Константин Максимов - Игра знамёнами. Часть вторая: «Крамола небесная»

И здесь тоже обсуждают того проповедника?! Неужто нет никаких других вестей?!

Ага! – речь-то вёл всё тот же встреченный им в корчме середович, разряженный в непривычную для здешних мест крытую аксамитом свитку, высокую шапку из паволоки и остроносые сафьяновые сапоги.

Тут новоприбывшего заметил хозяин – высокий кряжистый муж с расчесанной надвое бородой, стоявший за прилавком и ведший беседу с тем самым человеком. Которая, правда, тут же прервалась.

Стих и грохот металла за стеной.

– Я что-то могу предложить… уважаемому?! – спросил у Волчени то ли лавочник, то ли коваль, безуспешно пытаясь придать подобострастия своему громоподобному голосу, явно привыкшему перекрикивать оглушительный гвалт кузни. – Есть отличные оголовья для стрел. Крючки на рыбу. Рожна на остроги. Кольца. Цепи. Ножи. Топоры. Иглы. Сошники. Вилы. Рогатины. Коли нужно – можем коня подковать!

Ага – значит, с первого взгляда он не смог определить род его занятий. Вот и перечисляет ему весь товар. Странно – неужели по его виду можно предположить, что он входит в число тех, кто ради пропитания ковыряется в земле? Этот муж что – ничего в жизни не видел, кроме своей кузни? Ни одна из перечисленных им вещей Волченю не интересовала. Взор лесного хищника сразу ухватился за предмет, которым тот с удовольствием украсил бы свой пояс – широкий аршинный кинжал с вытравленным на лезвии рисунком в виде пикирующего коршуна, «вороньим глазом» на крестовине и ухватистой рукоятью из оленьего рога.

До недавнего времени на боку у Волчени висела ничем не худшая снасть. Правда, с другим хищником – не небесным, а земным. Жаль только она в числе прочих осталась на том самом урочище. Он долгое время вынуждено пользоваться засапожником, предназначенным, как известно, совсем для других целей. Неудивительно, что за несколько седмиц клинок сточился, превратившись в жалкий огрызок, годный разве что для того, чтобы чесать им спину.

Однако пенязей, которые таились сейчас на дне кошеля, хватило бы, в лучшем случае, на оплату одной только рукояти вожделенного кинжала.

Может быть, не стоило так щедро одаривать болотника? Нет – лесной волк никогда не жалеет о содеянном!

Так что его уделом был, судя по всему, куда более скромный клинок, лежавший на прилавке чуть ниже – тоже довольно крепкий, только поуже и покороче, безо всякого рисунка, «вороньего глаза», и даже без крестовины, с простым черешком из падуба, усиленным двумя металлическими кольцами.

В него путник уверенно и ткнул перстом.

– Это беру! Сколько просишь?

Хозяин лавки смерил гостя оценивающим взглядом.

– А чем уважаемый будет расплачиваться? Мехами? Серебром? Солью?

Волченя отрицательно помотал головой и тряхнул калитой на поясе.

– Стекло!

Торговец ненадолго задумался.

– Полтора десятка глазков!

Ляпнув такое, он, видимо, ожидал, что новоявленный покупатель тут же начнёт с ним торговаться, пытаясь сбить заломленную цену, и приготовился перечислять достоинства товара, даже открыв для этого рот.

Вот только гость ему такого удовольствия не доставил.

Волки не торгуются.

Но если их обманывают, потом возвращаются и мстят.

Запустив руку в кошель, Волченя выложил перед собой на стол горсть переливающихся кругляшей.

Даже больше чем нужно.

– То, что сверху – на ножны!

С трудом втянув обратно в глазницы готовые уже вылезти наружу очи, хозяин быстро, пока тот не передумал, выложил перед покупателем обе требуемые им вещи, бормоча при этом что-то вроде, «мол, отличный нож, отличные ножны, и тому и другом – сносу не будет». А если возникнет на то желание, уважаемый сам может в этом убедиться, испробовав клинок на прочность. Ну, или ножны на разрыв.

Ни того, ни другого путник делать не стал. Его намётанному взору и так ведь всё видно – по рисунку и цвету – так зачем ерундой заниматься?

Прицепив новое приобретение к поясу, Волченя покинул лавку.

Её хозяин с предыдущим гостем тут же продолжили прерванный разговор. И словно по сговору, за стеной тут же снова загрохотали молотки.

Ну вот – теперь лесной зверь снова стал опасен. Правда не настолько же, когда был облачён в доспех и сжимал в руке копьё. Но всё равно, тот, кто вздумает к нему сунуться, немало об этом пожалеет.

Вот только мошну свою он изрядно растряс. Оставшихся глазков могло хватить теперь только разве что на небольшой запас провизии. Впрочем, большего ему в подлунном мире уже и не было нужно.

Народа на улице теперь стало куда меньше. Люди почему-то переместились ближе к дому тиуна.

Ага – пошли поглазеть на приезд какого-то видного мужа. У ворот городища стояли «встречальщики» – с полдюжины человек важного вида. Среди них – дородная молодка с большим блюдом в руках, на котором стояли кувшин с чашей и ещё какая-то заедка.

Может и волку стоит посмотреть на это? Только осторожно, из-за какого-нибудь укрытия. Например, из-за во-он той коновязи.

За последнее решение Волченя тут же сам себя восхвалил. Когда в покосившиеся ворота въехал малый конный отряд – десятка в два человек, и стало возможным различить рисунок на прапорце, который развивался над головой передового всадника. Грызущий дерево бобёр на цианово-синем поле.

Да уж – такое невезение можно было заслужить только полным небрежением богам! Ему то за что?

Прибывший витязь, не уступающий габаритами доброй копне сена, принял из рук молодки кубок и опростал его в несколько глотков. В небеса уткнулась его острая козлиная бородка.

Это был Лутоня – один из ближников боярина Глузда – полновластного хозяина здешних мест.

И с первым, и со вторым Волченя успел познакомиться достаточно близко. На ратном поле. Более того, их люди составляли значительную часть тех, кто устроил на его отряд ту самую, последнюю облаву. Так что этот «бобр» повалил немало добрых вятских дубов. Хотя и сам, надо признать, обломал об их кору не один зуб.

А вот настоящего лица волка тот не должен был знать. Когда они сошлись в бою, того мудрено было отличить от истинного лесного зверя. Однако рисковать не стоило. Лутоня сейчас наверняка проследует в дом тиуна. Ну – или на один из постоялых дворов. И лучше было не попадаться ему на глаза. И, по возможности, как можно скорее покинуть это место.

Он ему обязательно отомстит. Но не в этот раз.

Бочком-бочком путник отошёл на несколько саженей назад. Один из его шагов внезапно сопроводил оглушительный визг. Из-под ног, заливаясь жалобным лаем, метнулась та самая псина, которую путник видел на этой самой улице утром.

Да будь ты неладна! Не дайте боги, если его сейчас заметят!

Толкнув первую попавшуюся дверь, Волченя поспешно заскочил внутрь. Это была одна из местных лавчонок.