Гранд Джордж - Другой мир. Степная угроза

– Горшки к бою! Зажигай! Пли!

В воздух взметнулась дюжина снарядов с горючей смесью. В темноте искрились фитили, горшки с переменным успехом попадали как за частоколом, так и перед ним. Большинство горшков тут же полыхнули жарким пламенем, за частоколом послышались испуганные панические крики. Но Василия этот результат не устраивал, поэтому он остановил обстрел и обстоятельно отругал нерадивых наводчиков, заставил их скорректировать прицелы. Второй залп был более удачным, лишь один из горшков не перелетел частокол. В лагере противника поднималось пламя, слышались громкие приказы вражеских командиров, в нас активно полетели стрелы, большинство прилетало к нам уже на излёте, поэтому они не причиняли нам вреда. У врага нашлись несколько отменных стрелков, луки которых были больше и мощнее стандартных кавалерийских. С этими стрелками следовало быть осторожными. Перестрелка была почти бесполезной. Ни мы, ни они не могли нанести друг другу ощутимый урон. Мы в основном по той причине, что стрелки наши были не обученными, они просто не попадали по вражеским бойцам. А вот вражеская стрельба не имела большого успеха по причине того, что их луки не могли бить на сотню шагов прицельно и достаточно сильно. Наши лучники так вообще отдыхали, стрелять на такие расстояния у нас могли единицы. Главный урон мы наносили при помощи горшков с горючей смесью.

Через пятнадцать минут обстрела враги поняли, что им следует хоть что-то предпринять, поэтому они решились на вылазку, открыли ворота и посыпались наружу. Наши арбалетчики ждали моего приказа, и он последовал в тот момент, когда перед воротами возникла вражеская толпа. Все враги в основном были вооружены луками, их круглые щиты висели у них за спинами, они собирались обстрелять нас, как только выстроятся в линию.

И тут наши арбалетчики ударили по ним. За первым залпом тут же последовал второй, затем третий и наконец, четвёртый. К этому времени враги уже осознали свою ошибку, сорвали со спины щиты, но было уже поздно. Большинство вражеских воинов оказались убиты или ранены, а их вылазка захлебнулась. Они побежали назад, образовав столпотворение у ворот. Степняки же не знали, что нам требуется время на то, чтобы перезарядить арбалеты. В это же время в спину развернувшимся кочевникам ударили наши лучники, а потом врагам прилетели зажигательные снаряды. Лишь небольшое количество снарядов попало в цель. Может быть, три или четыре упали почти у самых ворот. Хорошо, что мы запланировали это с самого начала, ещё до начала сражения. Наши арбалетные болты, стрелы и драконий огонь убили немало врагов, которые выбрались из-под прикрытия своего частокола.

Огонь нужен был для того, чтобы остановить прорыв конницы, заставить врага сидеть в лагере.

Это был идеальный план. Мы просчитали действия нашего врага, и сейчас, когда огонь отрезал примерно сотню вражеских воинов от собственного лагеря, наши арбалетчики и лучники выкашивали их на фоне пылающей огнём травы. Попытка вражеских командиров привела к провалу и большим потерям. Враг был отброшен массированным обстрелом, остатки бросились перелазить через частокол.

Настало время использовать наши следующие козыри. Я дал команду расступиться, часть наших стрелков убрали павезы в сторону, образовав проходы в своих рядах. Через них к частоколу отправились всадники. У частокола почти никого не оставалось, не было смысла стрелять по нам. Поэтому бронированные всадники на защищённых кольчугой лошадях беспрепятственно забросили на деревянную стену свои крючья, привязанные на концах длинных верёвок. Затем повернули обратно и с помощью лошадей потянули верёвку на себя. В нескольких местах частокол поддался, стена из брёвен просела и обвалилась. Враги опомнились, начали обстрел наших всадников, попытались срезать наши крючья, наши арбалетчики были решительно против всех этих поползновений врага, в результате снова завязалась массовая перестрелка. В то же время наши люди помогали лошадям тянуть верёвки и успешно проделали бреши в частоколе.

Теперь можно было лезть на вал, но мы не спешили. Лучше создать в лагере как можно больше паники и неразберихи. Тем не менее, я отдал приказ продвинуться немного вперёд. Стена щитов оказалась в полусотне шагов от вала с остатками частокола. Враги теперь могли вести обстрел нашего воинства с большей эффективностью, но наши бойцы были хорошо защищены тяжёлыми доспехами и умело скрывались за павезами. Лёгкую пехоту я оставил на безопасном расстоянии, запретив им приближаться и вести обстрел укреплений. Нечего снабжать врага своими стрелами!

Перестрелка продолжалась около получаса. Затем у врагов почти закончились стрелы. Этого я и добивался. Мы снова подвинулись вперёд, и на этот раз поставили щиты в сорока шагах от вражеских укреплений. Наши всадники продолжили растаскивать частокол на части и враги ничего не могли с этим поделать. За всё время мы потеряли только одного всадника, которого ранили в сочленение доспеха возле локтя. Также пострадала одна из лошадей, но смогла добраться до безопасной зоны, где ей вырезали стрелу из ноги, тоже не смертельно.

В лагере слышалась паника и крики, внутри метались люди и лошади. Василий не прекращал обстрел ни на минуту. Было запасено три телеги с боеприпасами для рогаток. К этому моменту их оставалось ещё почти полная телега, все были аккуратно уложены в ящики с соломой.

Внезапно одна из рогаток взорвалась, огонь диаметром в пять метров охватил весь орудийный расчёт, при этом огонь попал также и на некоторых бойцов прикрытия.

– В сторону! В сторону! – Закричал Сорен.

Едва люди бросились прочь, как взорвались ещё несколько боеприпасов, что лежали рядом в ящике. Крики сгоревших несчастных товарищей, напугавшие наших людей, быстро стихли, поскольку горючая смесь действовала быстро и не щадила никого, ни наших воинов, ни чужих. Пламя за несколько секунд убило всех, кто находился рядом с неудачливой рогаткой. Противно запахло жареным мясом.

Василий принялся успокаивать других людей, что стреляли из рогаток. Он неустанно твердил, что следует придерживаться тех его указаний, что он давал ранее. Также он указывал на просчёты погибших, поясняя, в чём состояла их ошибка, приведшая к трагедии. Вокруг рогаток образовались пустые пространства, бойцы расступались, образовав вокруг орудий широкую пустую полосу. Никому не хотелось оказаться жертвой чужой ошибки.

Враги уже не пытались атаковать, но старались не подпускать нас к валу, единственной преграде, что ещё держалась. Поверх вала валялись и кое-где торчали остатки частокола. Рогатки переместили огонь на вал, но попасть по нему было не просто.