Константин Максимов - Игра знамёнами. Часть вторая: «Крамола небесная»

И всё подстрекал он людей собраться с силами, да напасть на детинец наместника в Гостове. Мол, в нём весь корень зла.

– Да ещё и где угнездился? – вещал тот – В самом святом месте мерянской земли! Возле древнего капища отца-создателя!

Вон оно кстати – на небольшом островке посреди того самого обширного озера. Стоит себе камень-истукан, которому, то ли боги, то ли руки резчика придали черты, отдалённо напоминающие человеческие.

Кстати, судя по всему, деревянное изображение, вокруг которого сейчас скакали жрецы, явно копировали с него.

В общем, проповедник призывал народ напасть на крепость и вырезать подчистую всех её обитателей.

– Помяните моё слово люди! – надрывал он горло – Не сделаете этого сегодня – завтра они осквернят ваши святыни!

За короткий срок он успел набрать среди простого люда такой вес, что заставил обеспокоиться «лучших» – вождей, старейшин и жрецов. Они почуяли – ещё чуть-чуть, и власть может попросту ускользнуть из их рук. Существующее положение дел было для тех сродни небесной благодати. Позволяло и обзавестись весьма выгодными торговыми связями с соседними народами, и поднакопить немало добра. Терять которое, да ещё и по прихоти неизвестно откуда взявшегося святоши никому не хотелось. В общем «лучшие» заручились поддержкой богов, собрали отряд верных воев, и, улучшив миг, когда проповедник в гордом одиночестве держал путь из одной веси в другую, окружили его, потребовав немедленно покинуть мерянские земли. Более того – никогда в них больше не появляться. Под страхом лютой смерти.

И в этот раз никакие «чудеса» смутьяну не помогли – над воями жрецы провели особый обряд, и его чары на них не подействовали. Проповедника «проводили» до границ Залесья, и даже чуть дальше.

На этом вроде бы всё успокоилось.

Простой люд конечно, немного повозмущался, но не особо сильно. Но только до тех пор, пока – спустя буквально две седмицы, в одном из священнейших мест мерянской земли – капище на Клещином озере, не случилось нечто страшное. Причём произошло это прямо во время крайне важного обряда осеннего благодарения матери-земли, который ни в коем случае не предназначался для глаз иноплеменников. Последнее грозило потерей благосклонности великой богини. А разгневавшись, та могла наказать своих непутёвых детей неурожаем и мором скотины. После того же, что произошло там, даже трудно было представить, какое она придумает наказание. Чужаки не только увидели сам ритуал и посмели бросить дерзновенный взгляд на священный камень – когда разъярённые мужи бросились за ними в погоню, те учинили настоящую бойню, подло, под покровом ночи, перебив несколько десятков мерян! Таким образом, вместо священной крови дев, они заставили великую мать напиться руды собственных сыновей!

Тут-то народ, ещё не позабывший речей проповедника, по-настоящему взбурлил, и едва не истребив в одночасье собственную верхушку – тех самых вождей, жрецов и старост. Люди потребовали найти и вернуть изгнанника. А во вторую очередь – исполнить его завет – уничтожить Гостов – проклятую крепость находников, вместе с нечистым капищем принесённых ими в Залесье новых богов. Ведь святотатство наверняка произошло при их пособничестве. Так кричали три главных зачинщика восстания – три родных брата из богатого, но мало влиятельного доселе рода – Ёрш, Щука и Карась.

Это по их словам, было очевидно. Ведь нигде в другом месте по всей округе не было больше воев, способных на подобное.

Лучшим людям ничего другого не оставалось, как только перейти на сторону большинства. К крепости сначала подступили жители окрестных весей и городищ. Они перекрыли все дороги, по которым туда могла прийти помощь. Затем подошли люди из более отдалённых мест. Причём произошло всё настолько быстро, что наместник попросту не успел никого оповестить. Или не смог. А если и пытался – гонцов наверняка перехватили.

Вот поэтому-то маленький отряд, при других обстоятельствах преодолевший бы расстояние от Клещина озера до Ростова за считанные дни, и оказался отрезан от города едва ли не тысячей разъярённых мерян.

Тогда вторая группа доглядчиков, отправленная княжичем разведать другой берег водоёма, вернулась почти сразу. Ей повезло наткнуться на говорливого старичка-бортника, который подробно описал гридням, где они оказались, и как им добраться до нужного места.

Главная проблема оказалась связана с отрядом Волчени. После того как он вернулся в лагерь, княжичу со спутниками пришлось сначала добираться до того самого места. А потом ещё немало времени ушло на то, чтобы выходить раненного Стрелобоя. Теперь вот отряд был вынужден таиться за гребнем невысокого лесистого пригорка, в нескольких стрелищах к полуночи от города, и бессильно наблюдать оттуда за происходящим.

Причём почти в полной тишине. Лошадям, дабы те не ржали, замотали морды тряпками. Молчали даже вечно неугомонные отроки. Даже Рада с Огурой больше не обсуждали своё нудное виршеплетение. Сидят вон мрачные, и даже не смотрят друг на друга.

Теперь-то они, небось, навсегда запомнят, что за народ такой – меря! И не будут высокомерно цедить через губу: мол, в сортах чуди не разбираемся.

Сейчас этой самой мери здесь было столько.

Сколь бы не было велико воинское мастерство гридней княжича. Устоять против такого числа вооружённых мужей не смогли бы и легендарные богатыри народа, к которому некогда принадлежал волк. И тех и других попросту погребло бы под потоком стрел, копий и дротиков.

Даже камней.

Поэтому сейчас им оставалось только ждать.

И смотреть на жрецов, беснующихся у подножия гигантского идола.

Каждый из священников имитировал движения зверя, в шкуры которого был одет. Один переваливался с боку на бок и косолапил, изображая бера. Другой – скакал и мотал увенчанной рогами головой, что твой лось. Третий – водил у земли маской в виде кабаньего рыла, делая вид, что ищет жёлуди.

Учитывая, что кумир Волоса – ну, или какого-то другого бога, являл собой, по сути, ствол дуба, последнее смотрелось весьма двусмысленно.

Танец всё ускорялся, вместе со звуками бубна. Прыжки становились всё выше, движения – порывистее. Скоро должна была наступить развязка. Ведь долго в таком темпе ни один человек продержаться не мог. Даже под действием весёлых грибов, которых явно наелись эти жрецы.

Как они влияют на тело и сознание, Волченя знал не понаслышке. Когда он ещё принадлежал народу вятичей, его, как младшего сына, начали готовить в жрецы. Правда недолго – только до того времени, как на охоте погиб его старший брат. Тогда-то он и познакомился с этими растениями. Не иначе как сотворенными богами специально для таких вот обрядов.