Любовь Сушко - Триумф поражения. Князья и воины

И это было чистой правдой, и нечего ему было против этого возражать. Вот и молчал уныло Дракон, зная, чего-чего, а мозгов у беса достаточно. Дракон видел, что князь был симпатичен бесу, а такое случалось прежде не часто. Змей давно зарекся не связываться с князьями и их богатырями, а после трагедии на озере, тем более, но вот услышал он об Игоре, и все переменилось в душе его. И он уже знал, что дороги их с князем пересекутся. Соперничать и тягаться с бесом он не собирался, потому что наверняка проиграет. Но с князем он встретится, и тогда видно будет, что им предпринять следует.

№№№№№№

А Мефи тем временем, поразмыслив на досуге и вспомнив о жертве Егора, которую он приносил Перуну, чтобы тот помог ему добраться до города князя, решил, что именно этим он и займется. Ночью он разыскал свою собаку и приказал ему собираться в путь-дорожку, прихватив с собой мальчишку. Хватит прохлаждаться – давно пора делом заниматься.

Пес слушал его молча. Он любил действовать, и все понял с полуслова. Город, так город, было бы приказано, а он все исполнит в лучшем виде. Правда, ему ничего не было известно, что и как там будет, но это уже не его забота, по ходу дела видно будет.

– Там и встретимся, – бес похлопал его по спине и отправился прочь. Он внушил Егору мысль о том, что завтра тот должен выходить на большую дорогу.

Проснувшись, Егор уже знал, что на рассвете, пока родители еще спали, он должен покинуть поселок и уйти из своего дома навсегда. Пес, словно угадав его мысли, лениво потянулся и направился к двери. Странно, его по утрам всегда было трудно растолкать, но на этот раз все оказалось так просто. Может, у него разыгралась фантазия, и он во сне увидел что-то невероятное. Но это не так уж важно. Он бегло оглядел дом, в котором прожил шестнадцать лет. Родной дом – так говорили о жилище многие, но никаких чувств не возникло у него в душе, потому он и решился покинуть его так просто. Но о чем же рассказывали странники, у которых на глаза наворачивались слезы, стоило им вспомнить о своем, когда-то оставленном доме.

Может потом с ним будет то же самое, но пока ничего такого он не чувствовал, все казалось напрасным. Здесь было столько огорчений, столько обмана и напрасных надежд, что лучше вовсе о том не думать.

Егор знал, что нет никакой чести родиться в крестьянской избе и навсегда оставаться тут в горе и радости. Оставаться среди них, стать одним из них раз и навсегда. Он понимал, что может просто умереть от безысходности.

Он стремился поскорее уйти отсюда и никогда не возвращаться назад.

Собрал только необходимое, взглянул на спящую матушку. Она не проснулась. И хорошо, что не проснулась, иначе догадалась бы о том, что происходит, и пришлось бы долго объяснять, что и зачем он собирается делать.

Вряд ли они будут долго переживать, и искать его. Отец уже сказал однажды, что толку от него нет никакого.

Если кто-то переживал из-за него, так эта собака, она все чувствовала и понимала, только не могла говорить. Она бежала в сумерках по дороге, виляя хвостом, выражая тем самым неописуемую радость оттого, что они вырвались на свободу. В поселке их больше ничего не ждало.

Он понимал, что дорога будет дальней, хотя о еде не позаботился. На кого он надеялся, на бога или пса, было непонятно, но помирать от голоду в дороге точно не собирался.

На удивление быстро Егор выбился из сил. Ногу гудели, ему больше ничего не хотелось, никуда не хотел он идти и делать ничего не мог парень от полного бессилия. Даже если бы ему пообещали княжеский стол, и из-за него он бы не тронулся в путь в тот момент.

Парню стыдно было признаться в том, что он расклеился с самого начала. Он не думал закаливаться, не набирался сил, а только мечтам и размышлениям предавался. И ничего удивительного в том, что тело его совсем не слушалось. Оно было чужим, и одного желания перевернуть мир мало, надо для этого какие-то возможности иметь.

В мешке осталась последняя корка хлеба, которую он выпросил в поселке мимо которого проходил. Перед тем как заснуть, он поспешно съел ее, решив, что к утру, может быть, что-то изменится.

Утро вечера мудренее, вспомнил он пословицу, которая оказалась кстати. Сон и на самом деле прибавил ему сил и мужества. Снова появилась тень надежды, хотя она еще и была не такой уж значительной.

Мефи, понаблюдав за ними издалека, понял, что герой далеко не уйдет. Такие большие переходы пока не для него. Но отступать он все-таки не собирался. Он отправил голубя на поиски дракона, где-то слонявшегося без дела. Он мог даже очень пригодиться, тем более он был в курсе происходящего. Обо всем ему было известно. Надо было как-то доставить его до места, потому что сам он туда не доплетется ни за что. Глаз у беса был наметанный.

№№№№№

Егор проснулся на рассвете и вспомнил обо всем, что произошло с ним накануне. Он с надеждой огляделся по сторонам. И понимая, что у него нет выбора, (о возвращении домой не было и речи) он поспешил отправиться в путь. Но на этот раз он решил осторожнее тратить свои силы, понимая, что их меньше, чем хотелось бы.

В этот момент около него приземлилось чудовище. Он вздрогнул и отпрыгнул в сторону, с грустью и ужасом подумав о том, что ему пришел конец. И случилось это совсем неожиданно, на большой дороге, средь бела дня. И ничего он не сможет, потому что чудовище явно его сожрать хочет. Но по тому, как весело подбежал к нему пес, он понял, что все не так страшно, и устыдился того, что напрасно его боялся. И может быть, это чудовище ему поможет, обижать парня оно не собиралось. Дракон не метал молнии, а настроен был даже дружелюбно. Хотя не стоило особенно доверять таким созданиям, но и выбора у него не было.

И на самом деле, увидев, что парень готов отправиться в путь, Дракон подхватил его и собаку в свои лапы и набрал высоту.

Что это такое было? Наверное, не каждый смог бы дышать на такой высоте в его огромных лапах, и испустил дух, но он направился к великой цели, и потому с трудом, но дышал. А как только он немного обвыкся в облаках, то понял, что это удивительное зрелище – земля с драконьего полета. Какая она необычная и красивая. Ничего этого он никак не смог бы передать словами, у него не было никаких слов, только сплошные восторги. От восхищения, а не от высоты, захватывало дух. Пес вел себя спокойно, усевшись на хребет дракона, он смотрел в даль, как будто каждый день совершал такие перелеты. Иногда он поглядывал вниз, словно старался определить, где они могут находиться и долго ли им еще болтаться в воздухе.

Пес был лишен всяких эмоций, разве мог он понять, своим собачим умом, что такое земля с высоты птичьего полета. Егор даже посочувствовал ему и порадовался за себя. Хоть в одном необычном приключении он побывать все-таки успеет. Вот его родичи бы разозлились, увидев его в небе, да еще в лапах этого чудовища, от страха бы померли. А он цел и невредим, и даже восторг испытывает оттого, что переживает.