Евгений Марков - Имперская сказка

Но вот и манеж. А это моя кобыла Сильва, до чего же огромная! Гнедая лошадь с широченной грудью в холке выше нашего учителя, а ее голова возвышается над ним как голова слона. Берейтор Шефер Ефим Константинович, обрусевший немец, небольшого роста с ладной спортивной фигурой и щегольскими усиками, бесстрашно держит в поводу этого зверя. А я сейчас подойду, и эта Сильва своим звериным чутьем поймет, что перед ней самозванец и растопчет меня прямо посреди манежа, копыта то у нее больше моих ступней.

– Здравствуйте, Николай Александрович, Георгий Александрович. Николай Александрович, сделайте пока несколько кругов, а я позанимаюсь с Георгием Александровичем.

Джорджина пони выглядит намного безобиднее Сильвы, хотя совсем не похожа на пони, которые катают детей в зоопарках в наше время, те нескладные и толстые, а это просто уменьшенная копия верховой лошади. Однако на голову ниже, в полтора раза легче, и смотрит ласковее. С опаской подошел к своему зверю, и… неожиданно легко и ловко сел в седло, айда Ники – спортсмен. Интересно почему настоящий Николай Второй не любил верховую езду если она у него так ловко получалась? По моим наблюдениям людям нравится заниматься тем, что хорошо выходит. Я сделал несколько кругов, кобыла идеально слушается шенкелей и повода.

– Так, а теперь с вами Николай Александрович.

Берейтор подошел ко мне. Полностью сосредоточенный на процессе езды я совсем потерял из виду Шефера и Георгия.

– Налево назад, марш!.. Направо назад, марш!

Я сделал несколько заездов, вольтов и перемен направления. Вроде бы все хорошо. Затем получил команду перейти на рысь. Заработал несколько замечаний, что надо энергичнее облегчаться на рыси, то есть привставать в седле помогая лошади. Шефер также требовал ездить без стремян, хотя это и не комфортно. Надо взять Сильву в воскресенье и просто прогуляться верхом в свое удовольствие. Зачем мне эта джигитовка? Конечно, до джигитовки новому наезднику Андрею-Николаю очень далеко. Однако для Трифонова, даже езда без стремян и переход в галоп были почти цирковыми номерами. Завершилась тренировка прыжками через низкие препятствия, называемые кавалетти. Все урок закончен, и это первый урок, когда я не устал, который прошел без приключений, вообще быстро закончился по внутренним часам.

– А вы Николай Александрович очень повзрослели за это лето.

Черт, вот тебе бабушка и юрьев день.

– Почему вы так решили, Ефим Константинович?

– Вы ни разу не пришпорили Сильву, и не ударили хлыстом. Поняли наконец, что она смирная и послушная как корова, а от жестокости, только теряется и хуже выполняет команды.

– Можно я приду на следующую тренировку без шпор?

– Конечно, пожалуйста, с этой кобылой они не нужны.

– А что она любит кушать.

– Яблоки и черный хлеб.

Черт, надо загладить твою вину Ники и угостить это великолепное животное.

Мы вернулись, снова переоделись в матроски к завтраку. Наверное, даже такую лихую наездницу и заядлую лошадницу как императрица, смутило, если бы мы сели кушать в венгерках, пахнущих лошадиным потом. Да и душ бы не помешал, все же даже в конце 19 го века в царском дворце отношение к гигиене менее щепетильное чем в 21 ом веке.

В столовой, небольшой комнате, с красивыми картинами на стенах, за круглым столом собралось по меркам Андрея большое общество, для Николая это был небольшой семейный завтрак. Кроме нашей семьи, меня, Георгия и Марии Федоровны были: генерал Данилович, дежурный флигель-адъютант граф Сергей Дмитриевич Шереметев, мужчина благородной внешности, лет под сорок, с залысинами, аккуратными бородой и усами, непрерывно переходящими одно в другое по тогдашней моде. Глаза у него немного странные, большие глубоко посаженные, то ли с меланхолическим, то ли с болезненным взглядом. Так же за столом сидело семейство министра двора графа Иллариона Ивановича Воронцова-Дашкова. Этот генерал выглядит строго и солидно, усы красиво подстрижены, подбородок выбрит, нос прямой большой, взгляд умный и энергичный. Его жена некрасивая темноволосая и темноглазая женщина, Елизавета Андреевна. Их старшие дети: болезненный как бы немного скрюченный мой ровесник Иван, и две девочки. Александра – умная и некрасивая оценивала ее память Николая, Андрей был с ним согласен, и младшая на год Софья такая же брюнетка как мать.

Вокруг стола стояли камердинеры, обслуживающие едоков, блюда приносили в столовую официанты. Так и что же едят на завтраке у императрицы? Александр Третий сейчас в Петербурге и должен вернуться к воскресенью. Память Ники об обычной императорской еде была не слишком подробна, он явно не был гурманом. Суп, мясо, грибы, рыба все как-то обыденно в этом диске информации, только мороженое и сладости выделяются яркими красками приятных ощущений. В мемуарах много писали о кулинарной скромности императорской четы, так что я не жду многого.

Сосредотачиваюсь на правильном обращении со столовыми приборами, не хватало еще за столом опозориться, и не прислушиваясь к застольной беседе, приступаю к холодным закускам. Так, осетрина, копчености, ветчина, соус Камберленд из красной смородины. Вместо хлеба расстегаи с рыбой, рисом и яйцом, все очень вкусно. Можно было бы наесться и холодными закусками, запивая их клюквенным морсом. Но надо оставить место для других блюд, у Ники то желудок меньше. Суп пюре с брокколи, креветками и сыром. А дальше печеная курица с грибами называемая пурляда, телятина а-ля монгла, то есть телятина запекается с покрывающей ее смесью из измельченных вареного языка, трюфелей, шампиньонов и фуа-гра. Словом, к поданным на десерт после сыров, фруктам и мороженому, я был уже не в состоянии встать из-за стола, а тем более есть сладкое.

– Ники, ты становишься обжорой.

С неудовольствием и сталью в голосе, заметила Мария Федоровна. В ответ могу только блаженно и беспомощно улыбнуться. Нет, ну как Николай Второй при такой еде сохранял отличную фигуру? Или он имел стальную силу воли, но это ничто не подтверждает, или великолепный обмен веществ. Итак, тело мне досталось очень здоровое и ловкое, куда лучше, чем в предыдущей жизни и надо приложить все усилия чтобы остаться в этом иллюзорном мире.

Завтрак закончился, и с трудом встав, я собрался на прогулку с молодежью в дворцовом парке. Выходя последним слышу обрывок разговора:

– Как начался учебный год у великих князей ваше величество? – Спросил граф Воронцов.

– У Джорджи все хорошо, а вот Ники даже в своих сильных предметах, английском и чистописании опустился, к тому же становится обжорой. Только и надежда, что в будущем младший брат будет помогать менее способному старшему, ведь именно Николай наследник престола.