Евгений Марков - Имперская сказка

Проверив фонарь и содержимое рюкзака, авантюрист стал осторожно спускаться по узким каменным ступеням. Спустившись до уровня, когда его голова скрылась с поверхности земли, Трифонов согнулся и осветил внутренности подземелья, лестница ниже делала поворот, не видно было что дальше. С трудом Андрей задвинул за собой люк, замаскированный грунтом и дерном по его верхней поверхности. Кладоискатель надеялся, что благодаря этой маскировке, сверху никто ничего не заметит. Вход в подземелье находится слева над входом в грот и не виден с тропинки, по которой ходят туристы. Из окон дворца слишком далеко, единственная возможность разглядеть люк, если бы кто-то шел возле ограды или конечно залез по пути Андрея. А такая дождливая погода вряд ли располагала к бесцельным прогулкам. Вроде бы кладоискатель рассчитал все, запасся аккумуляторами для фонарей, едой и водой, предполагая возможно остаться под землей на весь день, до темноты. Откинув капюшон, он зажег фонарь на каске, и спрятав ручной фонарик стал спускаться. За поворотом, после еще дюжины ведущих вниз ступенек была небольшая площадка и еще одна дверь. Запах влажной земли, который чувствовался и снаружи, становился тяжелее и как бы удушающим. Вспомнилась версия о том, что проклятие фараонов на самом деле отравленный газ в закупоренных гробницах, однако он предусмотрел и это, оставив небольшую щель, не задвинув верхний люк до конца.

На двери висел навесной замок, массивный, но совершенно ржавый. Он сломался как картонный, когда Андрей вдел лом в дужку. Поддев, дверь удалось открыть, не слышно было никакого скрипа, только отваливались и сыпались на пол куски проржавевшего железа. Отравленного газа внутри, видимо, не оказалось. В неясном свете фонаря открылся вид на небольшое помещение, размером с комнату в гостинице. У стен комнаты были каменные скамьи и сундуки с большими навесными замками, русская версия пещеры Алладина. Вдруг раздался как бы тяжелый вздох, и Андрей с ужасом увидел, что земля в только что пройденном проходе стала оползать. За несколько десятков секунд она завалила проход и стала вываливаться в помещение, заставив сбросить оцепенение и отступить к дальней стене. За минуту, грунт дошел до половины комнаты и остановился.

Еще через минуту заваленный пришел в себя. Никто не знает где он. И сверху проход точно никто не увидит. Он невесело усмехнулся – то к чему я так стремился. Даже если сверху видны какие-то следы обвала, никто рыться в них не будет. Оползни частое явление в здешних краях, тем более после таких дождей. Погибнуть рядом с сокровищем, погибнуть от жадности. Какая-то восточная сказка говорит об этом. Или это легенда о Крезе, который умер от голода, потому что все к чему он прикасался превращалось в золото. Мы знаем истории о удачливых кладоискателях, но сколько погибших на одного везунчика? Про них, просто никто не знает. Что писал По о погребенных заживо? Боже, насколько хватит воздуха? Последняя мысль вызвала панику, показалось, что воздуха уже недостаточно. Заваленный выхватил саперную лопатку. За час, рвя мышцы и задыхаясь, он пробился к нижней площадке. Земля была мягкая и влажная. Появилась надежда, что он может вырваться, вроде бы воздуха хватает, удушье это должно быть только психология и тяжелая работа, еще два-три часа и откопается. Раздался еще один страшный вздох, почва залепила глаза, сковала движения, как смирительная рубашка, стала попадать в нос и в открытый в попытке вдохнуть воздух рот, какая ужасная смерть, последняя мысль, и сознание исчезло в кроваво-черном тумане.

Сознание без тела, именно так Андрей ощутил себя. Когда проснулся, не чувствовалось вообще ничего, ни боли, ни других чувств, связанных с телом. Только память, вся прошлая жизнь Андрея Викторовича Трифонова, с особой кристальной четкостью последние минуты и смерть. В начале казалось, что и другие события в жизни помнятся с необыкновенной отчетливостью, лица родителей, друзья, прочитанные книги. Невский проспект, Дворцовая площадь, дом на Варшавском шоссе, где квартира родителей, парк Победы недалеко от дома, все казалось отображалось в памяти с необыкновенной фотографической отчетливостью. Но потом пришло понимание, что память не стала четче, события и лица помнятся с той же степенью подробности как при жизни, без тела эти картинки стали просто чище, четче. Андрей никогда не верил в загробную жизнь, был материалистом и атеистом, хотя временами, как и у каждого человека закрадывалось сомнение. И вот теперь он понял, что ошибался. Удивляло, что не было никаких светящихся туннелей о которых вспоминали вышедшие из комы, его никуда не несло, не было вообще никакого света. Только тьма и память. Может быть потусторонний мир – это компьютер, в котором находятся программы-сознания умерших людей, привязанные к облачным дискам воспоминаний, а вся бесконечная жизнь после смерти – это просмотр этих дисков?

Неожиданно он ощутил веки и сразу открыл глаза. Андрей осознал себя лежащим на кровати и укрытым теплым одеялом. Была глубокая ночь. Виднелось окно с бликами света за ним, то ли луна и звезды, то ли свет фонарей. Слышался легкий шум за окном, ветер и может быть дождь. Как же ему удалось выжить? И почему не чувствуется никакой боли, даже какая-то эйфория и необыкновенная легкость. Наверное, его накачали обезболивающими наркотиками, отсюда и такое впечатление подъема и здоровья, надо попробовать пошевелить рукой, затем ногой. Он ждал от движений боль, но нет, конечности двигались безболезненно. Теперь надо встать и подойти к окну.

Прошлепал босыми ногами по холодному полу, отодвинул занавеску и посмотрел в окно. Он был на втором этаже, внизу деревья, то ли лес, может сад, несколько фонарей со странным мерцающим светом. Неожиданно его внимание привлекла рука, его рука стала как бы намного меньше и худее, свет был слабым, может это иллюзия из-за плохого освещения? Андрей ощупал себя, он стал меньше!

Боже, сколько же он пробыл в коме, что потерял столько веса. Кто-то заворочался и засопел, в палате еще люди. Конечно, с чего бы у него отдельная палата, удивительно, что так мало света, должно быть много медицинских приборов с лампочками и светодиодами, где они? Раздался окрик с улицы и что-то похожее на фырканье лошади. Больница расположена за городом, ну да, его же завалило в парке Гатчинского дворца, то есть это какая-то больница в Ленинградской области, а странности восприятия связаны с первым выходом из комы. Надо вернуться и лечь спать, после сна его сознание, наверное, станет более адекватным. Неожиданно сильно захотелось спать. Подушка была тонкой и жестковатой, одеяло шерстяным, матрас тонким, неудивительно для больничной палаты, хотя кровать похоже деревянная, может для деревенской больницы это обычно?

Читать дальше