Евгений Марков - Имперская сказка

Вообще, надоело, не хочу больше подлаживать свою речь под никин образец, во всяком случае в разговоре с камердинером Радцигом. Тяжело мне Андрею Трифонову, тем более в этом подростковом теле не называть сорокалетнего мужчину на вы и по имени отчеству.

– Да, и еще Николай Александрович, насколько я помню у меня только два преображенских мундира?

– Так точно, но есть еще два семеновских, два гусарских и четыре морских костюма.

– Нет я бы хотел сделать именно преображенский своей основной каждодневной одеждой. Сколько надо еще таких мундиров для этого? А на воскресную службу я буду одевать парадный преображенский.

– Тогда Ваше Высочество надо еще два или три повседневных мундира и запасной парадный.

– Хорошо, распорядитесь, три повседневных и один парадный.

Итак, хозяйственные распоряжение сделаны. С чего это я с утра такой раздраженный и наглый? Перестал бояться разоблачения? Да наверняка страхи мои были напрасны. Ну кто из нормальных людей может поверить в бредни о перенесении сознания из одного тела в другое, да еще и в тело человека умершего век назад? Надо же, а от моего времени до убийства Николая второго прошел только век. Но этот век вместил такое множество событий и так изменил жизнь людей, что кажется непропорционально продолжительным периодом в истории.

– Ники, что это ты так увлекся одежкой. Не все равно ли в чем ходить, не пойму, чем плох тебе морской костюм, выбираешь чтобы одеть, прямо как девчонка.

Джорджи отвлек меня от размышлений.

– Но ведь мундиры выбираю не платья, так что тебе нечего беспокоиться, хотя…

Братик недоуменно взглянул на меня. Его озадаченный вид рассмешил. Ладно такой юмор явно не для десятилетнего ребенка 19 го века.

Превосходный завтрак; блины, гурьевская каша, и болтовня с Джорджи сняли утреннее раздражение. Только Данилович мрачен и молчалив. Можно ли найти ключ к этому застегнутому человеку? Ведь от него, как от главного наставника многое зависит, да и не один год мы будем вот так завтракать втроем.

– Николай Александрович, Георгий Александрович заканчивайте завтрак, через десять минут в класс.

Александр Яковлевич Герд таки принес на свою естественную историю, которая была третьим уроком, «Происхождение видов» Дарвина. Если император или скажем Победоносцев узнают об этом не потеряет ли он свое место? А виноват буду я, спровоцировал беднягу. Бородатый профессор даже выглядит как-то отчаянно, как похожий на него герой Конан Дойля Челленджер, когда решился рассказать Мелоуну о своей южноамериканской экспедиции.

Свою лекцию Герд начал с жизнеописания Дарвина. Мне была знакома биография ученого, но было интересно слушать ее в изложении современника натуралиста. Ведь Чарльз Дарвин еще жив, правда уже очень стар. Джорджи рассмешила история, в которой заядлый коллекционер энтомолог поймал двух жуков, но заметив третьего пожадничал и вложил одного из жуков в рот чтобы схватить нового. Жук во рту выпустил какую-то едкую жидкость, и Дарвин упустил всю добычу. История пятилетнего путешествия на корабле» Бигль» вызвала восхищение Джорджи.

– Как бы я хотел так путешествовать как Дарвин!

– А вы Николай Александрович хотели бы совершить кругосветное путешествие? – поинтересовался Герд.

– Александр Яковлевич, вряд ли вы найдете подростка, который не хотел бы участвовать в таком приключении.

Далее Герд перешел к изложению теории о изменчивости видов и естественном отборе используя цитаты из книги Дарвина. Джорджи примолк, задумался, а затем спросил:

– Но ведь тогда значит, что отец Янышев врет на уроках закона божьего. Он ведь говорит, что все земные твари, которые есть сейчас созданы богом и об этом же написано в священном писании.

Герд несколько испуганно замолк, надо спасать положение.

– Джорджи, во-первых, можно ведь толковать ветхий завет не прямо, а иносказательно. Кроме того, нигде не сказано в нем, что все виды живых существ созданы богом именно в том виде, в котором они находятся сейчас и что эти животные и растения не менялись в течении времени. Возможно было создано всего несколько первоначальных видов от которых произошли впоследствии все остальные. Кроме того, взгляды Дарвина – это теория и гипотеза, которую мы не обязаны принимать как истину. А в христианстве главное не ветхий завет, который достался нам от евреев, а нравственные принципы нового завета.

Александр Яковлевич с благодарностью посмотрел на меня. Будет очень плохо если о содержании этого урока Джорджи доложит родителям или скажем Янышеву. Иван Леонтьевич выглядит человеком светским и терпимым несмотря на священнический сан. А вот отец император может и прогнать нашего естественника. Но если я прямо попрошу Джорджи никому не рассказывать об этом уроке, эффект может быть обратным. Какая глупая идея учить вместе детей столь разного возраста как я и Георгий. Даже у Ники насколько мне подсказывала его память были с этим проблемы. А сейчас они усугубились во сто крат. Но пока я не могу с этим ничего поделать. Для того чтобы просить о раздельном обучении надо завоевать благорасположение и авторитет у родителей и Даниловича. Пока до этого очень далеко. Так, я отвлекся, надо немного покритиковать Дарвина, возможно это уменьшит впечатление Джорджи от сегодняшнего урока.

– Вот ведь теория Дарвина о пангенезисе явно ошибочна, его двоюродный брат, пытаясь подтвердить эту теорию переливал кровь светлоокрашенных кроликов темноокрашенным. Но это никак не изменило темный цвет приплода кроликов.

– Может быть геммулы передаются в половые клетки не кровью, а скажем лимфатической жидкостью. Так что опыт Гальтона не доказывает неверность пангенезиса.

– Александр Яковлевич, теория геммул пока не подтверждена опытами, поэтому возможно не верна. У меня другой вопрос. Как, с вашей точки зрения, опровергнуть концепцию часовщика? Эта концепция заключается в том, Джорджи, что, если мы находим скажем в поле часы нам никогда не придет в голову, что они создались естественным путем, мы сразу же поймем, что часы созданы замыслом часовщика. Почему же, видя вокруг себя мир несоизмеримо более сложный чем часы, мы можем поверить, что этот мир создан случайно?

Александр Яковлевич ответил не задумываясь, скорее всего, я не первый кто задал ему этот вопрос.

– Концепция часовщика была бы серьезным аргументом если бы эволюция происходила случайно, но ведь вся теория естественного отбора построена на том, что в течении миллионов лет направлено отбираются именно полезные для выживания изменения.

– Но тогда не нужна теория пангенезиса, можно предположить, что возникают, как полезные, так и бесполезные или вредные изменения, но выживают и оставляют потомство с большей степенью вероятности особи несущие полезные изменения.