… не стала её будить!

Повариха зарыдала ещё громче прежнего.

– Из подсобки только один выход – через кухню! – Сообщила перепуганная Фрося.

Я подбежал к организовавшейся для тушения цепи. Люди лили воду на огонь, но это не помогало погасить его, а только немного сдерживало его. Внутри уже вовсю бушевало пламя.

– Дай мне! – Я забрал у какого-то мужика ведро с водой и вылил его себе на голову. Затем отобрал ещё одно и снова вылил себе на одежду. – Рубаху!

– Что? – Удивился мужик.

– Рубаху снимай! – Потребовал я, мужик испуганно подчинился, дрожащей рукой передал мне горячую одежду. Я окунул её в воду и начал обматывать вокруг своей головы.

Возле кухни уже образовались две цепи, которые оперативно подавали вёдра с водой мужикам, которые выплёскивали её на горящее здание. Я ткнул пальцем на дверной проём, указав, куда следует вылить воду, а затем вошёл в столовую. Тут пока ничего не горело, но зато было много едкого дыма. Я закашлялся, глаза защипало, они прослезились. Я направился к кухне, тут уже бушевало пламя. В шаге от дверного проёма, ведущего на кухню, сквозь дым и пламя я увидел двери, ведущие в подсобное помещение. Они были закрыты, а в кухне уже горела крыша, внутрь упали горящие доски, на деревянной поверхности пола уже плясали жуткие языки пламени. Всё пространство кухни пылало огнём. Я не видел никакой лазейки, сквозь которую я мог бы пробраться в подсобку. Рядом кто-то закашлялся. Я обернулся, Евфросиния с ведром в руках. Я взял в руки ведро, и уже особо ни на что, не надеясь, посмотрел вперёд. Ещё несколько балок и досок упали внутрь, они горели, горел дощатый пол. В этот момент дверь подсобки открылась, и я увидел Настю. Она закашлялась, очередная куча горящих досок обрушилась на пол, во все стороны полетели искры, пламя взметнулось ещё выше, а девочка испугалась и закричала тонким детским голосом, закрыв при этом свои ушки руками.

Я встал, как вкопанный, поражённый невероятной картиной. У Настиных ног выросли и побежали по поверхности волшебные нереально белые внутри и голубые по краям ветки. Повеяло холодом, а морозные ветки продолжали расти на моих глазах до тех пор, пока не покрыли собой всю поверхность пола, стен и потолка. Они быстро перекрыли всю кухню и побежали дальше в столовую. На моих глазах дверной косяк покрылся ими, а пол под моими ногами затрещал. Я выронил ведро, внутри ведра вода превратилась в лёд. Фрося прижалась ко мне. Вся бело-голубая поверхность затрещала, покрылась инеем. То же самое происходило позади Насти в подсобке. Там треснули и разлетелись глиняные горшки, с замёрзшей жидкостью внутри.