Пётр Безруких - Трилогия. Контракт на два дня. Книга третья. Ударные пятилетки

Ошибка, которую совершил Стас, являлась по меркам спецслужб очень серьёзной, за неё он гарантированно получит по шапке от Емельянова, когда вернётся в Мюнхен. Мирная жизнь сильно расслабляет, и можно потерять бдительность, что совершенно недопустимо для разведчика, а точнее, для контрразведчика, тем более такого опытного, как он. С другой стороны, своим ляпом он спровоцировал нацистов высунуть нос, и это тоже может стать отличным шансом для советской контрразведки вскрыть подпольную сеть в Швейцарии. Это как полтора года назад блядун Никита Агафонов по собственной дурости сыграл роль наживки, и благодаря этому вскрыли всю агентурную сеть на территории Германии и Австрии.

Они подошли к окошечку кассы. Внутри сидел пожилой мужчина и от скуки читал какую-то книжку.

– Zwei Eintrittskarten, bitte! 20 20 Два входных билета, пожалуйста! (нем.) – попросил Стас, протягивая купюру в десять франков.

Кассир оторвал взгляд от книги и уставился на них удивлённо, видимо, он уже и не ожидал увидеть посетителей за полтора часа до закрытия зоопарка. Он взял деньги и протянул в окошечко два билетика со сдачей два франка монетами. Стас с Илоной показали билеты скучающему контролёру, который проколол в них дырки и пропустил посетителей на территорию зоопарка. Кроме контролёра никого вокруг они не увидели, как будто в зоопарк пришли они одни.

– Ну, куда пойдём? У нас чуть больше часа времени, – спросил Стас.

Илона подошла к большому плакату, на котором изображён план зоопарка, и принялась его изучать.

– Давай пойдём к пингвинам. Они тут совсем недалеко. А если успеем, то посмотрим львов и слонов, – предложила она.

– Пойдём. Они очень забавные птицы, тем более, тут их много и разных видов, – согласился Стас.

Они повернули направо и направились пустынной аллеей к вольеру с пингвинами. Из-за туч выглянуло предзакатное солнце и осветило багряным светом дорожку, по которой они шли. Кругом стояла удивительная тишина, словно они находились не в большом городе, а далеко-далеко от цивилизации. Буквально за пять минут Стас с Илоной дошли до смотровой площадки перед большим вольером с пингвинами. Вольер был искусно оборудован под естественную среду обитания птиц. На заднем плане возвышались скалы с гротами и пещерами, в которых прятались пингвины. Перед скалами узкая полоска берега, покрытая крупной галькой, плавно уходящая в большой искусственный бассейн с прозрачной водой. Со скал в бассейн низвергался небольшой водопад, поднимая облако брызг, в лучах солнца сиявших всеми цветами радуги.

К удивлению, на смотровой площадке они увидели двух посетителей, которые стояли недалеко от водопада и о чём-то беседовали. Стас с Илоной подошли к ограждению и остановились метрах в пяти от них. Стас немного повернул голову и незаметно начал изучать незнакомцев. Это были мужчины в чёрных пальто, без головных уборов. Один из них лет сорока, с тёмными волосами, зачёсанными назад, большим шрамом на левой щеке, протянувшимся от подбородка до уха, и короткими светлыми усами под носом. Другой постарше лет на десять, тоже темноволосый… У Стаса перехватило дыхание и бешено забилось сердце.

Это был он! Для всех, родившихся в СССР и позднее в новой России, он ассоциировался с образом милого актёра Леонида Броневого, который великолепно сыграл его роль в советском фильме «Семнадцать мгновений весны». Но Стас отлично помнил фотографии с описанием примет, которые прислали из Главного управления НКВД по розыску нацистских преступников. Высокий лоб, пробор посередине, выбритый затылок, орлиный нос, сжатые губы, колкий взгляд и постоянно дрожащие веки. Сомнений не оставалось, в пяти метрах от них стоял Генрих Мюллер, бывший начальник тайной государственной полиции (IV отдел РСХА) Германии, группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции. Один из самых жестоких палачей Третьего рейха, ничего общего с «душечкой Мюллером» Броневого не имевший. Это был его потенциальный клиент, которого уже давно ожидала отдельная камера в тюрьме Штадельхайм. Мюллера полтора года искали по всему миру все спецслужбы стран-союзников, а он, оказывается, прятался тут, в Цюрихе.

«Ну и денёк накануне Рождества! Сначала этот „хвост“, а теперь такая неожиданная встреча! Видимо, судьба решила мне сделать подарок. Очень оригинально с её стороны!» – подумал Стас.

Он понимал, что ситуация стала критической. Будь он один, без Илоны, у него существовала бы тогда возможность хотя бы какого-то манёвра. Сейчас же он оказался связан по рукам и ногам. Даже дилетанту понятно, что Мюллер со своим напарником тут не одни. За Стасом с Илоной наблюдали и держали их на прицеле. Любое действие с его стороны спровоцирует перестрелку, и вероятность остаться после неё живыми стремилась для них к нулю.

Стас попробовал успокоиться и трезво оценить ситуацию. Первое, о чём он подумал: их трупы Мюллеру совершенно не нужны, иначе бы они давно ими стали. Второе: после того как Стас увидел бывшего шефа Гестапо, тот его не отпустит. Он попытается взять его с Илоной живыми и получить отличный подарок к Рождеству, а если это не удастся, то убьёт их обоих и просто ничего не получит. Ни один из вариантов Стаса не устраивал. Ему с Илоной нужно уйти целыми и невредимыми из зоопарка.

В кармане тихо пиликнула сигнализация. Значит, к автомобилю подошли и что-то около него делают. Посмотреть, что происходит с машиной, он не мог, его попытка вытащить из кармана брелок сигнализации вызовет стрельбу. Однако интерес, проявленный людьми Мюллера к его автомобилю, может дать Стасу и Илоне шанс на спасение. Сигнал о том, что машину трогали, ушёл на центральный сервер НКВД в Москву, и что происходит вокруг автомобиля, теперь видит дежурный оператор. Если тот добросовестно исполняет свои обязанности, то сейчас же должен набрать Стаса и сообщить ему о случившемся. Если ответа не будет, оператор обязан объявить тревогу. Теперь их жизни находились на волоске и зависели от действий дежурного.

Напряжение стало невыносимым. Стас чувствовал, как в висках стучит кровь, на лбу выступил холодный пот, а спина вся мокрая. Время как будто остановилось, и каждая секунда тянулась целую вечность. Всё, что происходило вокруг, сознание фиксировало, как при замедленной съёмке. Мгновения превратились в минуты нестерпимого ожидания. Наконец он ощутил, как во внутреннем кармане шинели завибрировал коммуникатор и раздался еле слышный сигнал вызова.

«Молодец!» – закричал про себя Стас.

Вызов шёл около минуты, но ему она показались бесконечностью, затем коммуникатор замолчал. Сейчас последует второй звонок, и после этого будет объявлена тревога. Теперь им с Илоной нужно протянуть время и не наделать глупостей.