Константин Максимов - Игра знамёнами. Часть вторая: «Крамола небесная»

В один из таких отрядов тут же без промедления вызвался Волченя. Однообразная дорога и разговоры успели ему уже изрядно надоесть. А тут – хоть какое-то развлечение.

Его кандидатуру поначалу не хотели даже рассматривать, но волка неожиданно поддержал сам Шебарша. Как всегда ухмыляясь, он заявил, что травник наверняка – хороший разведчик. Кроме того, предложил себя к нему в напарники.

«Я слежу за тобой парень» – снова сказали его глаза.

Ну а третьим в их отряд попросился Стрелобой.

Лесному хищнику этот гридень успел надоесть хуже постоянно цепляющегося к штанам репейника, и он такому спутнику решительно воспротивился. Однако княжич не нашёл в подобном решении изъяна и, ничтоже сумняшеся, назвал воя третьим.

Так они и оказались на той самой заповедной поляне.

Где, наконец, стало ясно – куда пропали все меряне.

А заодно нашлось очередное приключение.

Пока все эти воспоминания проносились в голове беглеца, они с воеводой и раненым Стрелобоем на руках отмахали по лесу несколько десятков стрелищ. Да так быстро, что топот мерян, вместе с их боевыми кличами вскоре стихли позади.

Показали лесовикам – как настоящие волки ходят!

И пустельги летают.

И что теперь – мелькнула мысль – так его до самого лагеря тащить?

Эта идея была неосуществима – они и суда-то – налегке шли почти два дня. Обратно же с такой ношей, да ещё и преследуемые по пятам ордой размалеванных дикарей… Задача из разряда невыполнимых.

Наверняка такая мысль пришла в голову и Шебарше. Недаром он, не снижая скорости бега, принялся озираться по сторонам. Не иначе – в поисках убежища.

– Стой! – наконец крикнул он, подтверждая догадку Волчени – Туда полезем! – Он мотнул головой в сторону высившегося впереди гигантского дуба. Казавшегося среди прочих деревьев великаном в толпе карл.

Зверю сначала показалось, что витязь пошутил. А что, с того станется – всю дорогу, что ни слово, то очередная хохма!

Но сейчас тот был совершенно серьёзен. И действительно остановился у самого подножия дуба. Ну и громадина – чтобы его охватить, потребуется, по крайней мере, четверо таких как Шебарша!

Он и в самом деле собрался здесь прятаться?

– Вон дупло! – снова мотнул головой тот, на этот раз наверх – Оно большое – места всем должно хватить! В нём и схоронимся!

Боги! Он что – опустоумел?

Волк задрал голову в небеса, выискивая место, где, по мнению этого странного мужа, можно было укрыться.

– Да не боись! – воевода словно прочитал его мысли – Известно ведь – хочешь что-то спрятать – прячь у всех на виду! Нас здесь точно никто искать не подумает!

Мысль эта показалась Волчене сколь интересной, столь же и сомнительной.

– Лезь за мной! – снова скомандовал ему витязь.

Он заставил Стрелобоя, ненадолго потерявшего сознание во время их забега, а теперь снова пришедшего в себя, обнять его за шею, и связал поясным ремнём его кисти. После чего, словно не замечая груза за спиной, легко начал взбираться вверх по стволу.

Всё выше и выше.

Надо было его догонять.

Сейчас он покажет воеводе, как волки… по деревьям лазают.

Хотя, откровенно говоря, это искусство было не самым сильным качеством лесного хищника.

Дубовая кора под пальцами предательски крошилась, то и дело норовя отправить его на свидание с землёй. Но тот изо всех сил цеплялся лапами… то есть перстами, за малейшие неровности, стараясь не упустить из виду Шебаршу со Стрелобоем.

Губы меж тем едва слышно бормотали слова, призванные упросить духа этого дерева не сбрасывать его вниз. У такого могучего старого дуба его просто не могло не быть.

И наверняка это какой-нибудь вредный лесовик, который терпеть не может чужих.

Ещё и одаривать его чем-нибудь придётся!

Только вот чем?

Позади меж тем осталась первая сажень. Вторая. Третья.

Какой же высокий этот дуб!

Успел он удивительно вовремя. Едва зверь ухватился, наконец, за край дупла, подтянулся и перевалился внутрь, как снизу послышался нарастающий топот ног и донёсся уже знакомый протяжный боевой клич.

Да уж – облаву они вести совсем не умеют. Даже «частый бредень» сплести не смогли! Бегут как попало да ещё и шумят почём зря!

Места внутри оказалось более чем достаточно для того чтобы разместиться всем троим. Видимо, над дуплом трудилось не одно поколение дятлов.

Кроме того кто-то, возможно белки, натащил туда целый ворох мягкой подстилки. Правда, было это прошлым или даже позапрошлым летом, поэтому составлявшие её кора и листья сопрели и распространяли далеко не самый приятный запах.

Ну, ничего – можно и потерпеть – вонь нюхать, это не на колу голым задом елозить.

Тем временем, пока Волченя, раскрыв рот и, едва не вывалив язык, восстанавливал дыхание после забега и лазания, Шебарша успел осмотреть рану своего гридня, да ещё и перевязать непонятно откуда добытой чистой тряпицей.

Не иначе от нижних портов оторвал.

– Ходить будешь! – вынес он решение спустя короткое время. – Жилы и сухожилия все целы. Только в мясе дырка. Единственное что…

Воевода откинулся назад, поудобнее утраиваясь на вонючей подстилке.

– Дерево есть дерево. В рану занозы могли попасть. А там – день-два и гноиться начнут. Если не промыть вовремя – ногу потом отнимать придётся.

Стрелобой, к немало удивлению волка, выслушал слова витязя с таким будничным выражением на лице, словно тот пересказывал ему, что ел утром на завтрак.

Странные они, эти черноградцы.

– Так что нам делать сейчас? – спросил он Шебаршу. – Сидеть тут и ждать пока этот гридень начнёт гнить? Или обратно полезем?

Но тот не ответил.

Волченя озлился, и собрался повторить вопрос, только уже в более грубой форме, но с изумлением понял, что воевода… спит!

Вот это да! Уснуть в такой момент!

Это… это…

Это ж надо быть настолько уверенным в себе!

Лесному зверю до подобного было далеко. Его сознание ещё не успело отойти от виденного за последние часы. Его будоражили образы, которые рисовала перед мысленным взором бурная фантазия.

Например, раскрашенные рожи мерян, возникающие в отверстии дупла. Впивающиеся в тела спутников стрелы, пропитанные рыбьим ядом, вызывающим мгновенный паралич. И острые колья, на которых сажают их недвижные тела.

Жуть!

Однако мгновение сменялось мгновением, час – часом, и ничего подобного не происходило.

Единственное что изменилось – спустя какое-то время Стрелобой следом за воеводой смежил веки и погрузился в глубокий сон.

Хотя, может, он просто снова потерял сознание.

Успокоился, наконец, и волк.

А после того как он просидел несколько часов в одной позе, созерцая недвижные тела своих невольных товарищей, ему в голову полезли мысли уже совсем другого рода.