Александр Чернов - Противостояние [litres]

Попытаться связать «Адзуму» боем, дав транспортам уйти, как уже проделал в недавнем прошлом с отрядом Катаоки? Но «Адзума» – это не инвалиды времен японо-китайской войны. Тут у «Богатыря» нет преимущества в дальности огня и почти нет в скорости. Просто уйти, бросив транспорты? Но тогда часть твоих моряков, честно выполняя твой же приказ, попадает в японский плен. Так что же предпочтет этот русский?

К удивлению Фудзии, логично себя повел только головной транспорт. Он на полном ходу уходил на восток и уже почти поравнялся с военным кораблем, который шел…

Ну, точно! Он шел прямо на «Адзуму»!

– Похоже, что Стемман то ли форменно зазнался после боя с Катаокой, то ли смертельно не хочет бросать своих людей на транспортах, – не отрывая от глаз бинокля, произнес Фудзии, обращаясь к собравшимся на мостике. – Не понятно только, почему другие два транспорта не меняют курс и не бегут кто куда? Или всерьез думают, что «Богатырь» сможет нас отогнать или хотя бы задержать надолго?

Действительно, следующие за военным кораблем транспорты не поменяли курса и даже не увеличили хода. Так как дистанция до противника сократилась до 45 кабельтовых, артиллерийский офицер «Адзумы», лейтенант Хига попросил разрешения открыть огонь.

– Подождите. У нас в погребах снарядов не более четверти от нормального количества. Давайте подойдем еще чуть-чуть и будем бить только наверняка, – отозвался командир, которому почему-то все больше не нравилось столь самоуверенное поведение противника.

Но всем его сомнениям было суждено развеяться в ближайшие пару минут.

В отличие от японцев, русский артиллерийский офицер, очевидно, получил другой ответ на тот же вопрос, и на носу приближающегося корабля полыхнули вспышки трех выстрелов. Увидевший три вспышки Фудзии опустил бинокль. Он, наконец, понял, почему эти русские ведут себя столь нагло. И наличие на их фок-мачте большого боевого марса превратило смутное подозрение в мрачную уверенность…

В воздухе между «Адзумой» и приближающимся крейсером противника вздулись три пухлых клуба дыма.

– Что это, салют? – не понял штурман.

– Сегментные [15] Сегментные снаряды применялись для отражения атак миноносцев. Снаряд разрывался в миле от выпустившего его корабля, и в миноносцы противника летел сноп стальных стержней. Эдакая противокорабельная шрапнель. отстреливают, – переминаясь с ноги на ногу, пояснил Хига, которому явно не терпелось открыть огонь. – Они ждали в проливе только миноносцы встретить, вот и зарядили пушки заранее.

Разрядив орудия от не подходящих к ситуации боеприпасов, русские примерно через минуту дали следующий залп уже всерьез. Через несколько секунд после их выстрелов по левому борту «Адзумы» с перелетом в три кабельтова упали три снаряда. Два столба воды из трех взметнулись до уровня клотиков мачт японского крейсера. Они явно принадлежали снарядам крупного калибра. Третий всплеск, потерявшийся на их фоне и вставший немного в стороне, как бы специально для сравнения демонстрировал, как именно должен выглядеть фонтан брызг от падения шестидюймового снаряда.

– Это же не «Богатырь»! Это всплески от главного калибра! Это «Ослябя»!!! – раздался на мостике «Адзумы» крик артиллерийского офицера.

– Да. Это русский броненосец-крейсер. Только у них в носовом залпе три орудия, два башенных десятидюймовых и одно шестидюймовое погонное в носу, – вторил ему штурман.

– Спасибо, господа, я все понял несколько раньше. Жаль, никто из нас не догадался, кто это, до того, как мы сошлись почти на три мили, – с убийственным сарказмом ответил Фудзии, которому вспомнилось, как выглядел «Якумо» после обстрела одним 10-дюймовым орудием. На надвигающемся на его корабль «Ослябе» таких стволов было четыре .

– Лево руля! Разворот шестнадцать румбов, самый полный! Хига, немедленно открывайте огонь! Прямо сейчас, на циркуляции. Сделайте все, чтобы сбить ему скорость. Бейте по форштевню: у «пересветов» нос «мягкий». Пока ворочаем, он подойдет еще на пять-семь кабельтовых. Между нами будет три мили, даже меньше. Мы всего на три-четыре узла быстрее, чем он, в лучшем случае. Это значит, что отрываться на безопасное расстояние нам придется более получаса.

Прокричав команды дальномерщикам и в переговорные трубы плутонговым командирам, старарт резко повернулся к командиру. Правая щека его подергивалась от нервного тика.

– Почему вы не хотите принимать бой, командир?! Помнится, когда мы рассматривали возможность противоборства наших броненосных крейсеров с русскими броненосцами типа «Пересвет» один на один, то пришли к выводу, что шансы у нас есть. И они достаточно высоки! Тем более что он идет с океанского перехода, его комендоры наверняка не имеют достаточной практики, ведь для нормальных учебных стрельб он должен был бы расстрелять половину боезапаса, а русские на такое не пойдут никогда! Мы сейчас можем…

– Подождите, лейтенант! И успокойтесь. Шансы есть всегда. Вернее, были. Но не сейчас, когда мы сами подарили ему убойную дистанцию и минимум тридцать минут под огнем его главного калибра. И где вы видите «один на один»? Приглядитесь к концевому транспорту. Видите, как он «раздваивается»? Я понятия не имею, что делала сопровождающая «Ослябю» «Аврора» у борта транспорта, но сейчас она от него отходит. Так что – один против двух. А когда броненосец повыбьет нам артиллерию, ей останется только подбежать и пострелять нам в корму, чтобы сбавить прыти. А после этого нас догонит «большой мальчик»…

Не забывайте, что «Адзума» – последний крейсер из пяти во 2-й эскадре, которому стоит мериться силами с «Ослябей» в одиночку. Не забыли, как о нем как-то высказался адмирал Камимура после третьей чашечки саке в нашей кают-компании еще до войны? «Самый не броненосный из всех броненосных крейсеров флота» [16] «Адзума» (позволим себе в данном случае говорить о крейсере в женском роде) имела не только уникальный силуэт, но и самый короткий бронепояс. Француженки вообще отличаются недлинными юбками, но то, что хорошо для девушек, обычно плохо для линкоров. . Имей мы полные снарядные погреба и угольные ямы, тогда – да, пользуясь преимуществом в ходе и дальности огня, мы могли бы держаться от «Осляби» на большом расстоянии, расстреливая его. Возможно, к исходу боекомплекта мы могли бы надеяться достичь десятка попаданий восьмидюймовками. Но не сейчас… Помоги нам Аматерасу хоть унести ноги без больших неприятностей. Или вы собирались предложить мне минную атаку и таран, с разменом броненосного крейсера на броненосец? При всем соответствии этой идеи Бусидо, должен разочаровать вас, это имеет смысл лишь в случае успеха такой атаки. Я же оцениваю наши шансы существенно ниже, чем один к десяти, так что закончим обсуждения, лейтенант!