Б Беломор - К повороту стоять! [litres]

Последовали долгие переговоры, не давшие никакого результата, и в начале 1808 года российские полки перешли границу. Летом император Александр I объявил о завоевании Финляндии; в марте следующего, 1809 года он подписал Манифест о ее государственном устройстве. Военные действия продолжались с перерывами до лета и закончились в сентябре заключением мира между Швецией и Российской империей. По мирному договору России отходила вся Финляндия и часть исконно шведских территорий, до рек Торнео и Муонио. Англичане не оказали помощи союзникам, отговорившись тем, что как раз в это время шла тяжелейшая и не слишком счастливая для них испанская кампания.

И вот теперь в Лондоне решили, что шведам пора взять реванш. Но для этого надо подтолкнуть их к решительным действиям, и таким толчком должно стать падение столицы Великого княжества Финляндского. «Эти пожиратели сельди спят и видят, как бы вернуть потерянные семьдесят лет назад финские земли, – повторял первый лорд адмиралтейства. – А исстрадавшийся под тиранией “Russian tzar” местное население восстанет против угнетателей, стоит башмаку британского солдата ступить на землю Суоми!»

Что ж, замысел выглядел неплохо, во всяком случае на бумаге. Получив новый театр военных действий в паре сотен верст от своей столицы, русские окажутся в сложном положении: их лучшие войска на Балканах и в Закавказье, их Балтийский флот, скованный присутствием британского и шведского флотов, не сможет помочь армии. К тому же на помощь шведам будет переброшен английский экспедиционный корпус – несколько отборных бригад готовы погрузиться на транспорты в портах Северной Англии и Шотландии.

Теперь решающее слово за Эскадрой специальной службы. Пушки ее броненосцев приведут к молчанию форты Свеаборга, после чего десант займет Гельсингфорс. И тогда в войне, пока что складывающейся для Британии не слишком удачно, наступит перелом.

– Сэр, с «Клеопатры» передают: «Дым с веста»! – отрапортовал вахтенный офицер.

Винтовой корвет «Клеопатра» был придан Эскадре специальной службы буквально в последний момент. Только что принятая в состав Королевского флота, как и однотипные «Комюс» с «Чемпионом», «Клеопатра» была оснащена по последнему слову кораблестроительной техники. Корветы этой серии имели стальные корпуса и к тому же были оснащены новинкой – карапасной [44] Покатая, в виде спины черепахи, броневая палуба, идущая от броневого траверза к оконечности корабля. Иногда называют черепаховой палубой. броневой палубой. Сейчас «Клеопатра» несла службу в головном дозоре; флагманский же «Геркулес», на котором пребывал, согласно адмиралтейскому уставу, вице-адмирал, возглавлял кордебаталию [45] Corps – главная, bataile – сражение (фр.) – центральная (средняя) часть боевого строя эскадры, следующей в кильватерной колонне. . В низах броненосца грохотали кувалды и визжали пилы – ремонтные партии спешно исправляли повреждения, полученные во время ночной минной атаки.

– Прикажете сыграть боевую тревогу, сэр? – осторожно осведомился флаг-офицер.

Эстли Купер раздраженно дернул щекой. Несущиеся из-под палубы звуки навязчиво напоминали об ошибке, за которую пришлось так дорого заплатить.

– Это совершенно ни к чему, Ригби. В Свеаборге и Риге найдется разве что полдюжины деревянных канонерок и парусных корветов времен Восточной войны. Русские, конечно, безумцы, но не настолько, чтобы преграждать нам путь на этом хламе!

– Это может быть клипер, возвращающийся из рейдерства, – встрял в разговор флагманский артиллерист. – Один или два из них ремонтировались на верфях в Филадельфии…

– Вы болван, Дадли! – вице-адмирал был готов взорваться. – Как бы они, по-вашему, могли миновать Датские проливы, где дежурят наши фрегаты? К тому же газеты наперебой твердят, что корабли, о которых вы соизволили тут вспомнить, разбойничают в океанах, и колониальные силы, оберегающие торговлю, ничего не могут с ними поделать! Впрочем, если вы и правы, то тем хуже для русских: «Клеопатра» играючи справится с любым клипером. Если им охота сунуть голову в пасть льва – что ж, с удовольствием посмотрю, как коммодор Стёрджес разнесет русское корыто в щепки!

Коммодор Харви Стёрджес, командовавший «Клеопатрой», ходил у контр-адмирала в любимчиках. Неосторожный флаг-артиллерист замолк, предпочитая проглотить оскорбление. Вице-адмирал с утра пребывал в дурном настроении, не хватало ещё стать мишенью для его неутоленной ярости! Нет уж, пусть старый индюк срывает злобу на русских, если те и в самом деле вздумают вступить в бой!

Но кровожадным чаяниям сэра Эстли Купера на этот раз не суждено было сбыться. Судно оказалось британским авизо «Сипай», доставлявшим на эскадру почту из Метрополии – тщательно засургученные, в конвертах плотной коричневой бумаги, депеши из адмиралтейства, мешки с почтой для личного состава и кипы газет, вышедших из-под вальков ротаторов лондонских типографий.

Развернув номер «Таймс», вице-адмирал побледнел, пошел багровыми пятнами, смял газетный лист и швырнул его на палубу, злобно цыкнув на услужливого вестового, кинувшегося прибрать мусор. И выдал длинную тираду, составленную из слов, пригодных к употреблению в припортовом пабе, а никак не в приличном обществе. Развернулся на каблуках и чуть ли не бегом покинул мостик, на ходу придерживая путающийся в ногах палаш. Флагартиллерист, дождавшись, пока начальство скатится по гулкому трапу, поднял и развернул «Таймс». Остальные офицеры взирали на него в тягостном молчании.

Предчувствия их не обманули. На первой странице красовался заголовок: «Страшная трагедия на Востоке!» и размытый дагерротип, на котором угадывалась бухта, затянутая дымом горящих судов. В сплошной пелене виднелся контур, в котором артиллерист, в свое время послуживший в тех водах, узнал форты Сингапура.

Из сочинения К. Греве «В грозную годину на “Крейсере”». Изд. Сытина, Санкт-Петербург, 1889 г.:

«…для рекогносцировки назначили “Сынка” (он всё это время следовал за “Крейсером” вместе с другим призом, барком “Окленд”). Придя на место, мы воспользовались остатком дня для осмотра предстоящего театра военных действия. Для этого, взяв лоцманскую шампунку [47] Так на Дальнем Востоке русские называли китайскую дощатую плоскодонную лодку «сампан». и поставив паруса, мы пустились на сингапурский рейд, оставили Самбо справа и пошли между островами Св. Иоанна. Пролив был найден самым удобным местом стоянки в ночь атаки. Решено было на северной оконечности западного острова поставить два фонаря для обозначения входа в пролив минным катерам при возвращении после дела. Пройдя по восточной стороне Сикукури, шампунка направилась на рейд, где между коммерческими судами резко выделялись военные английские. Проходя под кормой первого (это было малое авизо), я прочел надпись “Пингвин”. На судне происходило артиллерийское учение. Орудия банили и заряжали, внимание прислуги и офицеров было поглощено этим занятием.